Инженерный парадокс 10 (СИ). Страница 17

Но вот именно над этой дырой, а точнее, над стальным люком, его закрывающим, получалась захваты использовать как этакие левитационные диски.

— Ну мы это… — краснел дядька лет сорока. — Полетать интересно же…

— Бездельники! — гневался Бригадир.

— Мы же в перерыв… — оправдывался стройон.

— Так. Что делали — я понял. А теперь — что произошло.

А произошла такая картина: эти типы резвились и развлекались, как люк вдруг, слова дурного не говоря… Да и вообще без слов и практически беззвучно перекосился, подняв одну из своих граней метра на четыре и качая ей, а одной — почти упираясь о землю, но не доставая буквально пару сантиметров.

Эмоциональные описания, как крышку колбасило, как некий стройон Вася ухнул в пропасть, можно опустить. Главное, я почти понял, что за хренотень тут случилась.

— Икси, скинь-ка мне приливную карту на ближайшие пару дней по Новгороду.

— Марк, такой отчётности по Новгороду нет.

— Бездельники! — осудил я. — Ну сама составь.

— Минуту.

— Угу. Понятно. Считай, мы доказали, что магнетизм тут точно от земного ядра.

— Луна, Марк?

— Угу. А я немного… Хотя и не мог подумать, будем честны: с подобным явлениям я не сталкивался даже в описаниях.

— Марк, а вы не скажете, что здесь случилось? Вы же поняли? — поинтересовался Бригадир.

— Понял. Металлический люк здесь совершенно не годится, — хмыкнул я.

В общем, ситуация была во многом схожа с крышкой на кипящем котле, хотя природа воздействия совершенно иная. Луна, проходя над Новгородом изменила конфигурацию поля, незначительно… Но достаточно, чтобы основательно «намагниченный» стальной блин подкинуло и сместило.

— Пластик поставим, — сообщил я, в общих чертах описав ситуацию.

— Понятно, спасибо вам за рассказ. И Васю жалко…

— Чего это его жалко? — уточнил я.

— Ну он же упал в пропасть…

— Девяносто пять процентов — жив, — хмыкнул я. — Правда, вряд ли цел: раз его сканеры не фиксируют, летел долго.

Собственно, так и оказалось: в дыру я спустился сам (а то знаю я всяких рукосуев) установив лебёдку. Ну и на глубине в полкилометра появились тянущиеся вниз «сопли» нейлонобелковых зацепов. Как бы, экзоскелет подразумевал работу в том числе на высоте, а терять стройонов я не желал, так что учёл возможность падения.

В условиях этой грешной дыры система страховки сбоила — и чёрт знает, как её откалибровать, чтобы не сбоила в подобных условиях — но точно работала, из чего я и исходил, говоря Бригадиру о девяносто пяти процентах.

В общем-то, на шестиста с лишним метрах парень лет двадцати с чем-то и болтался: без сознания, но живой. Вырубился он рывка при торможении, да и страха, как я думаю. Да и магнитный фон вокруг такой, что вполне может привести к физиологическим сбоям, хотя тут я точно не уверен.

Зафиксировал этого Васю на обвязках, поднялся, сдал Бригадиру. Парень так в себя не пришёл, а я направил в цеха заказ на полимерную крышку для дырки в земле (именно так, даже попросил Икси записать физиономию Семёныча и миньонов, когда к ним попадёт наряд с таким названием).

И, наконец, вернулся к себе, потому что всё это весело, а семейные долги — семейными долгами. Хотя первое время Глория хихикала насчёт «закипевшей дырки» — ну, в чём-то и вправду смешно.

А наутро я занялся выдачей Феде контрактов с Кузнями. Общую оценку я так и так делал, а в детали не вникал: у нас для этого исполнительный директор есть, пусть и вникает. Ну а сам занялся разработкой будущего исследовательского и грузового транспорта для Амазонии: всё же, из кучи дел, которыми нужно заниматься, это было наиболее рациональным.

В полдень заявился довольный господин Теодор. Настолько, что я не удивлюсь, если ширина его лыбы превышала не только размеры его физиономии, но и ширину двери в мастерскую. По крайней мере, вошёл в неё он боком, а это показатель.

— Или вся настолько замечательно, что я удивлюсь, — констатировал я. — Или ОЧЕНЬ хреново, но ты знаешь, как нам вывернуться без потерь.

— Ну-у-у… не совсем так, Марк. Контракты в целом — неплохие, денежные.

