Товарищ Йотунин (СИ). Страница 18

— Точно, он. Непроходимость, общая интоксикация, в целом некоторые сложности… Ничего необратимого. Да и лечение… Имеется. Кит, даже мутант, все равно — млекопитающее, как работает организм — в целом, понятно. Братан, — неожиданно для собеседника заорал я. — Сумку тащи!

— То есть ты, Ваня, хочешь сказать, что в твоем бауле, — несколько недоумевающе начал егерь, — имеется слабительное, предназначенное для китов? Еще и в нужных количествах?

— Все имеется, — ответил я, уже погруженный мыслями в рабочий процесс. — А если чего нет, так сделать — два пустяка через третий… Я алхимик или почему? И, кстати, — вдруг озаботился я тишиной и покоем, — Вы бы, товар… В смысле, господин капитан, озаботились периметром — мало ли, кто крадется?

— Дело, — согласился егерь, то ли не заметив моей оговорки, то ли не поняв ее значения. — Присмотрю.

Огромного калибра ружье, как выяснилось, все это время было у капитана при себе — просто оказалось складным и ловко пристроенным внутри бедра правой ноги — железной, конечно.

Кацман разложил оружие, потом сложил обратно, и принялся, держа ружье в руках, зорко осматриваться и чутко прислушиваться.

Тут, как раз, и урук притащил искомое.

Я развернул походный тигель. Подумав, выставил из сумки змеевик, и, на всякий случай, пару реторт.

— Мирабилит, пять унций — скомандовал я. — Это такой почти прозрачный кристалл, лежит в…

— Тут написано, — потряс орк искомым — помещенным, покамест, в пакет.

— Хорошо. Воды набери, что ли… Да хоть прямо из реки! — делать любую воду чистой до состояния «пригодна для питья» — первое, чему учат всякого алхимика.

— Ждем две минуты, — я запустил все нужные процессы и приготовился.

Тут как. Мирабилит — он же — глауберова соль, по фамилии первооткрывателя, — десятиводный кристаллогидрат сульфата натрия. Нам же сейчас требовались сразу два соединения: моногидрат дигидрофосфата натрия, а также того же натрия, только гидрофосфата и гептагидрат. Соответственно, получить таковые — проявив, все же, немного эфирного жульничества — из глауберовой соли было вполне можно.

За какой надобностью в рабочей сумке алхимика оказалось целых пять унций — а ведь это довольно много — сего полезного кристалла, не хотелось даже и думать, а то имелись некоторые подозрения… В общем, прямо сейчас вся эта алхимия очень даже пришлась ко двору.

Водный раствор, содержащий все, что требовалось, приготовился быстро, почти сам собой. Пришла пора собрать устройство, детали которого я и вез в собственных руках, не доверяя даже кофру трицикла.

Результат действия мощнейшей слабительной клизмы мы — все трое — услышали, уже отъехав от места излечения на приличное расстояние.

— Все будет хорошо, — я вновь изобразил шаманские пляски, вроде как проверяя, сработало ли лечение. — Все прошло. Только я бы не советовал выходить на берег ближайшие дня три… Или даже все семь. Теперь, — я посмотрел на капитана егерей взглядом, полным меркантильного значения — поговорим?

— Куда деваться, — вздохнул тот. — Казань же. Все по понятиям. Поговорим.

Снова сидели на кухне, вновь закипал чайник, да и Зая Зая от участия в беседе как бы самоустранился. Опять.

— Для начала, господин капитан, как Вы поняли, что мы на месте? — спросил я. — Не то, чтобы я как-то очень часто здесь бывал, или даже жил постоянно…

— Да уж не масс-детектором, конечно, — коротко хохотнул егерь. — Все равно тот нихрена не работает… Хтонь!

Мы переглянулись с орком, удачно пристроившимся за дальним от нас краем стола. Тот кивнул неуверенно — то ли не знал до конца принципов работы неизвестного мне прибора, то ли — все еще сомневался в самом нашем госте.

— Вояки поделились, по доброте душевной, — будто не заметил нашего перегляда Дамир Тагирович Кацман. — С воздуха видели, на дороге: пылит трехколесная тарахтелка, по спектру выхлопа — на бензине. Больше в этих краях на такой древности не ездит никто, только…

— Только Ваня, да, — перебил я капитана — для того, чтобы беседа наша не выглядела игрой в одну калитку.

