Дом шизов (ЛП). Страница 8

— Кому вообще нужна еда? — сказал он сквозь истерику. — Сумасшедших не прокормить.

— Точно! — еле выговорила Кейша.

Она смеялась так сильно, что Данте скатился с её колен и растянулся на полу, посапывая, как медвежонок. Это заставило их с Ньютом перейти на новый уровень — их хохот теперь можно было назвать только раскатистым ржанием. У него выступили слёзы, и все ужасы этого дня будто испарились из памяти.

Бог с ним, сходить с ума, оказывается, не так уж и плохо. 

Глава шестая

Посреди ночи кто-то постучал в их дверь.

Ньют около часа писал в своем дневнике, прежде чем заснуть в углу маленькой хижины, прижавшись спиной к стыку стен. Кейша и Данте тихо похрапывали с тех пор, как солнце окончательно опустилось за горизонт, их манера глубоко дышать была до жути похожа друг на друга, несмотря на разницу в возрасте. Это было успокаивающее ощущение, похожее на колебания вентилятора - одно из множества мелких воспоминаний, которые постоянно мешали Ньюту думать.

Сон был таким желанным: тихое похрапывание его новых друзей превратилось в тихий плеск океанских волн, и Ньют оказался на пляже. В этом сне не происходило ничего, кроме океанской воды, голубого неба и солнечного тепла. Но тут раздался стук, настойчивый и сильный, такой же нежеланный в раю его сна, как если бы армия скорпионоподобных крабов вырвалась из песка и поползла по его телу.

Он открыл глаза в темноте хижины, но прошло еще несколько секунд, прежде чем сон рассеялся. Зыбкая водная гладь превратилась в гладкий дешевый пластик пола, голубое небо - в слабо различимые потолочные плитки, сладкий океанский воздух - в затхлую атмосферу жилища. Снова раздался стук, и Ньют вмиг проснулся.

Он вскочил на ноги и уставился на дверь, как будто, если он будет делать это достаточно долго, то волшебным образом увидит сквозь деревянную доску. Кейша зашевелилась, привалившись к противоположной стене и потирая глаза, продолжая спать. Ньют не хотел, чтобы она просыпалась. Он не мог объяснить почему. Вопреки всем инстинктам, которые кричали ему из человеческих глубин его прежнего, рационального, здравого рассудка, он подбежал к двери и рванул ее, не потрудившись даже в маленькую щель посмотреть, кто может быть их незваным гостем. Что еще более иррационально, не успел он посмотреть, кто пришел с расспросами, как вышел из хижины и закрыл за собой дверь. Главной целью его жизни, похоже, было дать Кейше и Данте выспаться - понятие, которое имело так же мало смысла, как и его действия.

Он удивил стучавшего в их дверь - силуэт человека, сделавшего несколько шагов назад при его появлении. Когда дверь со щелчком захлопнулась, над деревьями и окружающими их пустырями воцарилась тишина, похожая на вакуум космического пространства. Не было слышно ни ветра, ни насекомых, ни взволнованных сов или других ночных существ, ни голосов, ничего. Ньют сказал первое, что пришло ему в голову, шепотом, с заговорщическим раздражением.

— Там было пусто. Мы можем уйти, если надо. Нам не нужны неприятности.

Снова тишина. Ньют пришел в себя после сна, он чувствовал себя посвежевшим, но был до смерти голоден. Его желудок заурчал - первый звук с тех пор, как он заговорил. Уставившись на темную фигуру перед собой, он решил выждать, использовать терпение как оружие. Прошла целая минута.

— Это правда? — прошептал незнакомец резким, гравийным голосом человека, в горле которого, казалось, застряли куски камня.

Ньют не знал, чего ожидал — возможно, обезумевшего Кранка, которого он героически будет сдерживать, истекая кровью, но спасёт ребёнка ценой своей жизни — однако вопрос "это правда?" явно не входил в список предполагаемых вариантов. Он решил проявить чуть больше терпения и не отвечать.

— Ну что, правда? — Незнакомец был не из тех, кто любит представляться и обмениваться любезностями.

— Что правда? — наконец спросил Ньют, как ему показалось, абсолютно бессмысленно.

— Ты... ну, знаешь. Один из них? — Парень отчаянно нуждался в том, чтобы прочистить горло или сделать срочную операцию.

