Возвышение на краю империи (СИ). Страница 4

На голосовые команды гончая тоже реагировала.

И слух у неё был превосходный.

Минуты через три дверное полотно разлетелось в щепки, пропуская невидимый вихрь. Джонс вывернул шею, чтобы увидеть и понять, что происходит.

Я отдал приказ:

— Хорвен, прояви себя.

Гончая выключила иллюзион.

Зрачки Джонса расширились от страха.

— Ну как, знакомая игрушка? — улыбнулся я. — Можно сказать, ваши инвестиции начали работать, сэр Иезекииль. Но не в том ключе, на который вы рассчитывали.

По идее, британцу требовалась срочная перевязка… будь он простым человеком. Но высокоранговые одарённые гораздо крепче обычных хомо сапиенсов. У них сумасшедшая регенерация даже без непрерывного потока ки. Так что за своего пленника я не переживал.

— Я тебе нужен, — догадался миллиардер. — Не знаешь, как пользоваться Абсолютом.

— Хорвен, — громко и чётко произнёс я. — Мне нужно выйти. Если этот человек попытается сбежать, убей его.

Глаза биомеха дважды мигнули.

Джонс вытащил из-под себя руку — она больше не кровоточила.

Я стряхнул кровь с меча, вложил его в трость. Подобрал прямой клинок британца. Задумчиво повертел перед глазами, изучая гравировку на рукояти. Проверил баланс.

— А это заберу в качестве трофея.

Трость моего врага пришлось взять во вторую руку.

Оказавшись в коридоре, я подозвал одного из своих рептилоидов, взял у него наручники-блокираторы и велел привести Матвеича. После этого вернулся в кабинет, положил клинки на письменный стол в углу, приблизился к британцу. Бесцеремонно выкрутив руки корабельному магнату, защёлкнул браслеты на запястьях.

— Звал? — в раскуроченном проёме показалась голова каббалиста.

— Отключай ловушку, — приказал я. — И убедитесь, что все его телохранители мертвы.

— Уже убедились, — ответил Матвеич. — Даже того парня на входе сняли.

— Прекрасно. Выполняй.

Каббалист скрылся в коридоре.

Я посмотрел сверху вниз на поверженного врага.

— Итак, приступим. Меня интересует пирамидка. Где она?

На лице миллиардера появилась саркастическая усмешка.

Он понял, что не всё потеряно.

Раз мне что-то нужно, есть повод поторговаться.

— Вот что, — я присел на корточки. Гончая висела в метре от нас, лениво перебирая щупальцами и напрягая своего бывшего хозяина. — Ты знаешь, что я могу перетащить сюда домоморфа. И соорудить специально для тебя тюремную камеру. И держать тебя там до скончания веков.

— Не смеши, — прохрипел британец. — Ты меня убьёшь, как только пирамидка окажется в твоих руках. Я тебе живым не нужен.

— Что верно, то верно, — не стал я отрицать очевидное.

— Поэтому мне нужны гарантии.

Делаю вид, что задумался.

— Гарантии? Знал, что ты это скажешь.

— И?

— Предлагаю воспользоваться услугами посредников.

Настала очередь пленника морщить лоб.

— Кого ты имеешь в виду?

— Ты прекрасно знаешь, кого, — улыбка на моём лице почти ласковая. — Паритет.

Глава 3

О тайном обществе под названием «Паритет» я узнал от мастера Багуса. Ни Джан, ни Лютый, ни другие мои знакомые о таком не слышали. Эта организация специализировалась на обменах. И когда я говорю «обмен», то подразумеваю заложников, секретные документы, запрещённые артефакты и всё, что нельзя обменять по обычным каналам. Всё это осуществляется на нейтральных территориях, рандомно, без предсказуемой организации. То есть, вам сообщают место и время, вы приходите, меняетесь, уходите. За безопасностью сделки следит Паритет.

А теперь — вишенки.

Которые на торте.

Паритет, уж не знаю, кто они такие, ухитряется организовать всё таким образом, чтобы стороны не контактировали друг с другом, никак не пересекались, не отправляли на операции захвата прыгунов и левитаторов, не жгли противников, не морозили и даже не рушили всё с помощью геомантов. А для того, чтобы всё это работало, существовала сложная система пошаговых инструкций. Грубо говоря, вы получаете указание следующего уровня лишь после того, как выполните предыдущие задачи.

