Дом с водяными колесами. Страница 3

Ничего не менялось… Так вполне могло показаться со стороны, однако мне было известно, какие глубокие перемены произошли на самом деле.

Разумеется, всему виной был тот инцидент годичной давности.

Двое погибших и один исчезнувший… Без сомнения, это оказало огромное влияние на сердце такой девушки, как Юриэ. Возможно и то, что эту глубокую рану так и не получится залечить.

Я изменился за этот год, но она, как мне кажется, изменилась еще сильнее.

Молча поднося чашку к губам, я прищурил глаза под маской и взглянул на Юриэ.

Юриэ… Единственная моя любовь. Прекрасная девушка, которая провела десять одиноких лет в башенной комнате этого особняка.

Полтора метра роста и немного хрупкая фигура. Не по-японски белая, но тем не менее теплая и нежная кожа. Спадающие до бедер очаровательные черные волосы…

Да, она и впрямь изменилась.

В ее вечно рассеянных и далеких глазах поселилось что-то едва заметное. Так, теперь по утрам она самостоятельно готовила кофе и привозила в эту комнату. Она научилась спускаться с башни, выходить из дома и наслаждаться текущей водой и зеленью сада. Она стала хотя бы чуть активнее проявлять свои чувства.

Она изменилась, в самых разных смыслах.

Но должен ли я радоваться этим изменениям?

– Какое красивое утро, не правда ли? Ты становишься все прекраснее.

От моих слов она слегка покраснела и опустила глаза.

– Они снова приедут сегодня днем. Тебе не страшно? – Через некоторое время Юриэ положила ладонь мне на плечо. Мой нос щекотал сладкий запах от смешанного аромата табака и кофе.

– Немного страшно, – ответила она. – Но я думаю, что все будет хорошо.

– Нет причин бояться, – сказал я, изо всех сил стараясь смягчить голос. – Инцидент ведь в прошлом. В этом году уже ничего не случится.

«А правда ли это?»

Правда ли больше ничего не случится?

Я покачал головой на свой непроизвольный вопрос. Сильно… Очень сильно.

Да. Ничего не должно было случиться. Ничего… Разве что тот мужчина, внезапно пропавший при непонятных обстоятельствах в прошлогоднюю ночь, вдруг начнет бродить по особняку как призрак.

Короткое время я и Юриэ молча смотрели друг на друга.

«Что она видит на этой белой маске?»

Туманно размышляя об этом, я прочитал тень нескрываемого беспокойства на ее лице.

– Потом разреши мне снова послушать твою игру на пианино. – На мои слова Юриэ легонько кивнула, а на ее щеках образовались милые ямочки.

Столовая (9:30)

– Все готово ко второй половине дня.

Столовая на первом этаже башни. Это был широкий круглый зал с высоким потолком, продуваемым на уровне второго этажа. После того как мы вдвоем с Юриэ закончили завтракать за круглым столом в центре комнаты, я обратился к Сёдзи Курамото.

Облаченный в темно-серый костюм-тройку Курамото в это время наливал еще одну чашку кофе для Юриэ. Тут же ответив «Да, господин», он повернулся в мою сторону с ровной осанкой, держа в руках поднос.

– Все приготовления для гостей с первой по третью комнату на первом этаже завершены. Прибытие гостей ожидается в два часа дня. В три часа в зале второго крыла будет чаепитие, а ужин запланирован здесь в половине седьмого. Все пройдет как обычно, вас это устраивает?

– Благодарю.

– Рад стараться.

Он обладал крепкими широкими плечами и таким высоким ростом, что его вполне можно было назвать великаном.

Его седеющие волосы были зачесаны назад. Лицо было широкой квадратной формы. У него были маленькие, похожие на зернышки риса глаза и выцветшие толстые губы. На бледноватом морщинистом лице этого мужчины, перешагнувшего за 55 лет, даже на миг не появлялась улыбка. Как и лицо, его баритон временами был немного холодным и совершенно бесстрастным.

И тем не менее для него как нельзя лучше подходило слово «дворецкий», которое в современной Японии уже почти вышло из употребления. Я думал, что Курамото по природе своей был наделен талантом молчаливого управляющего особняком, способного уважать намерения своего господина.

