Товарищ Йотунин (СИ). Страница 19

Подумалось вдруг о том, что-то самое зелье — о котором я постоянно вспоминаю в последний момент — можно сварить и прямо тут, дома. Для этого понадобится пара щепоток простого кухонного…

Я быстро перебрал в уме все сложные соединения, которые можно было бы получить из чего-то, имеющееся на каждой кухне… И остановился вот на чем.

Для того, чтобы волосы сначала выпали, а потом какое-то время не росли, прекрасно подойдет действие аллелопатического агента… Влияет на растения, прекращая рост последних — поможет, с некоторой модификацией, и в моей волосатой проблеме.

Ближайший доступный агент такого рода — конечно, катехин, вернее, целая группа катехинов, обильно содержится в чайном листе…

Короче, собрал нужное, зажег — с первого раза, между прочим, — газ, да поставил компоненты на огонь: теперь им предстояло вариться почти восемь часов.

Время шло, убивалось с трудом, и тут я вспомнил об одном средстве — весьма действенном, но не факт, что имеющемся — что в этой квартире, что в самом целом мире.

Еще мне почему-то все это показалось очень важным.

— Братан, — начал я, и сам подивился собственному срывающемуся голосу, — а у меня тут есть, этот, как его, эловизор?

— Телек, что ли? — сразу понял орк. — Ну, имеется, а чего?

— Работает? — продолжал допытываться я.

— Восемь дней назад — работал… Да сейчас и проверим!

Здоровенная тумба неясного назначения, установленная в дальнем углу и кокетливо прикрытая толстой вязаной салфеткой, почти ковриком, как раз и оказалась искомым устройством.

Урук подключил телек к электричеству и принялся ловко щелкать бакелитовой, по виду, ручкой, установленной на боковой панели.

Экран, наконец, осветился.

Показывали неприятное: я даже затруднился назвать вот это, на экране, каким-то одним термином.

— О, криминальная хроника, — выдал урук, разглядев то же самое, что и я. — Ага, звук… — В наши с орком уши полилась взволнованная речь диктора.

— Ща переключим, — посулил орк, и протянул руку к устройству.

— Стой, погоди! — страшным голосом потребовал я. Зая Зая остановился на полпути.

— … очень похожий почерк преступника, — вещала экранная дива. — Сегодняшняя жертва — снага. Отрублены обе руки, голова проломлена топором… Напоминаем зрителям, что очень похожие ритуальные убийства совершались в сервитуте уже трижды, в прошлый раз жертвой стал…

Телек вдруг захрипел, показал экраном нечто вроде настроечной таблицы, да и отключился совсем.

Глава 10

Зелье, как я и рассчитывал, полностью сварилось уже к утру.

Бытовая алхимия, если сильно упростить, бывает двух видов: «ленивое зелье» и «сильное зелье»… Во всяком случае, именно так считается в том мире, из которого я родом.

Представьте себе удивление, настигшее меня после того, как я прочитал о том же самом в Ваниных конспектах, посвященных науке алхимии! Видимо, связь между нашими двумя мирами несколько теснее, чем мне сначала показалось… Или, например, одинаково действуют законы логики.

Я сварил зелье именно ленивое — требующее минимального участия в процессе.

— И что с этим делать? — резонно вопросил Зая Зая.

Орк стоял сейчас на кухне, лениво почесывал левой рукой то, что у молодого урук-хай имеется вместо пуза, и рассматривал на просвет склянку, удерживаемую на весу рукой уже правой.

— Ты, походу, что не вари, все синька получится, — радостно поделился мой товарищ, закончив осмотр, и яркая лазурь содержимого склянки была порукой его словам.

— Отвечаю по порядку, — я только что вынырнул из недр обновленной ванной комнаты, и сейчас немного морщился: слишком ядреным послевкусием меня наградила местная зубная паста. Будто нажевался мяты и закусил чесноком, извините. — Это самое пьют. И нет, оно не синька, несмотря на цвет. Ни грамма спирта в составе!

— Зелья для волос, вроде, положено мазать поверх, — усомнился орк, — а не лить внутрь…

— Так это если для волос, — просветил я друга. — Когда оно от волос, можно и выпить.

Я вошел на кухню: немедленно стало тесно. Сидеть вдвоем за одним столом — еще более или менее, стоять — почти не получается.

