Красная шапочка для босса (СИ). Страница 29
- Максим Романович, вашей помощнице бы больничный на недельку... - и добавил весело, обернувшись на меня: - Как раз и на свидание сходим! Может, в кино? Буду носить тебя на руках, как королеву!
Сначала мне показалось, что Волчарин насчет больничного абсолютно согласен... но по мере речи Толика его лицо окаменело настолько, что его можно было принять за статую. И в конце концов, когда конюх снова посмотрел на него в ожидании ответа, бескомпромиссно и жестко отрезал:
- Нет. Марина понадобится мне в офисе. Растяжение не помеха работе офисного планктона за компьютером.
- Офисного планктона? - возмутилась я.
- Именно, - припечатал Волчарин и, пронзительно глянув на Толика, мотнул головой в сторону безлюдного окна травмпункта. - Отойдем на пару слов. По поводу транспортировки выбранных экземпляров.
Не знаю, точно ли они там обсуждали лошадей для лайтовых туристических прогулок в «Горной сказке»... но физиономия у конюха сделалась бледной, как будто его мукой обсыпало. Он как-то неуловимо уменьшился в размерах - то ли сжался, то ли втянул голову в плечи, непонятно, - а потом обменялся с Волчариным еще парой фраз и вернулся ко мне.
- Слушай... - нервно сказал он, понизив голос, - ... ну и зверь у тебя начальник, прям не позавидуешь! Безжалостный гад, жесть. Зажал больничный из-за перебирания каких-то бумажек, эх... Ладно, выздоравливай, мне пора бежать...
Мне стало одновременно смешно и грустно. Похоже, Волчарин чем-то его запугал.
Я с иронией напомнила:
- А кино? Можем встретиться вечером после работы.
- Созвонимся, - кивнул он. Затем ободряюще похлопал меня по плечу и скрылся в дверях.
А я вспомнила, что мой телефон он записать так и не удосужился.
Так что настроение у меня до сих пор отвратительнее некуда. И дело даже не в том, что Толик мне приглянулся, нет. Обычный смазливый худощавый пацан, каких полно.
Всë дело в загадочно противоречивом поведении самого Волчарина.
Мало того, что он меня на лошади эмоционально «поматросил и бросил», так еще и свидания лишил. Это как вообще называется? Ни себе, ни людям? Собака на сене, блин!
В который раз накатывает горькое чувство обиды, щедро замешанной на злости.
Ну почему он со мной так, а? Почему я недостаточно хороша для серьезных отношений?!
К счастью, от тяжелых мыслей очень скоро отвлекает сама природа. А именно - мочевой пузырь, который я сегодня утра активно нагрузила аж целыми пятью чашками кофе.
Недолго думая, я откатываюсь на кресле подальше от стола, чтобы удобно встать на здоровую ногу. Поджимаю другую - и бодро прыгаю в сторону двери.
Туалет на этаже возле приемной находится в конце коридора. Добираться мне туда сейчас не очень удобно, но ничего, потерплю. Правда, придется мимо волчаринского кабинета как-то проскочить. Сегодня он как пришел, зыркнул на меня мельком, выдал список заданий по электронке и сразу же закопался в аудиторские отчеты. Даже обед заказал с доставкой, чтобы никуда не выходить. А туалет у него свой, отдельный.
Надеюсь, мы с ним вообще не пересечемся!
Пока я старательно прыгаю, в кармане начинает вибрировать мой мобильник - новенький, но такой же дешевый, как и предыдущий. Я вообще уважаю такие модели без лишнего функционала. И в интернет можно выйти, и поболтать с кем-то... но прям залипать в соцсетях, теряя попусту время, там особо не получится. Слишком экран маленький и неудобный.
Звонок идет с незнакомого номера.
- Алë! - пыхчу в трубку, прикрывая рот рукой, чтоб звучать потише.
Мимо как раз в синхроне с моими прыжками в противоположную сторону скачет дверь начальственного кабинета. Ну, по крайней мере с моей стороны это выглядит именно так.
- Привет, Марин! - дружелюбно говорит юношеский голос. - Это я, Толик. Узнала?
- А... уф-ф... да. Привет!
- Ты чего пыхтишь? - задает он абсолютно неудобный сейчас вопрос, и я парирую его встречным:
- А ты чего звонишь?
