Феодал. Том 2 (СИ). Страница 1

Феодал. Том 2

Глава 1

Толмач в деле

— Ну так что, он даст нам стяжень? — спросил Мефодий, угрожающе нависнув над освобождённым пароголовым. — Или научить тебя летать? — добавил он, обращаясь к уродцу-пигмею.

Тот опасливо отступил на пару шагов назад и сжал чёрные губы, как это обычно делает его племя, когда готовятся изрыгнуть пар.

— Куда ты как медведь лезешь? — возмущённо вклинился Потап и оттолкнул громилу от своего любимца, переходя на тарабарщину.

Язык монстров содержал много согласных и шипящих, больше напоминая фырчание с добавлением непроизносимых конструкций.

— Мефодий, не дави на него, иди к нашим, — попросил я, остальная компания ввиду дипломатической миссии не охотилась и терпеливо ждала позади.

Кчхак не выносил присутствия толпы чужаков, потому наш звериный толмач попросил ребят отдалиться, но Куликов ушёл не сразу.

— Живи покуда, — хмыкнул богатырь и, грузно ступая, присоединился к остальным.

Мы стояли в поле с высокой травой — в привычной среде обитания этих заморышей. Сам эксперимент проходил на берегу крошечного ручейка, что спрятался под нависшей зеленью.

Чем дальше от поселения людей, тем больше встречалось таких «оросительных» каналов, питающих почву. Им давали начало вышедшие на поверхность подземные воды, но до ближайшего ключа, по словам разведчиков, день пути, так что бесполезно их искать.

— Ты тоже, — умоляюще попросил меня Потап.

— Грак-нум, — презрительно выдохнул пигмей, а с краешка его рта поплыла дымка.

— Хорошо, но я хочу видеть всё.

Новиков спросил разрешения у своего головастого друга, тот издал несколько недовольных звуков, но в целом я дождался согласного кивка и отошёл на десять шагов, держа нашего пленника в поле видимости.

Тот присел на колени, достал из своих травяных лохмотьев плоскую слепленную кое-как глиняную чашу размером с ладошку и зачерпнул воды. Бережно, будто сокровище, положил на ближайший плоский камень, вросший в грунт, и что-то пробормотал себе под нос. Я увидел, как кожа на макушке уродца покраснела и натянулась, как будто голова вот-вот взорвётся. Она даже увеличилась в размерах.

Длинный почти до ушей рот сжался, губы вытянулись трубочкой и аккуратно выдули тоненькую струйку обжигающего пара. Потап предупредил нас всех в это время молчать и ни в коем случае не встревать. Процесс создания амчха считался священным. Чертец-таки разговорил карлика, и даже такие тонкости выведал!

Струя пара вместо того, чтобы расползтись в стороны, как будто втягивалась в чашу. Я даже привстал на цыпочки, заворожённый этим зрелищем. На моих глазах вода кристаллизовывалась и превращалась в тот самый порошок стяженя!

Через пару минут процесс создания был окончен, и наш пленник тяжело вдохнул воздух. Долгий выдох порядком «сдул» его, но спустя минуту голова запульсировала, раскочегарилась и пришла в норму.

Меня подозвали без слов. Мигом оказавшись рядом, я был удостоен короткого взгляда Кчхака, и последовал обмен. Я держал в руках набедренную зелёную повязку из прочной непромокаемой ткани, сшитую на заказ местным портным. Она была в разы удобней той травяной рванины, что носили аборигены, ведь у них не было ткацких технологий и мастерили всё руками из чего придётся.

Аккуратно положив дар на землю, я отошёл назад. Кчхак повертел и так и эдак кусок ткани, а потом сбросил с себя старьё и накинул подарок на талию. Потап помог ему, показав на удобные ремешки с металлическими языками, которые застёгивались одним движением.

— Кршл Ха! Кршл Ха! — удивлённо закричал пароголовый и несколько раз сам застегнул и расстегнул ремешок, изучая его конструкцию.

Как малый ребёнок он радовался этой мелочи даже больше, чем всему остальному подарку. Закончив играться, он поднёс мне на чаше порошок стяженя, не забыв забрать щепоточку себе в рот.

