Под пеплом вулкана. Остров драконов (СИ). Страница 29

За спиной скромно прокашлялись. Таш обернулась, пристыженная – оказывается, её самолюбованию нашелся живой свидетель.

В дверях стоял поджарый человек, высокий, с благородной выправкой. На вид ему было не больше пятидесяти: полностью седая голова отливала серебром, что только служило украшением философскому облику. Тонкие губы с намёком на улыбку и прямой осмысленный взгляд вызывали безотчетную симпатию.

С таким лицом, как у этого человека, и напрягаться не надо, чтобы убедить даже самого въедливого скупердяя дать тебе в долг. Не лицо, а символ благонадежности. Естественно, остатки её женской натуры захотели предстать перед гостем в лучшем свете, но репутацию тоже надо поддерживать.

– Что нужно? – неприязненно проворчала Таш, обернув голову первой попавшейся тканью. – Не натопчи мне тут. Что ж вы все лезете и лезете после дождя?

Но на самом деле незваный гость не оставлял после себя следов. Его сандалии были необыкновенно чисты для такой погоды, а на горчичного цвета костюме прислужника ни грязинки, ни капельки, хотя мужчина, без сомнений, пришел с улицы.

– Несправедливо, что такая женщина вынуждена прятать свою красоту, – ровным тоном, без заискивания сказал он и прокрутил на плече короткий посох с тонким веером-чашей на конце.

Сначала Таш потеряла уверенность в собственном хамстве, но быстро восстановилась. Не девочка уже, чтобы теряться от комплиментов, хоть и необычайно редких. Для верности переместила внимание с себя на штуковину в его руках.

– Занятная вещица.

– Зонт, – ответил гость, протягивая посох женщине, – маленький купол, спасающий от дождя. Крессы используют его как укрытие от солнца и как символ власти. За зонты в процветающих землях порой ведутся целые войны.

– Как он достался тебе? – недоверчиво буркнула Таш, рассматривая причудливую роспись на веере.

– На Эрахе зонт не несёт никакого символического значения. Любой пройдоха может обзавестись им, имея на то желание.

Тот, что держала Таш, не был обычной работой ремесленника. Дорогую вещь она почувствовала сразу.

– Оставьте себе, – великодушно предложил мужчина.

– Ещё чего, я не принимаю подачек!

Она пихнула подарок обратно гостю и отошла на расстояние, насторожившись. Если кто-то вёл себя с ней по-доброму, это значило, что её хотят использовать.

– Впереди много дождливых дней, – подметил он, будто тем объясняя свою неуместную щедрость.

– Скажи уже, чего хочешь. Не морочь голову, не идиотка. Одет как старший прислужник, но голова не покрыта. Я не видела тебя раньше, и, готова поклясться, ты не из дворца.

– Я прибыл в столицу с господином.

– Стоило догадаться, прислуживаешь кому-то из принцев. И чего он от меня хочет?

– Он ничего не хочет. Я пришёл от своего имени. Гор.

Подозрительный человек. Надо его гнать, не задумываясь.

– Таш, – ответила женщина, решив всё же дать ему высказаться.

– Мне нужны лоскуты для перевязки.

– И всё? – удивилась Таш. Она-то подумала, что сейчас её поманят участвовать в заговоре, не минимум. – Иди к лекарям.

– Рана моего господина не должна стать гласностью. Обращение к лекарю сложно скрыть.

– Лишь двое сегодня получили увечья, – рассуждала женщина. – Раз уж Зейрих чудесным образом целёхонек, то ты толкуешь об Аларихе. Рана серьёзнее, чем всем показалось?

– Немного, – кивнул Гор. – Плечу надо зажить, прежде чем мой господин снова сможет лихо размахивать саблей. А пока хотелось бы держать это в тайне.

– С чего же мне держать язык за зубами?

Мужчина слабо улыбнулся, но этого хватило, чтобы его доверительное лицо стало ещё убедительнее.

– Хочется верить, что я разбираюсь в людях.

– Я уж подумала, что ты умен, – усмехнулась Таш, подбирая чистые отрезы ткани, которые сгодятся для перевязки раненого.

Гор не ответил на издевку. Женщина убедилась: он не из простаков, выкладывающих, что у них на уме, стоит их немного задеть. Будет хорошо, если он заглянет к ней снова. Даже короткая беседа с ним доставляла удовольствие.

