Товарищ Йотунин (СИ). Страница 12

Ваня горазд пожрать. Вернее, был горазд, теперь же я вместо него, но сути дела это принципиально не меняет.

Третью тарелку пельменей — действительно, очень вкусных и с начинкой из какого-то неплохого мяса, я сдобрил уксусом. Первую — залил сметаной, вторую — томатным соусом, похожим на солоноватый кетчуп. Эх, где та Болгария?

Зая Зая, пользуясь моментом и моей неожиданной щедростью, не отставал.

Наконец, еда, заказанная и оплаченная, закончилась, желание же поговорить — только началось.

— Знаешь, чего я не понимаю? — спросил я у орка.

— Знаю, — ответил тот. — Всего!

— В том числе, — я не стал оспаривать очевидного. — А конкретнее?

— Не знаю, нах, — в пельменную вошли какие-то незнакомые люди, и Зая Зая постарался вернуться в образ. Нас двоих, кстати, неслабые по виду ребята предпочли обойти по широкой дуге — топографически совпадающей с периметром дальней стены.

— Я не то вспомнил, не то дотумкал сам… Орки и тролли редко учатся медицине. Верно?

— Орки и тролли редко учатся вообще, — развеселился урук. Ну и медицине тоже, да.

— А мы с тобой? Ну, как? — я решил прояснить важный для себя вопрос: от ответов орка зависело слишком многое в моей новой жизни.

— Братан, не поверишь, на спор!

Получилось, по словам урука, вот как.

Некий волосатый мажор — не будем показывать пальцем, — взял моду задирать по синей лавочке своего почти соседа, урук-хая, пешком пришедшего в Казань из-за границ сервитута и поселившегося неподалеку. Отдельно ситуацию осложняло то, что урук жил прямо в гараже, в который Заю Заю рисково взяли на должность «подай-принеси», не один — с ним пришел еще и отец, крепкий орочий мужчина, уже тогда порядком в годах.

Отец передавал сыну немудренный навык, присматривал за тем на предмет «случись чего», да гасил иногда прорывающиеся приступы агрессии — весьма, как понял, свойственные молодым оркам в целом. Например, мудро не давал отвечать насмешнику — в Ванином, разумеется, лице, кулаком да ногой, потому, что «прибьешь же нахер».

И вот, как-то вышло так, что — в очередной раз — орк Зая Зая и тролль Иван наклюкались вместе, по пьяни же — поспорили о том, кто из них тупее…

— Так получилось, братан, что в тот год Баал — знаешь такую семью? Не знаешь? Ничего, дело наживное. Так вот, старший из них оплатил квоту… Какую квоту, спросишь?

— Да ясно, какую. Колледж, медицина, — ответил я, сделав вид, что мучительно вспоминаю. На самом деле, конечно, догадался — было несложно.

— Ага, а мы с тобой… Короче, на столе газета, поверх газеты вобла… Или другая закусь, не помню уже.

— Мне не рассказывай про «не помню», — мрачно попросил я.

— Заметано, — легко согласился орк. — Так вот…

Ну, поспорили тогда, кто из нас тупее. В ходе спора как-то получилось, что каждый настаивал на собственной исключительной глупости, превознося интеллект собеседника… Да, синяя яма — она такая.

Газета же сыграла определяющую роль: не скатерти, хотя и ее тоже, а источника информации. Проще говоря, на глаза попалась та самая заметка, о приступе небывалой щедрости семейства, владеющего недальней юридикой Баал, или, как коверкали привычно местные, Бавлы.

А мы взяли, и отнесли документы — у кого какие были, Зае Зае, кажется, вообще батя что-то такое нарисовал — в приемную комиссию. И, сдав совсем простые экзамены, внезапно выяснили, что оба стали студентами… На благотворительный кошт, с общежитием и стипендией!

— Однако, — выдал я в самом конце, дослушав рассказ товарища. — Не случись со мной — в жизни бы не поверил!

— В натуре, — согласился урук.

— Мальчики, — послышался трубный глас от раздачи, — вы как, покушали?

Мы обернулись на зов.

Внушающих размеров тетенька, в наследственном русле которой смешались, кажется, гены всех известных человекоподобных существ — высоченная, здоровущая, обряженная в крахмальной чистоты халат и даже с какой-то кокетливой заколкой в тяжелых смоляных волосах, обращалась сейчас к нам — во всяком случае, смотрела именно в нашу сторону.

