Арабская ночь. Табу на любовь (СИ). Страница 22

Я отворачиваюсь к окну. За стеклом мокрые фонари и мягкая темнота города. А внутри — чувство, будто я на шаг ближе к себе прежней. Или — к новой.

Я все еще боюсь. Мужчин. Близости. Тепла.

И бывший муж все еще никак не хочет оставить меня в покое…

Кирилл протягивает мне руку — легко, ненавязчиво, но в его жесте есть какая-то внутренняя решимость.

— Потанцуем?

Я удивленно моргаю. Музыка в ресторане очень приятная, мягкая, джазовая, с легкими нотами ностальгии. В зале уже танцуют несколько пар, и я вдруг чувствую — да, почему бы и нет?

Кирилл берет меня за руку. Его пальцы теплые, уверенные. Мы выходим на середину зала. В огромном зеркале вижу наше отражение. Мы красивая пара, даже очень. Кирилл высокий, очень интересное волевое привлекательное лицо. Выгоревшие на солнце волосы. Он правда красавчик. Что со мной не так? Прижимает меня к себе аккуратно, с уважением, но я все равно замираю. Это близко. Слишком близко.

И тут — вспышка.

Танцпол в Египте. Плотная ночь, музыка громче, чем мысли. Взгляд через всю толпу. Другие руки. Другой голос.Я танцевала тогда не под музыку, а под ток, бегущий по венам. Воспоминание накатывает, как волна. Дыхание сбивается. Кирилл говорит что-то, но я не слышу. И в этот момент он склоняется ко мне и целует. Нежно. Осторожно.

Я отшатываюсь машинально, и тут же жалею об этом. Кир точно не заслуживает такой реакции. Это же всего лишь поцелуй…

— Прости, Слава. Я снова поторопился. Можешь дать мне по лицу.

— Все в порядке, — я отступаю на шаг. Горло стянуто. — Это ты меня извини. Мне нужно домой…

Он хочет возразить, но видит мое лицо. Кивает.

— Хорошо. Я тебя отвезу.

— Нет, я возьму такси. Созвонимся, ладно?

Улицы плывут мимо, как сцены из фильма, в котором я больше не играю главную роль. Сердце все еще скачет в груди. Опять все вышло глупо. Зачем я сбежала? Злюсь на себя.

На подъезде к дому машина встает в плотной пробке. Светофоры, гудки, размытые лица в соседних окнах. Мне становится тесно. Я расплачиваюсь и выхожу, решив пройтись пешком. Зябко ежусь от вечерней прохлады. Но рада, что не стала сидеть в душном такси. Мужчина, идущий мне навстречу разглядывает меня с интересом, я же делаю каменное лицо. Сейчас у меня точно состояние не для знакомств.

Ускоряюсь, почти бегу. Стучат каблуки, дышу рвано. Сворачиваю в узкий переулок под старую арку. Моя квартира в старом доме, двор напоминает глубокий колодец: маленькое пространство, окруженное высокими, мрачными стенами. Звуки здесь словно разрастаются, отражаясь от стен эхом. Слышу, как громко стучат мои каблуки, каждый шаг будто удваивается и растягивается в пространстве. Фонари здесь давно горят с перебоями, то и дело гаснут, а заменить их или установить новые никто не спешит.

Направляюсь к двери подъезда, копаюсь в сумочке, чтобы достать магнитный ключ, и ловлю ощущение, что на меня кто-то смотрит. Замечаю посторонние звуки за спиной. Шаги, тяжелые, гулкие. Холодок пробегает по спине. Вечер, темнота, и этот звук вызывает во мне нервную дрожь.

Прикладываю ключ, и тут мое запястье сжимает чужая рука. Это так внезапно, что я вскрикиваю… Вырываюсь, залетаю в подъезд. Меня трясет, сердце колотится, уши закладывает.

Оборачиваюсь резко, на мгновение, это происходит машинально, не по желанию. Мысленно я уже несусь вверх по лестнице и готова кричать, звать на помощь, только горло спазм перехватывает…

Глава 21

— Слава! Подожди…

Услышала за спиной свое имя, произнесенное знакомым голосом. Внутри все сжалось. Оборачиваюсь резко.

— Андрей⁈ Что ты здесь делаешь? Ты понимаешь, как меня напугал⁈ — выпаливаю возмущенно.

Бывший муж будто материализовался из моего кошмара. На лице мрачная гримаса, а голос слишком спокойный. Тот самый, за которым прячется буря.

— Нам нужно поговорить, — заявляет тоном, не терпящим возражений.

Я чувствую, как внутри поднимается волна гнева.