– К слову, господин, – сказал Курамото, держа спину прямо, – после того как вы вернулись в свои покои прошлой ночью, раздался телефонный звонок.

– Хм. Мне?

– Да, господин. Однако мне сообщили, что нет никакой необходимости звать вас к телефону, поэтому я самостоятельно спросил о причинах звонка.

– Хм. И?

– Это… – Курамото на секунду запнулся, – было сообщение от Ниимуры-сама из полиции.

Ниимура был инспектором из первого следственного отдела полиции префектуры Окаяма. Именно он расследовал произошедший в этом особняке инцидент год назад.

– Он сообщил, что «возможно, сегодня нагрянет нежданный гость», – безэмоционально отчитался Курамото, и я задумчиво наклонил голову.

– Судя по всему, придет младший брат его знакомого из полицейского участка Оиты на Кюсю. Ниимура-сама [3] назвал его удивительным человеком.

– И что ему нужно?

– По всей видимости, он заинтересован в инциденте годичной давности. Вчера неожиданно пожаловал Ниимура-сама и задавал различные вопросы об инциденте, а затем сказал «Приду завтра» и сообщил, что проинспектирует территорию особняка. Также Ниимура-сама принес извинения, сказав: «Прошу прощения за неудобства, но я никак не могу грубо отказать младшему брату знакомого».

– Хм, – закурив трубку, ответил я, – и как же его зовут?

– Судя по всему, Симада.

Это имя никак во мне не откликалось. Поэтому я и не собирался радушно приветствовать незнакомого посетителя. Иначе жил бы я в этом захолустном богами забытом месте посреди гор и прятал свое лицо под такой маской?

Человек, которого я не встречал и даже имени ни разу не слышал. Но все же это значило только то, что он крайне заинтересован в прошлогоднем инциденте.

– Что прикажете, господин?

– Выпроводи его.

– Слушаюсь, господин.

И я, и Юриэ за этот год отчаянно старались стереть из памяти воспоминания о той ночи, отравлявшие мирную жизнь. Это…

Хотя даже если бы не визит этого Симады, то, так или иначе, мне нужно было быть готовым к сегодняшнему дню.

28 сентября. Эти трое – Гэндзо Ооиси, Сигэхико Мори, Нориюки Митамура – приедут в этот особняк именно в этот день.

Коридор (9:55)

Юриэ помогла мне сесть в коляску, и мы вышли из столовой.

– Вернемся в комнату? – На ее вопрос я покачал головой и сказал, что хотел бы вот так обойти коридор особняка.

Через застекленное окно виднелся широкий внутренний двор с садом в японском стиле. Мы двигались направо по коридору, окружавшему башню.

На сером ковре, покрывающем весь коридор, играли яркие солнечные лучи. Такие же лучи света отражались и сияли на водной глади овального пруда в центре сада. Маленькие тропинки из белого песка. Выцветшие раскинутые кустарники…

Когда вереница окон прервалась, справа появилась черная дверь. За ней была комната, где была оборудована лестница в подвал.

Я неосознанно отвернул взгляд от этой двери, с которой были связаны отвратительные воспоминания о той ночи. Юриэ поступила так же…

Как вдруг кто-то потянул дверь с другой стороны. Я содрогнулся всем телом.

– А, доброе утро.

Из верхней комнаты вышла худенькая женщина лет за тридцать. Это была приходящая домработница Томоко Нодзава.

Она сменила прошлую домработницу и работала здесь с конца прошлого года. Обычно она приезжала три раза в неделю из города, однако в качестве исключения мы попросили ее остаться на три дня до завтра.

Девушка в фартуке держала обеими руками большую корзину для белья. Она остановилась там, опустив лицо, и ждала, пока мы пройдем. Молчаливая и угрюмая женщина. Это сильно контрастировало с Фумиэ Нэгиси, домработницей, которая жила здесь до этого дня год назад.

Как и Курамото, она прекрасный работник, который выполняет все без излишней болтовни, однако мне не особо нравилась ее излишняя робость. К тому же, как и в случае с Курамото, я до конца не понимал, что творится у нее в голове, и иногда это меня серьезно раздражало.