Феодал. Том 2 (СИ). Страница 2

Скажем об открытии позже. 0,25% от всей прибыли в месяц — это копейки и мириться с этим нельзя. Я подсуетился и сделал всю работу за экспедиционный корпус: нашёл нужного человека и придумал, как найти подход к туземцам. Неужели я недостоин большей награды, чем жалкие пятьдесят тысяч в месяц?

Нет, так дело не пойдёт.

Наша жизнь — это большая полоса препятствий, и если в удачный момент ты не берёшься всё в свои руки, то навсегда останешься позади. Можно взять крупицу и безопасно пойти дальше, а можно одним махом решить целый пласт проблем, перепрыгнуть на десяток ступеней. Я не упущу такой шанс!

«Они и так решат свои проблемы и набьют карманы».

Хоть я и не всё рассказывал подчинённым, но те не тупые, понимали, какой объём денег крутится вокруг нашего предприятия. Все, кроме Нобу, побаивались последствий, но я буду не я, если не вырву зубами причитающуюся мне награду.

Мы пришли на прошлое место возле ручья и плоского камня, расселись в траве, а на лошади остался сидеть только Потап, обводя зорким взглядом равнину.

Ожидание затягивалось. Кчхак опаздывал уже на тридцать минут. Нобу сел медитировать, Мефодий развалился в траве и прикорнул, а Митька с Ермолаем расположились возле ручья, экспериментируя с водой: развели костерок и пытались нагреть оловянную чашу с жидкостью. Хотели сами выпарить кристаллы.

Стоит отметить, что для питья людям она была пригодна, но её странный горьковатый вкус скорее отталкивал — такое проглотишь, только если совсем замучен жаждой.

— Небось, девок уже снимает одну за другой, самый модный на деревне, — обернулся к нам со смешком Кошевой, комментируя отсутствие переговорщика, ему хотелось разбавить унылую атмосферу.

— Может, поймаем ещё штук пять, наберём бочку воды и пусть они в подвале пердят на неё паром? — предложил Мефодий, жуя травинку.

— Они дуют на неё, — поправил его Нобуёси.

— А ежли пердеть будут, эффект другой получится? — с интересом предположил здоровяк. — Сразу станешь хилым и никому не нужным. Как Потап, уга-га-га! — рассмеялся он своей же шуточке, а Новиков только покрутил пальцем у виска и продолжил дежурство.

— Я им тогда задницы законопачу, — пригрозил Кошевой, пока Ермолай шкрябал ножичком по оловянной тарелочке, рассматривая выпаренный сухой остаток.

— Кстати, а как они справляют нужду?

— Да что ты заладил? Других тем для разговора нет?

— Мне просто интересно.

— А мне нет.

— А мне — да.

— Пойду, отолью, — отмахнулся Кошевой и ушёл подальше от компании.

— Денисыч, а ты что думаешь? — обратился ко мне разговорившийся Мефодий, скука действовала на богатыря удручающе.

— У них есть задница.

— Откуда знаешь?

— Маг книжку одну показывал, там вся анатомия с подробностями. Этих гадов изучали похлеще, чем людей. Там было сказано, что в голове у них происходит больше тысячи разных химических реакций и повторить такое в искусственных условиях невозможно.

— А с виду просто ходячие чайники, — хмыкнул Мефодий и привстал на локте. — Так как так вышло, что сотни учёных мужей не нашли решение, а ты нашёл? Не обижайся, командир, но там поголовастей тебя будут ребята, и опытней.

— Потому что я пытался найти в них человека, а разведчики искали только порошок. Такой ответ тебя устроит?

— В них мало людского, но точки соприкосновения у нас есть, — подтвердил с лошади Новиков.

— Ладно, ты не хилый, Потап, и немножко даже полезный, — сделал вывод Мефодий.

Толмач покачал головой с лёгкой иронией — богатырь его порядком достал, но всё же это был комплимент, потому он не ответил колкостью. Переведя взгляд на горизонт, Новиков прищурился и привстал в стременах.

— Кажется, идут, вон там трава шевелится.

— Наконец-то, — с облегчением выпалил Кошевой, выйдя к ручью и поправляя штаны.