- Так кино же обещал, - поясняет Толик и немного виновато добавляет: - Только ты начальнику своему не говори, ладно? А то знаешь... мне показалось, что он к тебе неровно дышит. Думал, на днях в травмпункте, что загрызет меня. Реально. Так наехал... и причем намекнул почти прямо, что если я не свалю в туман, то вылечу с конюшни пинком под зад. Прикинь? И так еле телефон твой пробил окольными путями, а тут еще и угрозы эти вспомнились. Короче, очкую я чëта, что он узнает.
- Ты редкий парень, - хмыкаю я. - Обычно все очкуют как раз признаться именно в самом факте, что очкуют. Ладно... ты подожди минут пять, я перезвоню.
Пока разбираюсь с зовом природы, снаружи вроде бы слышатся чьи-то голоса. Старательно прислушиваюсь, но больше ничего не улавливаю.
Хм, наверное, к Волчарину кто-то заявился. Кто-то из его корпоративных партнеров.
Обычно у него в расписании мелькают то седой Морозов, то Боярка, но первый - чаще всего. Слышала, как дамы из бухгалтерии обсуждали недавно в нашей столовой, что босс приятельствует с Морозовым очень давно. И тот его знает, как облупленного, с самого детства. Последнее замечание особенно запомнилось, потому что после этого наши бухгалтерши активно принялись фантазировать на тему, каким мальчиком Волчарин мог быть в детстве...
И многие сошлись в теории, что он наверняка был всезнающим-всеумеющим и всегда невозмутимым... Электроником. Прям как из любимого бабушкиного фильма советских времен.
Сплетницам тогда не повезло - неподалеку оказалась Валерия, которая как раз в этот день заходила в бухгалтерию за расчетом. Услышав все эти теории, она, видимо, решила напоследок не сдерживаться и надменно фыркнула на всю столовую:
- Никаким всезнайкой Максим Романович не был! Я общалась с ним в детстве и помню его нормальным креативным мальчишкой... ну, по крайней мере, до развода его родителей.
Любопытство, конечно, тогда она всколыхнула у всех дам немалое. Включая и моë. Но расспрашивать ее всерьез насчет подробностей волчаринского становления взрослым никто, естественно, не решился. Очень уж демонстративно Валерия транслировала своë высокомерное и презрительное отношение к окружающим.
Задумавшись об этом, подхожу к двери, и телефон снова напоминает о себе.
- Эй, ты перенабрать обещала, - укоряет Толик. - Ну так чего, идем в кино на свидание?
Я толкаю дверь туалета и осторожно перешагиваю порог, держась за стену и внимательно глядя под ноги.
- На свидание... - повторяю рассеянно, прикидывая свои силы. Нога уже болит гораздо меньше, и можно, пожалуй, обойтись без прыжков. Просто хромать и бдить. - Да, давай сходим. Когда, во сколько и где?
- Давай тогда на выходных. Сам за тобой заскочу, скажи адрес.
Диктуя координаты бабушкиного дома, я случайно поднимаю голову... и напарываюсь на острый, сумрачный взгляд Волчарина, словно птичка на железную проволоку.
Дрожь в сердце. Задержка дыхания.
Он стоит неподалеку, возле своего кабинета с Матвеем Морозовым и Яром - то ли приятелем, то ли водителем Боярки.
- ...эй, ты чего замолчала? - бубнит в ухо трубка. - Номер дома еще надо, а то я так весь вечер буду бродить-искать.
- У нас с бабулей нет номера дома, - разлепляю я пересохшие губы. - Есть только номер участка. Это же дачный посёлок...
И делаю шаг вперед, как загипнотизированная. Слишком твердо и сильно для моей хромой ноги.
- Ох...
Тупая ноющая боль прошивает ее аж до самого колена. Ощущение - будто в лодыжке изнутри одно огромное пятно ожога.
Пока я перевожу сбившееся дыхание, согнувшись в три погибели, на меня налетает настоящий вихрь. Он в одно мгновение лишает меня равновесия. Я ошеломленно моргаю и лишь затем осознаю, что уже не стою, а вишу в воздухе.
На руках своего босса.
Глава 29. Сигнал Медведского
Томительная, невыразимо приятная, бархатная слабость.... и тоскливое женское отчаяние.
Вот что я чувствую, когда мускулистые руки Волчарина крепко, но так бережно прижимают меня к себе. Потому что теперь я понимаю, что сила его объятий - не для меня.