Я потянулся было за шкатулкой, но тут понял — чуть не опростоволосился. Нельзя такое показывать. Это ведь трофей с умершего соплеменника. Кстати, я только сейчас понял, насколько он дорогой. Тут же почти нет деревьев!

— Что такое?

— Футляр, — скорчил я лицо.

— Это было на грани, — подтвердил Новиков и отдал мне свою пустую флягу, туда мы и ссыпали целебный стяжень.

— Спроси его, он ещё может сделать?

Последовал короткий обмен репликами.

— Требует ещё один подарок.

Я достал свой нож и протянул монстру рукояткой вперёд. Тот опасливо его взял, покрутил и сразу же порезался. Глаза полезли на лоб, на рану он никак не отреагировал — его удивила острота лезвия. К слову, порез как будто сам по себе быстро затягивался. Без всяких порошков. Регенерация у этих существ бешеная.

Пока повторялась манипуляция с водой, я отбежал к ребятам и приказал им отдать все свои ножи. Перед тем как завариться вся эта каша с сотрудничеством, надо набрать стяженя на всю команду. Поэтому первый массовый заказ наш. Я долго думал и решил подстраховаться. Мало ли, обманут и не отдадут полагающийся мне миллион? А суд ждать не будет.

«Такая штука и нам в хозяйстве пригодится».

Однако, несмотря на мои алчные запросы, вскоре пришло разочарование — Кчхак не в состоянии был повторить обряд больше трёх раз — хватало ровно на одну полную шкатулку. Увы, природа беспощадна, и вскоре пароголовый устало лежал на спине и довольно пялился в небо. Ещё бы, у него теперь набедренная повязка и два отличных ножа! Закрепит их на свои копья и будет самым опасным пигмеем…

— Неплохо, — сказал я, потряхивая флягу и переглядываясь с остальными, как с заговорщиками. — Этого дурачка отпустим — Потап с ним повторно встретится, обменяем ещё на какую-нибудь чепуху.

— А ежли не вернётся головастик? — спросил Митька Кошевой.

— Вернётся, — оглянулся я. — Смотри, чуть ли не ссыться от удовольствия.

— А что разведчики? — вставил Мефодий, — Они всё знают, если вернёмся без сморчка, заподозрят чего.

— Не заподозрят, мы другого поймаем.

— И что они не отличат?

— А ты отличишь? Они все на одно лицо.

— И то правда, даже этот китаёза запутался бы, — поддакнул Кошевой.

Дело было обстряпано в кратчайшие сроки. Пока Потап прощался с новым другом, Нобуёси послали обратно к городу, и он аккуратно пленил другого уродца, связав по рукам и ногам.

Разведчики подмены не заметили, а я разочарованно покачал головой, встретившему меня куратору. Тот особо не верил в наш успех и воспринимал всю затею как баловство, потому красноречиво вздохнул и ушёл, всем своим видом показывая, что мы отнимаем его драгоценное время.

Пленник был брошен в подпол, а Чжэн получил денежку и поручение скупить побольше полезных изобретений цивилизации, чтобы обменять их на самый обычный порошочек, которому местные не придавали особого значения. Ну, есть и есть, подумаешь, пустяк какой. Сварганил из воды, сколько надо, залечил раны и пошёл по своим делам. Этого добра у нас навалом…

Стяжень стоил двадцать тысяч рублей. Двадцать!

«Это пока», — размышлял я. — «Возможно, его цена в скором времени упадёт, если разведчики насытят им рынок».

В таком случае мне проще продать часть запасов на сторону и положить сверхприбыль в карман. Вот только кому продать? Точно не скупщику — меня тогда с поличным поймают. Надо искать заинтересованных людей вне храмовой организации.

На следующий день опять повели пароголового в поля. Все покупки Чжэня мы одели на себя, либо распихали по лошадям, чтобы не вызывать подозрений у приставленного от разведки болвана.

То есть, все набедренные повязки, ножи, фляжки для жидкостей, красивая глиняная посуда, кружки и многое другое. Ещё был особый для пароголовых товар — дерево. Мы сложили удобные короткие бруски по рюкзакам и поручили их тащить Кошевому с Ермолаем.

Я планировал обмениваться целую неделю. Всё это добро мы зароем где-нибудь, чтобы каждый раз не рисковать на проходной, а потом будем доставать по мере надобности.