Кровь Геркулеса. Страница 6

ГРОХОТ!

Мир взорвался со стеклянным звоном: окно рядом с нами разлетелось на миллион осколков.

Посыпались стекла. О, вот и крещендо.

Я отшатнулась назад, теряя равновесие на скользкой крови и стекле, и постаралась сориентироваться в происходящем.

Повсюду валялись осколки.

Что-то проникло в трейлер снаружи, окрашивая все вокруг в красные полосы.

Отец показал на меня, потом на Мать, и они принялись орать друг на друга. Я указала на раковину и закричала.

Они взвизгнули хором и, толкаясь, кинулись прочь в попытке убежать от воображаемого монстра в раковине.

Они толкали друг друга все грубее, потом начали бить друг друга кулаками. Забыв обо мне, они боролись друг с другом.

Отвлекающий маневр оказался успешнее, чем я думала.

Внезапно грудь пронзила острая боль.

Отлично, я заработала сердечный приступ в одиннадцать. В любой другой день я бы несказанно обрадовалась закупорке сосудов. Но не сегодня. Потому что я была нужна Чарли.

Мать схватила нож со столешницы и принялась размахивать им из стороны в сторону, словно полоумная, а потом, уставившись на меня, прокричала что-то невнятное про красного дьявола. На ее лице застыло дикое выражение.

Она окончательно свихнулась.

Ее разум помутился.

Уклоняясь от ее ударов, я споткнулась обо что-то твердое на полу и приземлилась на задницу.

Мать отступила.

Осколки впивались в ладони, но холодное прикосновение к ноге испугало меня гораздо сильнее. В ужасе я замерла, а потом бросилась вперед, ощупывая пространство в попытке ухватить невидимое тело.

– Я защищу тебя, – прошипела Никс.

Никс разбила окно трейлера, чтобы меня спасти. Именно благодаря ей мне удалось вырваться.

Паника в моей груди усилилась втрое. Нет, она не может пострадать. Я вслепую бросилась к своей лучшей подруге, изо всех сил вцепившись в ее ледяную чешую.

– Будь рядом со мной, – отчаянно прошептала я. – Мы должны защитить Чарли. Не меня, – задыхалась я.

Она зашипела.

В моей голове пульсировала бешеная мелодия.

Эволюционисты ошибались: приматы не эволюционировали в людей, а деградировали.

Покрепче перехватив чешуйчатое тело Никс, я поползла вместе с ней по полу прочь из кухни.

У двери ванной я схватилась за ручку, пытаясь встать на ноги, но дверь открылась, и мы ввалились внутрь.

Он не стал запирать дверь ради меня.

Я быстро захлопнула ее за собой и щелкнула задвижкой.

Мать и Отец кричали друг на друга, говоря что-то о дьяволе.

Чарли свернулся клубком в углу тесной комнатки.

Его истощенное тело было зажато между унитазом и стеной. Огромные слезящиеся глаза посмотрели на меня с ужасом, потом он затрясся сильнее и пригнул голову, словно пытаясь спрятаться.

Никс пыталась вырваться у меня из рук.

– Отпусти меня, – шипела она. – Я должна убить этих ублюдков за то, что они причинили тебе боль.

Чарли никак не отреагировал, и я не удивилась. Я уже давно смирилась с тем, что только я могла слышать Никс.

Все просто считали меня неудачницей, которая разговаривает сама с собой.

Хотя была ли я ею – вопрос (была, уж точно; в свободное время я писала фанфики про Эмми Нётер и Карла Гаусса).

Боль в грудине усилилась, и мне стало труднее дышать.

– Мы посидим пока здесь. Пусть они сначала покалечат друг друга.

Симфония заиграла быстрее.

Никс скользнула вверх по моему телу и свободно обвилась вокруг шеи и плеч, словно невидимый шарф.

Всхлипы Чарли в углу стали громче.

Я бы тоже заплакала, но в крови пылало слишком много адреналина.

Кроме того, я ничего не чувствовала уже одиннадцать лет.

Вот и все.

Задыхаясь, я подошла к унитазу и сняла тяжелую фарфоровую крышку с бачка. Устроившись рядом с дверью, я подняла свое импровизированное оружие и закрыла глаза.

Когда они войдут, я оглушу их крышкой, а Никс укусит.