Натуральный квест.

Я потратил несколько дней на то, чтобы связаться с этими ребятами. И ещё одна неделя ушла на то, чтобы для нас с Иезекиилем Джонсом разработали персональные инструкции.

А началось всё с почтовых боксов.

Нет, не так.

Всё началось с универсального бокса, номер которого мне любезно предоставил мастер Багус. Я запихнул туда записку с пожеланиями и контактами тех, кто должен произвести обмен. Закрыл ячейку и вернулся в отделение повторно через три дня. Достал записку с уточняющими вопросами, номером банковского счёта для бронирования услуги и полированным жетоном из красного стекла, на котором красовалась цифра «176». Номер моего заказа или что-то в этом духе. Прямо на почте заполнил бланк с ответами на вопросы, оформил перевод с помощью чековой книжки, получил квитанцию об оплате и вложил всё это в бокс.

Завертелось.

Ну, я не видел всех этих шестерёнок, всей этой механики. Предполагал, что система работает — и всё. Неведомые организаторы движухи сказали, что потребуется неделя на подготовку обменной операции. Я пожал плечами и стал ждать. На протяжении всего этого времени Иезекииль Джонс сидел в уютной тюремной камере, выращенной Бродягой. И да, моя тюрьма ничем не уступала по степени комфорта норвежским и шведским аналогам. У британца был телевизор, широкое непробиваемое окно с видом на посёлок, удобная кровать, письменный стол и кресло. Кормили его хорошо, санузел отдельный тоже прикрутили. Как видите, я не садист.

Возникают логичные вопросы.

Что я хочу получить вместо жизни этого уродца, и кто вообще заинтересован в происходящем? Оказывается, у миллиардера были родственники, верные помощники и управляющие, собственная корпорация, и весьма разветвлённая. Они там выдвинули ответственного за переговоры, некоего мистера Тэйлора, который и начал вести переписку с Паритетом со своей стороны.

Мои требования были очень просты.

Пирамидка и пятьсот миллионов фунтов стерлингов. Что эквивалентно миллиарду российских рублей по текущему курсу. Ах да, чуть не забыл. Мои диверсанты во главе с Байтом Мусаевым ухитрились угнать «Шоггот» — субмарину, которую Джонс считал едва ли не собственным домом. Возвращение подводной лодки в сделку не входило. Сейчас вообще никто, кроме меня, не знает, куда уплыл этот грёбаный Наутилус. Я сразу сказал своему пленнику, что «Шоггот» останется у меня в качестве залога. Если проверка покажет, что пирамидка рабочая, а деньги будут перечислены на указанные мной счета без обмана и заморочек, я начну переговоры о выкупе субмарины. Если мне что-то не понравится или британец попробует навредить моему Роду, я утоплю его любимую игрушку. Именно утоплю. Даже не продам, потому что проданное в будущем можно перекупить.

Корабельный магнат был в ярости, но я слишком жёстко контролировал ситуацию.

А ещё у меня в сейфе лежала его любимая трость.

И я не спешил возвращать эту штуку законному владельцу.

А ещё… У меня много этих «а ещё», но главный козырь я пока не спешу доставать из рукава. Месть — это блюдо, которое подаётся холодным.

— Не понимаю я, почему нельзя устроить этому уроду полноценный карцер, — бурчал Демон после того, как мы вернулись из Шотландии. — Честно, он заслужил.

— Конечно, заслужил, — не стал спорить я. — Вот только мы с тобой не гангстеры какие-нибудь, а приличные люди, которые хотят влиться в сливки общества. А в этих кругах принято обращаться с пленниками определённым образом.

— Что-то я не припомню тепличных условий для аристо, которые вели на нас силы Девяти Родов, — хмыкнул Демон. — Ты их в гараже держал. Прикованных к верстаку.

— Ладно, ты меня поймал. Мистер Джонс — достойный противник. И я его уважаю, как врага. Такой ответ устраивает?

— Вполне, — кивнул Паша. — Честно и достойно.

— Плюсик мне в карму, — улыбаюсь своему командиру гвардии. — Всё, иди. Занимайся периметром.