Слезы Эйдена. Часть 2 (СИ). Страница 2

Сюда же следует отнести и возможную прошивку в мозг заведомо неверных установок относительно силы и талантов противника. Пусть его поведенческие алгоритмы, способности и мощь базировались на памяти ящера, и именно он выступал в облике врага, участвуя практически лично в поединках, но если даже у меня имелись секреты, то у Проклятого тем паче.

Данные факторы послужили важными причинами для отказа дальнейшего времяпровождения в чертогах Однорога, куда накладывались опасения выпасть из текущей повестки событий, задвинув многое важное на задний план. А еще, возможности этой реальности использовались на этот раз не в полной мере, например, способности того же Глока я не улучшал.

О важности победы, если отбросить в сторону вероятную компанию по моей дезинформации, говорил и тот факт, что ящер практически каждый день являлся в уменьшенном размере к моему ночному чаепитию. Он рассказывал о Ригмаре, делах давно минувших дней, однако о фундаментальных вещах, не касающихся подлых выходок вражины, говорил вскользь, на уточняющие вопросы чаще отделывался коротким — «табу».

На Арене я полностью сосредоточился на двух ТВД — Таоросте и Парящих островах черных теней. Первая локация — место гибели Проклятого. Именно там могло произойти основное сражение, если враг отказывался от вызова на дуэль. Да, он терял часть сил в мою пользу, но там мог рассчитывать на поддержку почитателей. Пусть сторонники не могли вливать в него напрямую энергию, однако ничего не мешало им самостоятельно вступить в бой. И вот здесь возникала дилемма, сначала их отправить к Маре, и лишь затем Ригмара, или поступить наоборот. Оба варианта имели плюсы и минусы.

Параметры участников сражения моделировал Оринус. Он, не вдаваясь в подробности, заявил, что силы каждого по отдельности не могли превышать мощь воскрешенного. Но и в таком случае все вместе они не оставляли мне ни единого шанса. Лишь один раз за двести семьдесят четыре боя на пределе сил и возможностей у меня получилось довести счет до минус двух третьих личного состава противника. Но как уверял Однорог, даже простого отвлечения внимания будет достаточным фактором, чтобы остальных огненные рыцари втоптали с минимальными потерями.

Моя задача — Проклятый. Потому что бронированные копии динозавра не могли нанести тому сколько-нибудь значительного ущерба. И опять Однорог не раскрыл почему, потребовал принять этот тезис как постулат.

Парящие острова черных теней — одна из локаций на Арене богов, где силы Проклятого резались вдвое, мои же могли быть настолько же повышены. Выбор был обусловлен и множеством других, менее значимых факторов. Из минусов, местность произвольно генерировалась для каждого поединка Смотрителями, однако законы мироздания той реальности оставались неизменными, как и населявшие ее чудовища.

На этот раз не скрывал возможностей меча от Оринуса, да и не смог бы, ведь тот же дер Вирго и Турин с легкостью их определили. Поэтому использовал его и «Когти» в тренировочных боях с Ригмаром. Одержал победу четыре раза за все время. Впрочем, данный факт не повергал меня в уныние, в отличие от Однорога.

Тот плевался огнем, ругался, сыпал лютой нецензурщиной в мой адрес (уверен, даже Папаша Эндрю не отказался бы от прохождения полного курса бранного слова у динозавра), стенал, мол, жаль, что согласился на авантюру, потому что я бесперспективен.

Но продолжал тренировать с утроенной силой.

Еще из важного.

Привел всех узников четок Гринваля к покорности.

Победы над ними дались без особых усилий, оказались обычным рабочим моментом, хотя до последнего ждал подвоха. Но я оказывался в некой иной реальности под куполом радиусом около пятидесяти метров с полом из каменных плит. Все привязанные предметы, способности и умения никуда не исчезали. Имелась возможность экстренной эвакуации, если ты находился в сознании на тот момент. Автоматической не существовало. То есть, перспектива погибнуть присутствовала. Другое дело, что после отступления, новую попытку по порабощению этой и других мятежных сущностей, ожидавших своего часа, можно было повторить только через десять декад.