Никто не причинит Чарли вреда. Никто не отнимет его у меня. Никогда. Он в безопасности. Я смогу его защитить.

Боль пронзила грудь.

Никогда еще приступ паники не ощущался так остро.

Соль-диез крещендо.

Дышать становилось все труднее, но я упорно стояла с поднятыми вверх руками и молилась, чтобы у меня хватило сил дождаться. Чарли мучительно раскачивался взад-вперед.

Ради него я смогу что угодно.

Может, мы и не родственники, но, как проповедовал отец Джон, «кровь завета гуще воды в утробе матери» [4] .

День и ночь мы с Чарли вместе выживали в этом адском трейлере. Мы делили картонную коробку. Мы вместе голодали. Если не считать Никс, то он был моим единственным близким.

– Какой у тебя план? – спросила Никс, ее невидимый язык коснулся моей щеки.

– Если они войдут, – я подвигала шеей из стороны в сторону. Хрустнули суставы, – мы убьем их.

Раздался грохот тарелок.

Боль в груди превратилась в агонию.

Чарли зарыдал громче.

Вокруг происходило много чего.

– Блестящий план, – прошипела Никс.

Приемные родители победили: они сделали из меня убийцу.

По ту сторону двери Мать издала нечеловеческий вопль, и волосы у меня на затылке встали дыбом. Звук был настолько отвратительным, что паника усилилась вчетверо. Грудь продолжала болеть, и я задыхалась от изнеможения.

Послышались тяжелые шаги.

Руки тряслись от усталости, но я упрямо пыталась поднять пожелтевшую крышку выше. Я готовилась к бою.

Голос Отца был совсем близко, он кричал:

– Дети, помогите, скорее… Кто-то ее мучает!

Я замерла.

Что он только что сказал? Он что, просил нас о помощи?! Тех, кого он собирался убить? Он что, пошутить решил?

Чарли всхлипнул и плотнее свернулся калачиком.

Я закрыла глаза, продолжая стоять неподвижно.

Вопли слились в подобие гармонии.

– Дети, звоните 777, вашу Мать схватил Титан! – Дверь в ванную загрохотала, словно он пытался ее выбить. – Алекс, сделай что-нибудь.

Ненавижу это прозвище.

У нас не было матери.

Это нельзя было назвать матерью.

От пронзительного вопля с кухни кровь стыла в жилах.

Титанов привлекала кровь и насилие, но в нашем трейлере страдали почти каждый день. С чего бы Титанам нападать именно сейчас? Это бессмысленно, разве что…

Я охнула: после того, как Никс разбила окно, оно осталось распахнутым настежь. Трейлер больше не был заперт.

Зверь пробрался внутрь.

Крышка в моих руках неистово задрожала. Ледяные чешуйки скользнули по моей шее, словно Никс готовилась к атаке.

– Что-то невидимое разрывает ее на части… Это… Это… Это один из них… Точно он… Пожалуйста, позовите… Пожалуйста, помогите! – взмолился Отец за дверью.

Дверь натужно заскрипела от мощного удара. Он явно пытался ее выбить.

Я согнулась пополам от боли в груди.

Мать закричала еще громче, а Отец зарыдал, царапая ногтями дверь ванной.

– Пожалуйста, вызовите Спартанцев. Пожалуйста, дети. У нее изо рта идет пена, это… ужасно.

На нее напали, а он стоял у двери. Все было взаправду, к нам пришли Титаны.

Я крепко зажмурилась.

Чарли зарыдал еще громче.

Оркестр играл последний акт.

Кулаки стучали в дверь, отчаявшийся мужчина срывался на крик, а мои руки дрожали все сильнее.

Кровь катилась по моему лицу и капала на пол.

Дребезжала дверь.

Кричала умирающая женщина.

Звучала призрачная классическая музыка.

– Ты сильная, – прошептала Никс. – И очень храбрая. – Чешуйки скользнули по лицу, словно ехидна пыталась меня утешить. – Ты справишься с чем угодно, тебе подвластна вся Вселенная.

Слезы смешались с кровью и потекли по моему лицу.

Я не двигалась и не открывала глаза.

Телефон на стене остался нетронутым.

Раздался ужасный булькающий звук, а затем… тишина. Слышны были только прерывистые рыдания Отца.