Только вперед! (СИ). Страница 3

— Я первый! — предупредил я Кашина, уже выцеливая знатного татарина.

— Бах! — прогремел мой выстрел.

— Бах! — сразу же за мной выжал спусковой крючок Кашин.

— Есть! Господин секунд-майор, есть! Я подбил! — восклицал подпоручик.

Я с некоторой обидой посмотрел на Кашина. Действительно, скорее всего, именно его пуля и сразила того татарина.

Другие же продолжали набегать. Мало того, они словно остервенели. Создавалось впечатление, что эти люди не столько хотят взять с приступа первую линию нашей обороны на этом участке, сколько просто героически умереть.

— Бах-бах-бах! — стреляли русские орудия.

Это была картечь, тем более ближняя. Там много поражающих элементов. Татар массово уничтожали. И я не понимал своего врага. Понятно, что такими силами, максимум в полторы тысячи, взять с приступа даже первую линию нашей обороны будет невозможно.

— Какие лютые! — восхитился Кашин.

Что-то похожее сказал и Смитов. Здесь же был Смолин, который позволил себе даже бранные слова. Это была реакция на то, что татары, несмотря на чудовищные потери, продолжили бежать.

— Штуцеры перезаряжай! — потребовал я от Кашина.

Да, здесь на стене я многим не помогу. Но одного-двух врагов выбить из штуцеров мы в состоянии.

Не менее четырёх сотен из полутора тысяч первоначальных татар уже неистово сражались на земляных укреплениях первой линии. Даже залп из фузей их не обратил вспять.

— Готово! — сказал Кашин, протягивая мне штуцер.

— Как? Так быстро? — удивился Смолин, наблюдавший за манипуляциями подпоручика Кашина.

Ему не ответили. Но, видимо, секрет конусообразных пуль с расширяющейся юбкой мне придётся выдать. Конечно, только своим близким. Теперь уже не скрыть технологию.

Очень надеюсь, что в Петербурге заканчивают строить завод, и что ещё в этом году мы заложим другой завод, только лишь оружейный.

— Бах! — выстрелил я.

И попал. Расстояние было значительно меньше, да и стрелял я в ту сторону, где локально собралось не менее десяти татар.

Рубка на первой линии обороны была страшной. Наверное, её можно было бы сравнить с тем, как мы обороняли гуляй-поле. Но подкрепление не высылалось. Больше четырех тысяч русских бойцов и в десять раз меньше татарских воинов. Вряд ли у Миниха даже возникла мысль послать подкрепление.

А, между тем, выстраивались в линию уже турецкие пехотинцы. У них были деревянные щиты на колёсах, лестницы, фашины. Эти штурмовики явно были больше подготовлены.

Ну вот у меня вызывало сомнения, что их сила духа будет такой же, как у тех татар, которых прямо сейчас уже добивали русские солдаты первой линии обороны.

Штурм только начинался…

Глава 2

Перекоп

28 июня 1735 года

Или мне кажется, или же наш враг в какой-то степени вялый. Наверное, на контрасте того, как шли в бой татарские воины, сдается мне, что турки сильно осторожничают. Хотя это может быть и уловкой.

Все же они двигались несколько неуверенно. Периодически турецкие командиры отдавали приказы остановиться, укрыться щитами. Однако далеко не всегда даже относительно массивные щиты на колёсах помогали избежать смерти от русской картечи. И, чем ближе приближались турки, тем чаще их щиты не выдерживали стремительных и железных шариков, пробивавших доски.

Враг нес потери. Сотня убитых, да уже намного больше. А они, словно под наркотиками, медленно, как бы не вальяжно, шли вперед. Словно в дружной компании один из друзей отбежал за угол… Пива перепил. И остальные товарищи идут вперед, но так… дают своему приятелю возможность догнать.

Вместе с тем штурм продолжался. Судя по всему противнику уже ничего не оставалось делать в сложившейся ситуации, как пытаться проломить нашу оборону. Это только на первый взгляд может показаться, что русская армия загнана в угол. Ведь у нас нет сообщения с Россией. Но у нас есть ресурсная база Крыма. Надо, так пропитание найдем. А боеприпасов, пороха хватает.