Ход внешнего времени на момент схватки останавливался, но это не имело особого значения, тот же демон умер в долю секунды. Уничтожил его так быстро как раз из-за ожидания некой каверзы.

Затем дракон вновь поймал глазом «Коготь». И у него не имелось ни единого шанса, слишком тот был ограничен в маневре — размеры площадки со сменой дуэлянта не поменялись.

Все девять ипостасей высшего призрачного жнеца Хаоса Нерра таноса Араноса — антропоморфные гадины, в той или иной степени пораженные деструктивной стихией, послужили смазкой для клинков, не успев ничего сделать внятного, пусть и проявились одновременно. Сказывалась разница и в скорости, и в силе — после нашей встречи мои возросли на порядок, как и появились новые способности и могущественные артефакты. Противники оказались лишены таковых, за исключением оружия.

В иных обстоятельствах я бы изучил их поведение во время боя, чтобы точно знать возможностях монстров, но ограничивал собственный запрет на использование энергии душ и расходования праны из хранилища брони. Потому что меня могли принудить к воскрешению Ригмара те же Хранители, едва я появляюсь в Демморунге, следовательно, восполнить резервы не успею. Подобное развитие событий невозможно без моего желания? Ну-ну. Если бы являлся тем древним аристо, чью роль отыгрывал и демонстрировал окружающим, тогда поверил в такую ересь и совершенно не заморачивался бы, улучшал и улучшал Глока.

Так вот, без использования родовых умений, затеи с проверкой возможностей пленников попахивали авантюрой, в оперировании жизненной силой я пока не мог сравниться таносом — клинки духа, особенно такие мощные, как у него, являлись недостижимой мечтой.

Не возникло проблем и с другими монстрами. Без поддержки извне белогривая продержалась пятнадцать секунд, аватар Кроноса почти тридцать, ситрусовский же около пяти минут. В схватке с ним все же решился на эксперимент — не использовал умение видеть искажения, пытаясь вычленять иллюзии самостоятельно. Выводы подтвердили теорию — без такой способности даже линейка Арракса, как и возможность видеть божественную силу и истинную магию, не помогали отличить фантомы от реальности.

Мое оружие и здесь работало в обычном режиме — крало энергию у врагов, ослабляя их. Но она не поступала в батареи меча или в алтарь. И после победы возвращалась обратно покоренным сущностям.

О чем это говорило?

Рано пока вступать там в противоборство с монстрами, обладающими способностями воплощения гнева Синеликой Архи. Именно получение энергии в ходе боя с ней и служило фундаментом для положительного результата, в противном случае, могла помочь только экстренная эвакуация.

Еще, на этот раз я решил обойтись без ночных релаксаций с Лаеной. И отправился в мир Однорога, когда та точно бодрствовала — задремать в седле дракона у нее вряд ли получилось бы. Девушку с дер Ингертосом на момент моего перехода в чертоги Оринуса вез в Демморунг эрлглэрд Уолтер. Да, с помощью совместных снов время тренировок увеличивалось, если не вдвое, то на треть — точно. И работу с иллюзиями считал важнейшей, как и грамотное воспитание демонессы, прививание ей необходимых жизненных парадигм. В условиях Аргасса и моих устремлений, последний аспект являлся важнейшим и на самотек его пускать не следовало.

Останавливало же незнание степени контроля Истеллы со стороны неких сил (вероятно, Кроноса). Ведь именно в ее реальностях мы с демонессой и встречались. Может я пытался сохранить в тайне от всех секрет Полишинеля, но не хотел, чтобы даже тренировки на полигонах соратника стали достоянием общественности.

Вынужденный целибат никаких неудобств не доставлял, кольца богини любви работали отлично. На представительниц прекрасной половины разумных смотрел, словно на предметы мебели, полностью отдавшись совершенствованию — помимо основных задач, довольно серьезно повысил мастерство владения мечом и праной.