— Знаю, я такие и брал.

— Да, хорошо. Но вот один с жёсткими сроками поставки.

— Ну там они все со сроками. Насчёт жёстких не помню. А чему ты радуешься?

— А у нас… сам смотри! — ликовал Фёдор.

Я посмотрел и тоже заулыбался. Потому что ситуация была комичной… И выгодной. Дело вот в чём: крупный заказ на крепежи с высокой степенью прочности. Винты-гайки-шайбы и прочее подобное. Заказ действительно крупный: если всё металлопроизводство Гаража пустить на него, то по срокам выйдет несколько месяцев, а это показатель.

Просто сколько — никто считать не стал. Потому что у нас были необходимые расходники на одном из складов, практически в нужном количестве. И не в «квартальном объёме», что жёстко предписывал контракт, рассчитанный на два года, а вообще весь объём заказа у нас был. Смешным же был тот момент, что из-за жёсткости объёмов и сроков при составлении контракта конкретный завод просто не ставил максимума единичной поставки, как и их сроков. То есть «не меньше», и «до срока», никак не регламентируя «больше» и «раньше».

То есть, можно прямо сейчас отвозить им весь объём и закрывать заказ. Получить деньги, расчистить складские площади — одни плюсы.

— Но ты знаешь, пожалуй, всё-таки свяжусь с этим «Шестнадцатым Заводом Металлоконструкций», — подумав, решил я. — Везти сразу и всё вроде как и можно, но как-то издевательски. Всё же это заказчики, а не конкуренты. И ничего плохого нам не делали.

— Я тебя только поддерживаю. Но сама ситуация с этими конскими штрафами за просрочку и недостачу — забавная, — усмехнулся Федя.

— Ну да, — усмехнулся и я. — Икси, свяжи меня с этим заводом.

— Хорошо, Марк.

А вот дальше моё решение нормально договорится начало рассыпаться, как карточный домик. Для начала, указанный в контракте номер голосовой почты не отвечал. Не вообще, но минимум десять минут ответа не было. А дальше меня искренне порадовал ответ.

— Какого хера надо⁈ Сроки не сдвинем, идите в жопу и платите неустойку! — выдал мужской голос, поднявший трубку.

— Я, граф Марк Мехов…

— Мне — похер! Контракт выполняйте!

— Ты вообще — кто⁈ — возмутился я.

— Не твоё дело!

— Я. Желаю. Говорить. С директором. Шестнадцатого. Завода. Металлоконструкций, — чеканно, начиная готовится к гадостям, отрезал я.

— Хер с тобой, — радушно ответило хамло на том конце провода, после чего повисла тишина.

И висела она не меньше четверти часа. После чего какой-то хрен ответил матом, практически меня не слушая.

Кабинет директора производства, Шестнадцатого Завода Металлоконструкций Его Императорского Величества Кузен, Новгородская губерния

Максим Васильевич Решетков был раздражён. Впрочем, это было его постоянное состояние последние месяцы: размеренное бытие завода было нарушено. Вместо нормального, по полгода согласования проекта, банкетов, отсрочек и результатов «когда будет готово» его завод ставили в жёсткий цейтнот.

Раком, как недовольно замечал Решетков. И ещё нормативы производства вспомнили, полувековой давности! Да кто сейчас так работать будет⁈ Это же оптимизацию производства надо проводить, переаттестацию специалистов и работников…

Фантазии начальства, короче говоря. Так ещё вместо увеличения финансирования при срыве сроков — грозят урезанием! Штрафами! Совсем немыслимо!

Но Решетков был старым, опытным чиновником. И нашёл замечательный выход: для начала вполне честно заявил, что производственные мощности его завода не способны обеспечить названные нормативы.

И это было так: оборудование по бумагам выходило изношенным, выработавшим значительную часть ресурса. И просто не позволяло выдавать «норму». Решетков было обрадовался: прибудет комиссия, потом — реорганизация… Глядишь и лет десять пройдёт, а там в заслуженную отставку, с щедрым Имперским пансионом.

Но дикое начальство, не понимающее тонкостей процесса и производства, требовало выдавать норму, несмотря ни на что. И были выделены средства на тендеры… Которые, к сожалению Решеткова никак не спрячешь в свой карман… Так ещё при их выполнении придётся выдавать эту проклятущую норму, к чему Шестнадцатый не готов лет десять, а то и пятнадцать.