— Дай сюда, — сказал.

— На, — согласился орк, протягивая мне заветную склянку.

Сорвал зубами пробку, внимательно принюхался — пахло, вроде, как и должно было это делать, — и опростал посудину одним богатырским глотком.

— Ты не того? — подвинулся, пусть и было некуда, орк. — Не как в прошлый раз?

— Не должен, — с некоторым сомнением протянул я. — Вроде, в этот…

Договорить не получилось: зелье принялось действовать, да еще как!

Доводилось ли вам, к примеру, чесаться железной щеткой? Ну, такой еще снимают застарелую ржавчину с металла? Говорите, нет, и не планируете? Вам, конечно, виднее.

Лично мне — прямо сейчас — такой щетки не хватало зверски. Чесалось так, что вялые скребки ногтями не просто не возымели эффекта — страдающий кожный покров таковых попросту не заметил!

— Зая Зая, — вдруг вспомнил я о важном настолько, что мысли о нем перекрыли даже алхимическую чесотку. — У нас ведь есть циклонатор?

— А чо это? — проявил интеллектуальную сноровку урук. — А, пылесос! Не, нету. Веник вон, совок.

— Фигово, — оценил я. — Шерсть — она…

Прибираться закончили примерно через час — и циклонатор, который пылесос, пришлось купить — благо, продавался тот недалеко и стоил недорого. За полезным бытовым прибором Зая Зая отправился в одиночестве — я был несколько неготов…

Ни разу в жизни до того не приходилось линять, поскольку всегда было нечем, а теперь вот — извольте видеть — есть…

— А оно, типа, каждый раз так? — пылесосом пользовались по очереди, и конкретно сейчас была очередь орка — отдыхать. — Может, на тебя в следующий раз того, мешок надеть? О, вон еще, — орк радостно ткнул пальцем в пропущенный мной клок синеватой шерсти — моей собственной.

— На себя надень, — беззлобно огрызнулся я, щелкая переключателем устройства. — Вроде все… А так нет, не должно. Зелье такое — на один раз. Сначала все выпало, потом не растет.

— Не все, — хрюкнул орк. — Не все выпало.

Я тут же понял, что желание громко, в голос, заржать, мой товарищ сдерживает уже не первую минуту.

— А чего? — уточнил я, уже понимая, что мне срочно надо к зеркалу.

— А того… Иди, смотри, парикмахер!

Я и пошел — ближайшее, оно же единственное, большое зеркало размещалось в ванной.

Из отражающей поверхности на меня уставилась рожа, куда более симпатичная, чем до того — потому, что лысая. Правда, орк тоже оказался прав, в том смысле, что лысая — не до конца.

Ровно посередине того места, где у всякого волосатого, как правило, прическа, вызывающе торчал ярко-синий, состоящий из моих волос, гребень…

Отсмеялись — несмотря на ситуацию, для меня не очень приятную, оба. Орк — от всей души, я — то ли за компанию, то ли так вышло нечаянно, например, случилась истерика.

— Давай сбреем? — конструктивно предложил, наконец, Зая Зая. — Золинген имеем, во!

Неизвестное мне слово обозначало, как оказалось, опасную бритву: старинного вида и очень, очень острую даже на вид.

— Немного погодя, — сбледнул бы я лицом, не будь и без того бледно-синего цвета. — Иначе опоздаю. Прическа же пусть торчит, это же…

— Сервитут, — продолжил урук за меня. — Кому какое дело?

В вестибюле главного городского морга я оказался вовремя — даже на несколько минут раньше.

— Это серьезные люди, — предупредил меня накануне егерь. — Ты даже не представляешь, насколько… Ценят три вещи: аккуратность, исполнительность, пунктуальность. Нет, даже четыре: еще — разумную инициативу, но ту — не сразу и не от каждого.

На серьезных людей хотелось произвести серьезное впечатление, поэтому я решил не опаздывать, и не опоздал.

Сначала меня тщательно досмотрели. Даже обыскали, если вы понимаете, о чем это я.

Стальная клетка, в которую я попал — вернее, шагнул сам, повинуясь требованию вооруженного охранника — немедленно вызвала воспоминания о святейшей, чтобы ей провалиться, неоинквизиции… Того мира, в землях германских и триста пятьдесят лет назад.