— Нам с тобой не о чем говорить, Андрей. Особенно после того, как ты устроил спектакль с моей матерью! — выпаливаю. — Это было отвратительно. Самая мерзкая из твоих манипуляций! Низко и грязно!

— Все сказала? Хорошо, я признаю, что был не прав. Зря так сделал.

Он идет за мной, шаг в шаг. Я пытаюсь ускориться, но он не отстает. Отпираю дверь квартиры, руки дрожат. Хочу захлопнуть ее перед носом бывшего, но не выходит. Он ловко вклинивается в проем и заходит следом. Сердце колотится, адреналин хлещет в кровь. Я отступаю назад, но он уже здесь, в моем пространстве, слишком близко.

— Что ты творишь? — голос срывается на шепот. — Я не намерена сейчас разговаривать! Неужели не понятно?

— Откуда ты возвращаешься в таком виде? — его голос вибрирует угрозой. Андрей сканирует меня с головы до ног. Взгляд колючий, ревнивый, безумный.

— Тебе какая разница⁈ Мы развелись, Андрей. Я больше не обязана тебе ничем!

Он подлетает, его рука перехватывает меня за подбородок. Я отшатываюсь, но он уже вжимает меня в стену.

— Ты нашла себе любовника, да⁈ — кричит мне в лицо. — С кем ты была, такая разодетая, накрашенная? Отвечай!

— Прекрати! — я пытаюсь вырваться. — Не смей так со мной говорить. Не смей касаться меня!

Но его глаза затуманены яростью. Он перехватывает мои руки, задирает их вверх, а второй резко сжимает бедро. Я вздрагиваю от боли. Платье предательски трещит. Паника хлещет по нервам. К горлу подступает тошнота. Я захлебываюсь от бессилия. Его руки — чужие, злые. Он ненавидит меня в этот момент, и одновременно присваивает, как вещь.

— Отпусти… пожалуйста… — мой голос неузнаваемый, охрипший. — Мне больно, Андрей! — громче, с отчаянием.

Он замирает. Медленно отпускает мои руки. Его дыхание рваное. Прижимается лбом к моему.

— Прости, прости меня, Слава… — шепчет, прижимая ладони к моим плечам. Я обнимаю себя, словно пытаюсь собрать обратно собственное тело. Меня трясет.

— Я люблю тебя… — продолжает, проводя ладонью по моей дрожащей спине. — Понимаешь? Просто схожу с ума от мысли, что ты теперь не со мной. Что рядом с тобой может оказаться другой. Я этого не вынесу, понимаешь?

Я не отвечаю. Отстраняюсь, иначе не вдохнуть. Но он все еще слишком близко ко мне…

Не хочу ничего понимать! Я в ощущении полного кошмара. Снова вернувшегося в мою жизнь. Смотрю в стену. Тикают часы. Одна секунда. Вторая. Пятая. Невыносимо пронзительная пауза. Дрожу от озноба, кожа ледяная, сердце стучит где-то в горле.

— Я хочу, чтобы ты ушел, — говорю наконец.

— Мы должны поговорить откровенно, — Андрей не двигается. — Я устал бегать за тобой, умолять, искать. Мысли о другом мужчине сводят меня с ума. Я хочу вернуть тебя.

— Это невозможно, — отчетливо произношу.

— Нет ничего невозможного, — Андрей делает шаг ближе, глаза сверкают. — Ты должна снова стать моей женой!

— Ты сошел с ума.

— Да, — спокойно, почти нежно. — Если тебя нет рядом, я теряю рассудок.

Я смотрю на него, как на человека, которого уже не знаю. Которого когда-то любила, потом — боялась, а теперь просто не понимаю. Он на самом деле безумен, или просто до крайности махровый эгоист?

— Слава, ты выйдешь за меня? — повторяет. Его голос дрожит. — Умоляю. Дай мне шанс.

— Нет, — отрезаю жестко. — Андрей, неужели ты не понимаешь, насколько это безумие? После всего, что случилось между нами, как можно всерьез говорить о браке? Мне даже слушать это дико.

Сжимает губы, делает шаг, приближаясь вплотную.

— Я не уйду, пока твой ответ не изменится.

Тошнота усиливается. Мне безумно противно смотреть на него. Даже просто находиться рядом. Будто мое тело отторгает его как яд. Не осталось ничего к этому человеку, кроме страха. Я вижу, как его самого трясет. Каким бы циничным негодяем он не был, сейчас он выглядит сломленным и потерянным. Но мне не жаль его ни капли. Это не отменяет ни одного из его поступков. Или я тоже превратилась в бездушную тварь?