Под пеплом вулкана. Остров драконов (СИ). Страница 20

Аларих ответил:

– Пока у Тессы из бесплодных земель нет меча, дракона и довеска между ног, помышлять о её убийстве – низость. Мы боремся с равными.

– Одна шлюха без меча и дракона уже отравляет наши жизни. Не хватало второй.

– Оскорбляешь мою мать, – с непробиваемым спокойствием сказал черный принц. – Не надо.

– Разве я наговариваю? – криво улыбнулся Герих. – Почитай мать, отца и Пантеон сколько хочешь, но принимай правду, какова она есть, раз уж мы союзники.

Валех подумал, что настало время заговорить, потому как беседа начинала ему не нравиться, но белых принц сам махнул рукой и взялся за кубок.

– Я подожду, пока вы передумаете, а пока… Выпьем же за укротителя крессов!

***

В угрюмых коридорах первого этажа не было окон. Изредка на пути попадались позолоченные лампадарии, своим замысловатым устройством похожие на голые деревья. Масляные лампы, висящие на покрытых сажей ветвях, рассеивали вокруг себя трепещущие круги света.

Возвращаясь в крыло невест, девушки словно двигались от маяка к маяку и избегали особенно темных проходов, вполголоса обсуждая убийство одной из них. В преступлении они винили прислужниц, и тем сильнее их пугали отголоски суетливой жизни слуг, обитавших в тех мрачных помещениях.

После подъема по крутым ступенькам второй этаж представился чудесным местом, где тьму разогнал сияющий свет луны.

– Как привлечь внимание принца? – спросила Флоара, до того не проронившая ни слова.

– С удовольствием бы тебе рассказала, но, – Тесса вздохнула, – кажется, я дурной пример.

– Когда ты нахамила Гериху и осквернила его ленту, все были в восторге, точнее, в ужасе, – непринужденно затараторила Данга. – Вернее, сплетницы восторгались возможностью обсудить ужасную ситуацию. Все гадали, как тебя накажут за дерзость?

– Меня могут наказать? И кто эти «все»? – Девушка оглянулась, чтобы убедиться, не подслушивают ли их идущие позади.

– Все – это те невесты, которые не равнодушны к происходящему. Вот Зефирка – не все, из неё и слова не выудишь.

– Мне не понравилось придумывать пытки для Тессы, – произнесла себе под нос девочка.

– Меня будут пытать?

Земля под ногами стала зыбкой. Возгордившись, Тесса не подумала, чего может стоить её смелая выходка. Ожидаемо, что её покарают соразмерно провинности, но телесные наказания – это слишком.

– Ты побледнела, – заметила Данга. – Не волнуйся сильно. Тебе повезло, что император не расположен к сыновьям Тилы. Была бы она жива, тебя, возможно, ждала страшная кара. Нечто вроде обливания ступней кипятком.

– Ужас, – шепнула Флоара.

– А потом тебя изгнали бы, заставив пройти босиком до городских ворот под порицания беснующейся нищеты. Вот они-то обожают показательные наказания! Но времена уже не те, да и Сигиле с Мойнарой нет дела до чести чужих сыновей, поэтому, если тебя накажут, то как-нибудь символически.

– И стоило нагонять страху?

– Разве я придумывала? Всё было бы именно так, случаи известны.

Тесса нахмурилась, увидев, как из её комнаты выносят сундук с вещами. Она оставила подруг и подбежала к прислужникам, преграждая им путь.

– Объясню, что происходит. – Кия высунулась из-за широких спин. – Вы прилюдно оскорбили принца. В назидание вас переселяют в менее комфортные условия.

Вместо того, чтобы разойтись по своим спальням, невесты, сбившись в кучки, ждали развязки.

– В чём-то ещё меня ограничили? – с притворным спокойствием спросила Тесса. Сплетницы не получат новую порцию для пересудов.

– Завтра не рассчитывайте на хорошее место в саду, и послезавтра тоже.

Девушка послушно последовала за Кией. Под заинтересованные взгляды невест они спустились на первый этаж, что означало падение статуса наказанной ниже некуда.

Прислужничья представляла собой длинные коридоры с дверями, занавешенными кусками ткани, за которыми узкие комнатушки вмещали в себя лишь односпальную кровать и тумбочку. Шумно, пахло человеческими телами, где-то смех, где-то плач.