– Держи.

– Благодарю, – улыбнулся мужчина. – Как объяснишь пропавшую ткань?

– Скверной погодой и открытым окном.

***

– Не дождь, а камнепад, – причитала Таш, выглядывая из окна бельевой.

Тесса согласно кивнула, вспоминая, с какой силой капли ниспадали на её страдальческую голову, пока она бежала до дворца; как сандалии скользили, впивались мокрыми ремешками в кожу, а платье болталось ледяным колом.

С упоением девушка закуталась в теплое одеяло и вдохнула аромат бодрящих благовоний.

– Хорошо, что прислужницы вас отыскали, а то до сих пор блуждали бы, как курица без головы.

Примяв локтем башню из белых чистых полотен, рядом с которой валялись обрезы ткани, Таш с прищуром посмотрела на невесту. В бельевой кроме них никого не было, поэтому женщина позволяла себе и откровенность, и заботу. Она ощупала лоб Тессы.

– Жара нет, здорово. Не хватало вам слечь с простудой до конца отбора. Как буря уляжется, императрица Сигила ещё отблагодарит за спасение её любимого сыночка. Она уже распорядилась, чтобы вас переселили в покои получше и подобрали на смену старому наряду новый. Только вы способны замараться в грязь по самую макушку.

– Ещё ночь в той комнате я бы не выдержала.

– Говорила же, вам не понравится быть прислужницей.

Таш перебирала разноцветные ткани в ларце. Подставив к лицу девушки нежно-фиолетовый лоскуток, женщина досадливо цокнула:

– Не ваш цвет. Подберем что-нибудь другое.

– Как думаешь, Зейрих держит своё слово?

– Ну это как посмотреть. Он не образец идеального эрахейца. Если начистоту, – женщина понизила голос и оглянулась, – принц несносный мальчишка, которого как следует не пороли. Вот к чему он полез в драку? Выставил себя дураком, а мог вообще помереть.

Тесса улыбнулась, ловя себя на схожей мысли.

– Я взяла с него обещание не давать лент другим невестам.

Таш устроила руки в боки – верный признак того, что вот-вот она опустит кого-то с небес на землю.

– Требовать от принца? Вы молодец. Третья жена вам мешать не будет.

Тесса обратила на женщину вопросительный взгляд.

– А разве вы не знали? Зейрих в первый день отбора одарил лентой солнцеволосую Фригу. Потом на смотре дал ленту ещё девице, но ту убили. И, как по мне, потому что Сигиле такая невестка не пришлась по вкусу.

– Как она выглядит, эта Фига? – с раздражением спросила девушка. – Солнцеволосая…

– Фиги на дереве растут, а невесту зовут Фрига. – Прислужница приложила зеленую ткань. – С этим цветом лучше, но не идеально.

– Всё равно мне, – Тесса надула щеки, – как её зовут.

– Тогда, как она выглядит, тоже не важно, – усмехнулась женщина. – Злитесь и вредничайте сколько угодно. Эрахейские традиции не поменяете.

– Знаю, принц может иметь трёх жён, если захочет… Но почему бы ему не перехотеть?

От обременённой им девушки Зейрих не откажется. Фрига развлекала его прелестями задолго до отбора. И к тому же она дочь влиятельного сенатора и владельца столичных терм. Видная девица.

– Почему ты мне не сказала?

– А какая разница? Будут у вашего муженька ещё жёны, как ни старайтесь. Для безоблачной жизни вам достаточно быть главной.

– Её существование не даст мне покоя, – нахмурилась девушка, стиснув одеяло в ладонях.

– Смиритесь. И чем раньше, тем лучше. Пылкая молодость различает только крайности, но во дворце быстро взрослеют. – Таш покрутила в руках синюю ткань и тут же вернула её в ларец. – А чего мы выдумываем? Сразу надо было выбирать красное.

Тессе было не до подбора цвета её одежды.

– Если представить, что у Фриги такой же невыносимый характер, как у внучки архижреца, замужняя жизнь превратится в пытку.

– Говаривают, у Фриги веселый нрав.

– Ещё лучше, – Тесса обессиленно вздохнула и позволила прислужнице примерить на неё выбранное платье. – Фрига. Не люблю её заранее.