Значимые (ЛП). Страница 71

— Прости? – Я подхожу к ней на шаг ближе. Я никогда не слышала, чтобы она произносила это слово.

— За Стефана. Я должна была прислушаться и я… — Она надевает большие солнцезащитные очки, пытаясь скрыть выражение лица. — Я подтолкнула тебя к нему, и он сделал с тобой то, что… – Я замечаю, что её горло и губы дрожат, но она выдавливает из себя улыбку.

Я обнимаю её, и во второй раз за двадцать четыре часа ещё один человек рыдает у меня на плече. Я впервые увидела, как Аарон плачет, и моё сердце разрывалось от боли, потому что я знала, что, вероятно, ему стоило больших усилий наконец-то отпустить ситуацию. А теперь Нина. В последний раз я видела её плачущей, когда мой отец бросил её, и она валялась у его ног. Может, я верну себе свою мать?

— Я хотела защитить тебя, Элли. От любви и мужчин. И он сделал то, что твой отец сделал со мной… – Она пытается взять себя в руки, но всё равно всхлипывает. — Я потерпела неудачу. Я не хотела, чтобы ты страдала. Я думала, что так будет лучше для тебя.

Моя мать была несчастна в своих отношениях.

Она вышла замуж ради денег и престижа, и теперь понимает, что счастье не в этом.

Если жизнь меня чему-то и научила, так это тому, что мы не можем предотвратить определенные события. Но мы можем подняться. Не отказываться от своих надежд и мечтаний, как бы тяжело нам ни пришлось в жизни. Я предпочитаю видеть свет, а не подпитывать свою боль.

— Я прощаю тебя, мама. – Я смахиваю слезы, глядя в голубое небо. — Но ты ошибаешься. Не все мужчины одинаковы. – Отстраняюсь от нее, чтобы заставить заглянуть мне в душу. — Мы можем исцелиться. Одни плохие отношения не означают, что нам конец. Пора двигаться дальше, мама. – Она кивает, прежде чем вытереть слезы салфеткой.

— Он хорошо к тебе относится? – Она снова говорит холодным тоном.

— Да. Я люблю его.

При упоминании о любви на ее лице появляется выражение негодования, но вместо этого она натягивает фальшивую улыбку.

— Что ж, будем надеяться, что ты права.

— Ma belle – моя красавица. – Аарон нежно гладит меня по руке, переводя взгляд с меня на мою мать. Я киваю ему, давая понять, что у нас все в порядке. — Приятно снова вас видеть, мадам Монтейру.

Аарон протягивает руку для рукопожатия, и она смотрит на нее в замешательстве, как будто предаст свои убеждения, если пожмет ему руку.

— Брэм, я снова вышла замуж, – наконец она протягивает ему руку, и я понимаю, чего ей это стоит. Это знак перемирия. — Я надеюсь, ты серьезно относишься к моей дочери.

Она окидывает его взглядом, как генерал, ведущий свою труппу на войну. Её ненависть к мужчинам никуда не денется, но я знаю, что если бы Аарон смог исцелить меня, то, может быть, однажды он смог бы показать ей, что я права.

— Всё, чего я хочу, – это счастья для Элли.

— Посмотрим. – Она приподнимает бровь, явно не веря ему. — Мне лучше вернуться. Я напишу тебе, хорошо? – Она хватает меня за руку, и я киваю с улыбкой на лице. — Отлично. До свидания, Элли. – Она начинает уходить, полностью игнорируя Аарона, но останавливается и – против своей воли – бросает на него ещё один взгляд, прежде чем уйти. — Надеюсь ещё увидеться с тобой, Аарон.

Я усмехаюсь, она старается.

Аарон целует меня в лоб.

— Кажется, я ей нравлюсь.

— Ей трудно доверять мужчинам, но я уверена, что ты докажешь ей, что она ошибается, как ты сделал со мной.

Я застенчиво улыбаюсь ему.

— Пойдем.

Он берет меня за руку и ведет к своей машине.

— Куда?

— Помнишь, я говорил тебе, что это мне нужно знать, а тебе выяснить?

Я смеюсь. Конечно, я так и делаю.

Мы поднимаемся на судьбоносную вершину в скалах Монако. Место, которое положило начало нашим отношениям. Место, которое он делил только со мной и своим братом. И вот мы снова на вершине мира, где есть только мы. Мы подходим к краю скалы. Это самая высокая точка на утесе. На этот раз я встаю, даже если еще несколько шагов – и я окажусь в пустоте. Когда смотрю на горизонт, мне все еще страшно – я дрожу всем телом, но теперь я больше не одна.