Муравейник, подумала Тесса и припомнила, как Данга восторгалась, что быт Амандиев обеспечивают десять тысяч слуг. И все они здесь, сжаты узкими стенами и постоянным соседством.

Страх навсегда задержаться среди них, променять красоту на убогость, простор на оковы не добавлял энтузиазма впредь показывать свой характер. Наверное, потому-то её провели этой дорогой, так как в конце они вышли совсем в другую часть дворца. Коридоры тут были шире, воздух чище, а комнаты отделялись деревянными дверьми. Роскошь в её положении.

– Тут живут гостящие у императора плебеи и старшие слуги, – пояснила Кия. – Прежде чем перебраться сюда, я проработала два десятка лет.

Она потрясла связкой ключей и отворила скрипучую дверь.

Новая комната во многом напомнила Тессе её спальню в замке, такая же затхлая и сырая. Но там хотя бы было окно.

Масляная лампа из глины бросала противный желтый отсвет на скромную бронзовую кровать, единственную мебель помимо принесенного сундука.

– Прислужницы поделятся ужином, не ждите вкусной еды, – уходя, сказала Кия.

«Завтра насмешки утроятся».

Всхлипнув, Тесса переоделась. Теперь ей снова придётся ухаживать за собой самостоятельно, но ничего, она привыкла. Девушка потрогала пальцами кровать и побрезговала на неё ложится. Через щель в полу ступни обдавал холодом сквозняк. Долго не простоишь, рано или поздно придётся лечь.

Сколько раз она ощущала себя мученицей во благо. Унылое детство в четырех стенах виделось девушке её жертвой, которая вознаградится встречей с магами. Что ж, она нашла себе подобного, но спокойствия или удовольствия это не принесло. Несомненно, поверни боги время вспять и вновь поставь Гериха над канарейкой, Тесса повторила бы все свои слова и жесты точь-в-точь. Подумаешь, неуютная комната. Зато надменный принц получил обратно хоть щепотку того зла, что совершил над Бэлрихом. Но впредь не стоит ли быть немного осмотрительнее и хитрее?

Одиночество нарушила Таш. Прижимая к талии простенький поднос, женщина открыла дверь с ноги и произнесла:

– Кия выбрала худшую комнату из возможных.

– Я оплошала.

– Не то слово, госпожа.

– Ты могла отправить младших прислужниц, но пришла сама.

– По правде, я отбила это блюдо силой… убеждения.

Девушка взглянула на поднос, где лежали черствый хлеб и овощи. Хорошо, что она набила живот в шатре Бэлриха, а вот вино по-настоящему обрадовало.

– Как раз то, что мне сейчас нужно. – Тесса потянулась к медной чаше.

– Это не вам, а мне.

Таш выхватила чашу и, сделав глоток, выплеснула оставшееся на кровать. Бордовые брызги окропили грязно-белые простыни.

– Какая же вы неряха! – воскликнула женщина. – Сейчас принесу что-то на смену.

Тесса, сбитая с толку, так и осталась стоять на месте. Таш быстро вернулась со свертками чистых простыней и скрученной периной.

– Что это было?

– Вы на виду. Я выторговала время, чтобы поговорить с вами, не вызвав подозрений. И перина, которую принесла, гораздо лучше той, что здесь была.

– Таш, я невероятно благодарна!

– Благодарите тише. Стены тут тонкие, а уши чуткие. Не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как вы лебезите перед прислужницей.

Между разговором женщина скидывала грязное белье на пол, а Тесса прилежно складывала его в стопки.

– Немедленно бросьте это дело. Присядьте и послушайте.

Чтобы не мешать Таш, девушка уместилась на сундуке.

– Ума не приложу, со слугами вы ласковы и покладисты, а принцам показываете нрав.

– Я показываю нрав перед теми, кто того заслуживает.

– Ба! Строптивы прямо как я в молодости. А теперь посмотрите, чем я занимаюсь сейчас. Заведую тряпками. Мне тогда не досталось человека, который сбил бы с меня спесь и заставил подумать головой.

– Я думаю.

– Надо думать до того, как делаете, а не после.

– Ты затем здесь? Нравоучать?

– Подсказать. У вас есть всё, чтобы хорошо устроиться в империи. А от вашей доброты, может, и мне что-то перепадет.