— От души, теть Мань, — первым сориентировался Зая Зая. — На полгода наелся, — урук похлопал по округлившемуся животу. — Вкусно.

— В натуре, — поддержал я товарища. — Охренеть, как вкусно! Теть Мань, Вы волшебница!

— Да ладно вам обоим, — засмущалась тетенька, на необъятной груди которой взаправду оказалась приколота бирка с надписью «Marianna». — Ты, синенький, выпить вот не взял… Приболел?

— Да как сказать, теть Мань, — ответил вместо меня урук. — Мы это, в завязке. Оба.

— Чудеса в решете, — всплеснула руками тетя. — Рассказать кому — не поверят… Ладно, — видно было, что женщине еще хочется посплетничать, но верх взяло профессиональное. — Я это к чему. Сейчас ребята кушать придут, Пердячий пар… Не надо бы вам с ними, а?

— Гадом буду, — откликнулся орк. — Мы чисто за покушать!

— Все равно, — нахмурилась тетя Маня. — Шли бы вы домой, мальчики. Лучше потом еще приходите.

Решили не расстраивать хорошую женщину: встали и пошли.

— Братан, — вспомнил я по дороге еще один вопрос. — Я вот что… Откуда у меня взялось столько налички?

— Нууу… — протянул Зая Зая. — Я тогда еще не врубился, чего тебя понесло в колледж. Ты же это, ну…

— Мажор? — подсказал я.

— Ну, по местным меркам — да, — орк, видимо, по причине запредельной сытости, пришел в благодушие столь заметное, что опять забыл изобразить косноязычного придурка. — Своя квартира, дом, пусть и на границе хтони, постоянный источник дохода… Уважаемый тролль! Не то, что некоторые…

— Да что за источник-то? — продолжал допытываться я. — Деньги — они того, имеют свойство кончаться. Мне бы знать, откуда я их обычно беру!

Поднялись на третий этаж, ввалились в квартиру, заперли дверь.

— Дом твой, — напомнил Зая Зая, убирая свой самострел обратно в стенной шкаф, и жестами показывая мне, мол, стоит сделать то же самое. — На болоте.

— В смысле, дача? — уточнил я.

— Ага, — согласился орк. — Так вот, у тебя там… Не знаю, как и назвать. То ли лаборатория, то ли зельеварня, то ли и то, и другое, сразу… Варишь ты, короче. И гонишь.

— Сам ты гонишь, — напрягся, на всякий случай, я. — Или ты о чем?

— Вань, ну не тупи, а! — расстроился урук. — Варишь зелья, гонишь спиртягу… И то, и другое, отлично продаешь, а у тебя, кстати, покупают…

Очередной внезапной памяти заход: Танечка, болотные черти… Теперь вот это.

— Я, вроде, вспомнил, — сообщил я заранее обрадованному орку. — Зачем меня понесло учиться. Диверсификация активов, вот!

— Ты кому другому такого не ляпни, — весело посоветовал Зая Зая. — Прибьют же, если догонят… Слово-то какое!

— Замучаются догонять, — возразил я. — Да еще у кого, интересно, отросла такая прибивалка?

— О том, что ты лихо дерешься, знаю я, — напомнил орк. — Знают дальнобои, которые сейчас все неизвестно где. Местные пацаны не в курсе. Тебя, так-то, не трогали: полезный член общества, да еще, с недавних пор, медикус… Нельзя.

— В смысле, западло? — уточнил я.

— А я как сказал? — удивился урук.

Опять помолчали.

— Хорошо, что я успел сдать экзамены до того, как все вот это… — я ткнул правым указательным пальцем себе — или Ване — в голову, после чего обвел неопределенным жестом другой руки обстановку квартиры. — А не то…

— Ну да, — согласился мой товарищ. — Не то три года учебы — псу под хвост. Обидно! Правда, выучился ты, конечно…

— На прозектора, — припомнил я прочитанное в дипломе. — Ну, помощник патологоанатома, подумаешь. Что не так?

— Упокойщик, — вздохнул орк. — Реально не догоняешь?

— Неа, — я решил тупить до победного конца: может, чего интересного расскажут. — Чего такого-то?

— Например, есть же некроманты, — поделился Зая Зая. — И упокойщики. Первые творят всякую дичь, хрень и дурь. Ну, поднимают покойников, например — короче, опасные типы. И неприятные. И их, мягко скажем, недолюбливают.

— Вторые, судя по названию, наоборот? — понял я. — То есть, то, что некромант поднял, упокойщик кладет обратно?