Любопытство Ньюта пересилило раздражение:

— Ты можешь просто спросить меня о том, о чем хочешь спросить?

— Ох, извини меня. Извини. — Извинения были еще одной вещью, которой Ньют не ожидал - мужчина был полон сюрпризов. — Это просто слухи, которые ходят по всему Дому. Я должен был знать. У меня... есть причины. Ты один из детей, которых испытывал ПОРОК? Сейчас все только об этом и говорят.

Ньют почувствовал холодок. Все его надежды на безопасность в этом месте зависели от анонимности и умения держаться тихо, в стороне от протоптанных троп. А еще он понятия не имел, что все вокруг знают о том, что ПОРОК делал с ним и его друзьями.

Глэйдеры. В тот момент эта мысль вызвала у него такую непреодолимую грусть, что он почти бросил своего посетителя и вернулся в дом.

— Ничего страшного, если ты не хочешь говорить об этом, — произнес мужчина в наступившей неловкой тишине. — Просто почти 20 лет назад эти ублюдки забрали моего племянника. Больше никогда ничего не слышал ни от него, ни о нём. Не знаю, на что я надеялся. Прости.

Доброта и мягкость этого человека вернули Ньюта из бездны его чувств. Он хотел бы увидеть лицо незнакомца, но было слишком темно.

— Нет, все... все в порядке. Я просто немного в шоке. Прежде всего, откуда вообще люди знают обо мне такое? Нас только сегодня сюда забросили.

— Я думаю, что высшее руководство слило информацию, чтобы у тебя была хоть какая-то защита. Большинство людей здесь находятся на ранних стадиях Вспышки, так что они все еще достаточно умны, чтобы знать, что не стоит связываться с кем-то вроде тебя.

— Что? Почему? И как, кстати, звали твоего племянника? — Даже когда слова вырвались у него изо рта, он знал, что ответ ничего не значит. Они не знали настоящих имен друг друга в Лабиринте.

— Алехандро. Ты... ты знал его? — Его голос оборвался на последнем слове, вырвавшись в виде сбивчивого всхлипа.

Это имя отозвалось в памяти Ньюта странным эхом — хотя не должно было. Казалось, он слышал его раньше. Возможно. Теперь он отчаянно мечтал хотя бы об одном дне, когда все его воспоминания — каждое, даже самое мучительное — вернулись бы к нему, прежде чем он станет конченным шизом.

— Мне кажется, я знал его, — тихо ответил Ньют, не зная, какой ответ поможет больше всего. — Мне жаль... они забрали мои воспоминания. Но да. Я уверен, что он был там.

Стоявший перед ним силуэт рухнул на землю, сначала на колени, а затем склонился вперед на локтях, словно собирался молиться Ньюту, как священник. Затем он разразился рыданиями, плача так сильно и громко, как только может плакать взрослый мужчина.

Ньют огляделся, уверенный, что звуки разбудят Кейшу и Данте, не говоря уже о всех, кто находится в радиусе полумили.

— Послушай, я могу рассказать, как это было. Может, это поможет. — Хотя более бесполезной идеи он представить не мог. — Есть шанс, что он жив и где-то там — некоторым из нас удалось сбежать. У меня есть друзья, которые пытаются изменить ситуацию к лучшему.

Незнакомец резко поднял голову; Ньют увидел в его глазах слабый отблеск света. Но он не говорил - или не мог говорить. Он снова опустился на локти, сотрясаясь от рыданий.

Ньют не знал, было ли у него когда-нибудь в жизни терпение, но сейчас его точно не было, и, к сожалению, одно обстоятельство не давало ему покоя.

— Послушай, — сказал он. — Мы можем поговорить об этом подробнее. Но... у тебя есть какая-нибудь еда? 

Глава седьмая

Ньют никогда ещё не был так благодарен появлению незнакомца, явившегося среди ночи с расспросами о давно потерянном племяннике. Еда. Великолепная еда. Мужчину наконец представили — Терри, самое неожиданное имя, какое только мог придумать Ньют. И у его хриплого голоса оказалась причина: в молодости он перенёс рак горла и операцию. Ещё до апокалипсиса. Ньют и Кейша узнали об этом и многом другом, когда устроили свои первые соседские посиделки в Доме шизов.