— Дальше сложил бер хэм ике, и вот я тут… И ты, Йотунин, что характерно — тоже. А чего, неплохо же получилось?

— Не могу не согласиться, — поддержал я капитана. — Теперь второй вопрос.

— Монет мало, — вздохнул собеседник. — Купонами же не возьмешь?

— Нужны они мне… Солить, что ли? На чтоб пожрать да всякие мелочи… У меня их вон, на год запасено. Да и монеты — зачем брать деньги с того, кто может дать что-то более ценное?

— Наркоту не крышую, — посуровел капитан. — Ни в каком виде.

— Я не по этой части, — замотал головой, чтобы показать, насколько не по этой. — И в целом не одобряю… Больше, наверное.

— Ну да, ты по синей теме, — согласился капитан. — Я, как бы, в курсе.

— Снова нет, — пустился я все отрицать. — Хватит, допился… Почти. В завязке, три дня уже как.

— Весомо, — согласился егерь. — Ну, раз тебе даже деньги не очень нужны…

— Погодите, господин капитан, — попросил я. — Мне от вас не так много чего и надо… Разве что, некоторый административный ресурс.

— Во дела, — развеселился егерь. — Лесной тролль, завязавший бухать, владеющий сложной лексикой на уровне образованного медикуса, на коленке варящий особые лекарства для лечения хтонической твари… Да еще и знающий, что такое «административный ресурс»…

— Не просто тролль — сдвинул я мохнатые брови. — Клановый. Желтая Гора.

— Ого, — удивился мой собеседник. — Вас же всех, ну, того… Под корень!

— Как видите, Дамир Тагирович, не всех, — оппонировал я. — Вот, остались тут некоторые.

— Ладно, — решил что-то для себя егерь. — Ты — мне, я — тебе. Суть проблемы, возможные методы решения?

Я вздохнул, посмотрел зачем-то на свои отвратительно слабые ладошки, потом на капитана, потом на потолок…

— Работа нужна, — сказал. — Официальная. По специальности. Диплом имею.

— Совсем охренеть, — окончательно удивился капитан. — Специальность?

— Он упокойщик, — зачем-то ответил вместо меня урук. — Помощник патологоанатома, в натуре. Среднее профессиональное. Этого года, нах.

— Не просто так я, например, егерь, — рассмеялся капитан. — Знаешь же, что это слово значит?

— А то, — в тон ему ответил я. — Jager, то есть — охотник.

— Ну вот, на ловца и зверь… Не поверишь, Ваня, буквально вчера открылась вакансия — хорошая. Тебе подойдет. И место отличное — главный городской морг! Я, в общем, сегодня свяжусь с кем надо, брошу словечко, и лучше бы — для тебя самого — чтобы диплом у тебя имелся на самом деле.

Капитан ушел — отказавшись, кстати, от третьей чашки чая, и я засобирался домой, в сервитут.

— Темно уже, — усомнился Зая Зая. — Не, доедем, конечно, но нафига, а главное — зачем? Можно и тут, в смысле, переночевать.

— Надо мне, — ответил я. — Не знаю, зачем, но надо, прямо сегодня и именно на Губкина. Так что — поехали.

— Тебе виднее, — согласился, вставая из-за стола, урук.

Доехали совершенно нормально и спокойно. Я вновь поразился почти пустым дорогам — даже страшный армейский винтокрыл нас, на этот раз, не напугал — просто не летал окрест, а не то, чтобы нарочно.

Одна мысль терзала меня всю дорогу: на половине пути я вдруг вспомнил, что опять не сварил лысое зелье… Можно было, конечно, вернуться в болотный замок, но та же тяга, что потащила сегодня в город, отказывалась пускать меня назад.

— Хороший день, — урук наколол на вилку последний кусок котлеты, и, словно нехотя, отправил тот внутрь себя, — получился. Дело сделали, знакомство заимели…

— Нормальный такой капитан, — согласился я. — А то — я уже думал…

— Не-не, ты чего, — орк вдруг вступился за господина Кацмана. — Егеря — они того, нормальные ребята. Это вот кто по людям — они не очень. Особенно тут, внутри сервитута!

Поели, можно и поспать… Можно было бы.

То же самое чувство, которое — ну, вы поняли — не давало не то, чтобы уснуть… Мне и ложиться-то прямо сейчас не хотелось!