Жена на час: вампиров просьба не беспокоить! (СИ). Страница 12

Глава 6.1

Ровно через три дня в половине седьмого у особняка графа Лунодворского остановились три экипажа. Эмиль Волынский, Марк Неклюдов и Рафаэль Ночвин — холостяки из старейших фамилий — прибыли с визитом к их давнему другу. Их трости постучали по мраморным ступеням в унисон, словно отбивая такт невысказанному недоумению: как мог Александр, известный своей замкнутостью и презрением к брачным узам, внезапно обзавестись Парой, о которой никто не слышал?

Александр встречал гостей в черном бархатном сюртуке, приветствуя каждого из них рукопожатием. Я стояла чуть позади, с легким реверансом наготове. Елена уложила мои светлые волосы в элегантную прическу, платье из серебристого шелка переливалось лунным светом, и я напоминала сама себе актрису из какого-нибудь сериала про богатых. В последний момент Александр лично надел мне на шею очередное колье с зачарованным рубином, — на всякий случай, как он пояснил.

— Господа, — голос Александра звучал тихо и торжественно, — рад приветствовать Вас в нашем Доме. Прошу в гостиную.

Гости склонились в почтительных поклонах, но я чувствовала, как их взгляды скрестились на мне с настороженным любопытством. Один из друзей Александра, Эмиль, первым нарушил тишину:

— Очарован, мадам. Не смею спрашивать, как вам удалось приручить нашего затворника?

— Цветы расцветают даже в тени, месье, — слегка улыбнулась я.

Заинтересованно переглянувшись, друзья последовали за нами в малую гостиную, где уже уютно потрескивал камин, а на столе расставлены закуски. Слуги бесшумно курсировали между гостями, уточняя выбор напитка и наполняя бокалы, зазвучали первые тосты, и постепенно атмосфера настороженности меняла тональность на доброжелательное любопытство.

— Так как же все-таки вышло, что наш необщительный товарищ скрывал от нас столь очаровательную mademoiselle? — Рафаэль, отличающийся куда большей прямолинейностью, чем остальные из их компании, решился задать главный вопрос, висящий в воздухе.

— После той неудачной забавы с книгами и кольцами, которую вы придумали, я понял, что нужно что-то менять в жизни, — мастерски завуалировал правду Александр.

— Признай, что наша шутка все же смогла тебя развлечь, — легкомысленно отмахнулся Эмиль, — я надеюсь, ты вел подсчет, сколько красивых девушек побывало у тебя в гостях до того, как ты решился на столь серьезный шаг?

— Достаточно много для того, чтобы разочароваться во всех девицах, кроме одной, — Александр изящно наклонившись, поцеловал мою руку, заставив покраснеть.

— Так Вы знакомы совсем недавно? — уточнил Марк, машинально потянувшийся за сигарой во внутренний карман сюртука, был остановлен пристальным взглядом Александра.

— Время — понятие относительное, — парировала я, уходя от ответа, — Для одних мгновение — вечность, для других… вечность — лишь миг.

Марк переглянулся с Эмилем, и после их безмолвного диалога резко сменил тему разговора на обсуждение каких-то светских сплетен, о которых я имела весьма смутное представление. Лишь одно имя показалось знакомым — графиня Виолетта Пронских. Та самая, которая на торжественном приеме была скорее раздета, нежели одета, и задавала мне нелицеприятные вопросы про родословную. Когда речь зашла о ее личной жизни, я украдкой покосилась на Александра — посмотреть, как он отреагирует на новость о том, что она разорвала свою помолвку вот уже почти год назад, хотя и не афиширует этого, но после приема в особняке Лунодворских у нее появился новый возлюбленный. Но мой фиктивный жених остался совершенно безразличен. Это заметили и гости.

— Александр, друг наш, признаться откровенно, до того, как ты представил нам свою избранницу, мы полагали, что госпожа Виолетта сможет привлечь твое внимание, но теперь мы видим, что тебе неинтересна эта особа, — осторожно намекнул Эмиль.

— Я всегда придерживался мнения, что прошлое необходимо вовремя хоронить и оставлять только позади, — резко ответил Александр, — поднимаю этот бокал за Светлану, — завершил он этот нетактичный разговор.