Аарон стоит у меня за спиной, его руки обнимают меня за талию. Я поднимаю обе руки вверх, мои волосы развеваются на ветру. Я чувствую себя свободной. Как птица, которая только что обрела свободу после долгого заточения в клетке.

Как будто я наконец-то могу летать.

С ним.

Я смеюсь. Я больше не слабая. Я нашла способ прийти в себя. Аарон крепче прижимает меня к себе, прежде чем поцеловать в шею.

— Ты больше не боишься?

— Я боюсь. Но ты здесь, и я знаю, что ты меня не подведёшь.

И вот так, на вершине мира, мы разделяем вечный поцелуй. Он овладевает мной, как в первый раз, дрожь пронзает всё моё тело.

Разжигает меня.

Очаровывает меня.

Восхищает меня.

Вечная зависимость. Потребность.

Он подхватывает меня на руки и несет к белому миртовому дереву. Дереву Афродиты. Символу любви.

— Помнишь, как на днях я сказал тебе, что люблю тебя?

Его взгляд прикован к моему, пока мы садимся на траву.

Мои губы приоткрываются, сердце подпрыгивает, а глаза становятся дикими и нетерпеливыми.

— Да. Я помню.

— Элли. Я люблю тебя.

Я люблю тебя. Эти слова так глубоко тронули мою душу, что мне кажется, будто я сплю. Я в раю.

Я прыгаю в его объятия, целуя его в полную силу, пока он падает спиной на дикую траву, и я падаю на него сверху. Хихикаю, прикусывая нижнюю губу, глядя на своего поверженного бога. Он убирает волосы с моего лица, с лёгкой улыбкой оглядывая всю мою душу. Глядя на себя его глазами, я чувствую себя великолепной. Значимой. Вечной.

— Я люблю тебя, Элли. Я люблю тебя целиком, за всё, что делает тебя тобой. Я люблю тебя глубоко и безраздельно, и, черт возьми, мне так приятно говорить тебе это. – Мои глаза сверкают, когда он обхватывает мою челюсть ладонями, чтобы скрепить свое признание поцелуем. — Ты всегда была для меня значимой. И мне чертовски повезло, что у меня есть твоя любовь. Боже, не плачь, Элли. Ты моя навеки, а я твой.

— Я тоже люблю тебя, Аарон.

Два сломленных человека. Две души, для которых любовь была чем-то невозможным. Богоподобный мужчина и смертная женщина, которым удалось обрести счастье. Любовь в стиле Эроса и Психеи.

Страстная.

Потрясающая мир.

Безграничная.

— Живи со мной, Ma belle– моя красавица. Я хочу просыпаться рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты была рядом. Мне всё равно, где это будет – в Нью-Йорке или Монако. Я хочу, чтобы ты путешествовала со мной по всему миру, пока мы оба занимаемся любимым делом.

Его лицо серьёзное, одинокий Волк, который не подпускает никого близко, предлагает мне всё, о чём я могла бы только мечтать. Я прижимаюсь к его шее, зная, что на его вопрос есть только один ответ.

Да.

И, как и он, я пойду за ним куда угодно, потому что он – мой дом.

Моя вторая половинка.

Другая часть моей души.

Наше начало могло быть греческой трагедией, но наш конец обещает быть сказочным.

ЭПИЛОГ

Несколько месяцев спустя

Аарон

Сегодня в Монако победа была сладкой на вкус.

Моя красавица путешествует со мной по миру, присутствуя на каждой моей гонке. Я бы ни на что не променял свою жизнь. Мне нравится, как она целует меня после каждой победы, когда я беру её на руки, показывая миру свою самую большую победу.

Я спросил её, не хочет ли она остаться в Монако в нашем особняке, чтобы сосредоточиться на своих картинах, и она сказала, что её вдохновение связано со мной – и слава богу, она нужна мне рядом. Ей не пришлось повторять это дважды, я был рад взять её художественные принадлежности в свой самолёт и буду продолжать делать это на каждой предстоящей гонке. Коллекционеры и галереи по всему миру проявляют к ней интерес. Да, моя девушка чертовски талантлива.

Мы заключили новое соглашение.