Все встали со своих мест, готовые к обмену, но каково же было наше удивление, когда Кчхак пришёл не один, а с оравой соплеменников! Я обвёл взглядом вылезающих тут и там головастых воинов, опирающихся на копья (второе висело у них за спиной).

Они смотрели на нас с недоверием и застыли на той стороне ручья, готовые чуть что сражаться или бежать. Один лишь расслабленный Кчхак перепрыгнул водяной поток и выдул паровое кольцо приветствия. Потап был к этому готов и моментально раскурил папиросу, чтобы ответить собеседнику на языке черногубых.

— Грак-нум паша-а⁈ Грак-нум паша-а! — раздалось тут и там.

— Что они говорят? — спросил я Потапа.

— Что красногубый ммм… Не знаю, как точно перевести, — задумался Новиков, — что-то вроде «друг народа».

Я расплылся в улыбке.

— Тогда всем объясни, что мы тоже «паша-а», — указал я на себя пальцем, но Кчхак только сморщился.

— Пока это будет сложно, но я склоню их на нашу сторону, — заверил Новиков и отвернулся к пароголовым, активно жестикулируя и выдыхая дым.

Совещание затянулось минут на пять.

— Они готовы, давай, — сказал толмач, и я вложил в его руку первый брусок дерева, потом другой, потом пошли уже товары.

— Погоди, они не обманут?

— Нет, для них договор священен, но надо продемонстрировать добрые намерения. Люди их истребляли два десятка лет, любой бы проявил осторожность.

— И то верно, — согласился я.

Карлики рассматривали подношения, менялись между собой, пыхтели паром и зачем-то широко раскрывали пасти, демонстрируя длинный ряд зубов, раза в три больше человеческого. Вся эта «ярмарка» закончилась, и нас снова попросили отойти подальше от ручья.

Я, кажется, понял почему. Во время создания стяженя, пароголовый наиболее уязвим к врагам. К тому же он тратит энергию, а слабый зверь в дикой природе — это для остальных сигнал к нападению.

Короче, мы отошли от греха подальше, чтобы не сорвать соглашение. Даже я не стал настаивать на привилегированном статусе. Тут и там послышалось шипение выдуваемого пара, сосредоточенные пигмеи творили чудо, их чаши в буквальном смысле наполнялись золотом.

Лекарства в любых мирах всегда будут востребованным товаром. Пусть стяжень не лечил всё, но как мощное кровоостанавливающее средство в самый раз. К тому же он выводил яды и токсины, улучшал самочувствие и способствовал нормальному сну. После него ты переставал нервничать, расслаблялся.

Однако серьёзные проблемы, вроде выращивания отрубленной конечности или органа, либо запущенную хроническую болезнь он не мог осилить. Всё же это просто отличное средство, а не панацея. Один из инструментов в руках умелого целителя, как и множество других магических ресурсов, поставляемых из Межмирья.

В связи с активным появлением такого количества исцеляющих веществ, Академия целителей поговаривала насчёт создания новой профессии: алхимик-целитель. Пока это ещё на стадии обсуждения, но каждый год открывалось всё больше и больше разведанных миров, и количество ингредиентов неуклонно росло. Нужно было их систематизировать и проводить эксперименты. Обычным целителям заниматься таким некогда.

Так вот, про что это я. Стяжень рано или поздно просочиться в массы за пределы храма и станет более доступным для обывателей. Пока излишки этого лекарства стоили баснословно дорого и приобретались знатью через витязей. Но купцы, ремесленники и простой народ тоже болели и нуждались в действенных лекарствах.

Эти и другие мысли роились у меня в голове, когда мы ссыпали в пустые фляжки одну горсть за другой. Вереница счастливчиков с обновками таяла — пароголовые спешили домой похвастаться перед соплеменниками нарядом, либо острым ножом, а самые хитрые тащили деревянные бруски, чтобы потом наделать из них шкатулок и продавать за местную валюту — зелёные дырявые монетки из странного металла.

Скупщик их принимал по рублю, насколько я помню. Пока Кчхак не ушёл, я окликнул Потапа.

— Слушай, а поинтересуйся по поводу их валюты. Где они добывают для неё металл?

— Хорошо.

Пока он спрашивал, я подумал вот что: без инструментов им, наверное, страсть как сложно работать, даже с таким мягким металлом. Значит, пигмеи ограничены в чеканке монет.