Я понимала, что эти слова сказаны не просто так, и сделала мысленную пометку уточнить у Александра, нужно ли мне воспринимать эту Виолетту, как незваную гостью в случае ее появления. Да и вообще… «просто, чтобы быть в курсе, — уговаривала я себя, — и вовсе я не ревную».

После этой неуместной ремарки Эмиля Александр взял разговор в свои руки, умело направляя беседу в безопасное русло. Так, мы услышали впечатления Рафаэля о недавней выставке картин в Санкт-Петербурге, а Марк рассказал о благотворительном бале, на котором присутствовали многие именитые гости.

Когда подали чай и десерты, мне пришлось лично разливать напиток, ухаживая за гостями. С учетом их пристального внимания я только успевала мысленно воздать хвалу терпению госпожи Лукреции, потратившей немало времени на разъяснение тонкостей чайной церемонии высшего общества. К счастью, ближе к десяти вечера гости засобирались, и, проводив их до входной двери, я, не удержавшись, громко выдохнула.

— Кажется, сегодня Вы утомились больше, чем во время недавнего приема, — улыбнулся Александр.

— Честно говоря, так и есть, — слабо улыбнулась я, — могу ли я задать совершенно нетактичный вопрос?

— Для нетактичных вопросов и обсуждения моих нетактичных друзей прошу разделить со мной чашечку кофе в кабинете, — наигранно весело предложил он.

Глава 6.2

Александр

Конечно, Александру было неприятно, когда речь зашла про его бывшую любовницу при Светлане. И то, как она посмотрела на него во время этой неловкой темы, думая, что он не заметит, ее взгляд — все это говорило ему о многом. Светлана действительно была ему симпатична, ее тонкий гордый профиль притягивал его взгляд, и поэтому подобная чисто женская реакция на упоминание другой женщины ему была приятна. Он мысленно улыбнулся, вспоминая, как она сказала те самые слова в саду — что он ей симпатичен как личность. «А значит, — подумал он, — в отличие от прочих девиц, которые постоянно пытались меня переделать, ей я нравлюсь именно такой, какой есть». После того разговора в саду подобные мысли с периодичностью посещали его, принося с собой необъяснимое волнение, но он каждый раз гнал их прочь, ведь она — человек, их контракт совсем скоро завершится, и она вернется в свой мир, забыв о нем навсегда.

В тот вечер он хотел всего лишь извиниться, это действительно было невежливо с его стороны говорить о ней в третьем лице в ее присутствии. А тут такой личный разговор, такие признания… Он совершенно не ожидал ни от нее ничего подобного, ни тем более того, что его так затронут эти откровенные слова — после того неожиданного признания Светланы у него в душе творилась буря… С одной стороны он не знал, как вести себя, чтобы не только не разрушить хрупкий мостик доверия, возникший между ними, но и укрепить их зарождающиеся отношения, и в то же время ему отчетливо помнился их контракт, в котором он сам прописал особый пункт про отсутствие каких-либо притязаний и намеков на сердечную привязанность между ними, поэтому каждый раз ему приходилось себя одергивать. «Сам себя перемудрил» — грустно улыбнулся он своим мыслям, провожая Светлану в кабинет.

«Вот зачем они вспомнили Виолетту, — он не торопясь возился у столика, лично разливая благородный напиток из кофейника и оттягивая обсуждение этого деликатного вопроса, — ведь они не могут не понимать, насколько это бестактно!».

Изучив характер своей фиктивной невесты, он мысленно смирился с тем, что обсуждения его отношений с графиней Пронских не избежать. Светлана была хорошо воспитана и умело держала себя в руках, чтобы в подобной некрасивой ситуации не выдать какой-либо некорректной реакции при гостях, но при этом была довольно-таки прямолинейной и зачастую вела себя с ним на равных, так что неловкого разговора после этого дружеского визита смело можно было ожидать. Александру нравилась эта черта в ней, столь нетипичная для женщин его круга, потому что можно было быть уверенным, что если ей что-то не понравится или вызовет вопросы, то она даст это понять, и тогда возникшее недопонимание можно будет разрешить диалогом, как это уже было совсем недавно. Оказалось, что когда нет нужды угадывать, в чем причина дурного настроения женщины — в какой-либо ненамеренно нанесенной обиде или же в дурном сновидении и плохой погоде, и не приходится примерять на себя роль канатоходца и провидца одновременно, общаться становится намного комфортнее.