Но кто добыча, а кто охотник покажет осада Перекопа. И похоже первые «смотрины» начались прямо сейчас.

Я в очередной раз посмотрел на разворачивающееся сражение. Для меня происходящее, в том числе, еще и обучение. Очень интересно смотреть и за ходом сражения и за последовательностью принятия решений командующим. Плох тот солдат, кто не мечтает стать генералом. И вовсе дрянной тот секунд-майор, получивший столь высокий чин всего в двадцать лет, что не желает стать фельдмаршалом. Я? Желаю! Глупо было бы отрицать.

Так что смотрим и анализируем!

Выдвинутая вперёд Первая русская оборонительная линия заставила турок оттянуть свои осадные орудия подальше. Иначе наша артиллерия доставала турецкую. И контрбатарейная борьба была нашими пушкарями выиграна.

И теперь крупные калибры врага и вовсе молчали. Даже если неприятель захочет их использовать вновь, то это потребует немало времени. Отвести, развернуть орудия, оборудовать позиции, поднести порох и ядра… Да и пристреляться же нужно, чтобы хоть куда попадать. А тут уже свои наступают, янычары. И даже сложно просто отвести пушки, не говоря уже обо всем остальном.

— Первая рота стройся, вторая рота готовься к построению! — внизу стены, с нашей стороны, слышались приказы командиров.

События внутри крепости отвлекли меня от анализа действий османов.

В этот раз, как я вижу, командующий решил перестраховаться. Формировались в колонны русские пехотинцы. Возможно, это было сделано на случай, если врагу удастся закрепиться на Первой линии обороны. Или даже для контрудара.

— Бах-бах-бах-бах! — загремели крепостные пушки.

Они уже доставали своими ядрами и до скопления штурмовиков противника, не то, что до первой линии. Тут с километр, наверное, расстояние. Учитывая, что били со стен, высотой в метров шесть-семь, то ядра начинали лететь на турецкие головы все более кучно.

— Бах-ба-бах! — неожиданно ударили пушки рядом, которые ранее молчали.

Я запоздало открыл рот и закрыл уши руками. И теперь после этого грохота русских орудий немного зашумело в голове. Возможно, это также и последствия моего ранения. Всё равно я пока не чувствую себя полностью здоровым, полным сил. Да и не приступил к полноценным тренировкам.

Между тем, ядра со свистом рассекали воздух. Некоторые из них ударялись в землю, погружаясь в грунт. Другие ядра могли отскочить от земли, продолжить свой путь, собирая вдвойне возможную кровавую жатву.

Особый урон противнику наносили бомбы. Они далеко не сразу разрывались. Бомбы ударялись о землю или же об одного, порой, двух турок. А потом шипели, крутились и… далеко не все взрывались.

Несовершенное производство оружия. Там или фитили плохо промаслены, или порох подсыревший. А особо смелые могли бы даже подойти к такой бомбе и попробовать потушить фитиль. Правда, подобных смельчаков в рядах турок я что-то не замечаю. Но теоретически можно и так.

— Господин секунд-майор, по вашему приказанию прибыл и привёл с собой гренадёров, а так же штуцерников, — прервал мои размышления один из офицеров батальона.

— Господин поручик, — обратился я к Степану Владимировичу Шагину. — Мы с вами нынче же отправимся к командующему и будем просить соизволения помочь отбить штурм. Я буду просить. А вам следует проявить себя. Готовы?

— Не извольте сомневаться, господин секунд-майор! — лихо выкрикнул Шагин.

Степан Владимирович Шагин стал прапорщиком буквально вчера. Христофор Антонович Миних начал исполнять свои обещания. Тем более, что после потери более двухсот гвардейских солдат и офицеров наше подразделение требовало срочного преобразования.

Повезло ещё с тем, что фельдмаршал Миних числился полковником Измайловского полка. Так что чины до поручика Миних имел полное право даровать. Чем он и воспользовался. Или чем воспользовался я.