Миротворец. Дипломатия Кланов (СИ). Страница 19

— Допустим, — Серебряков сделал заметку. — Теперь о Вашей деятельности. Официально Вы безработный, однако в разговоре с графами Кнежевичем и Франкопаном упомянули некую аналитическую деятельность под псевдонимом Миротворец. Поясните?

— Всё верно, это — мой способ заработать на жизнь.

— Весьма успешный, — оценил он. — Для человека, у которого нет политологического образования или по специальности международных отношений.

— Корка решает всё? — спросил я с открытой язвительностью.

— Достаточно, — нисколько не смутился он.

— Будь у меня образование, я бы занимался политикой в открытую. Но чтобы получить его, мне пришлось бы вернуться в Империю и потратить несколько лет на учёбу. По причинам, названным ранее, сейчас я это делать не буду. Но это нисколько не отменяет моего интереса к международной политике, который я удовлетворял с помощью интернета последние шесть лет.

— За это время сложно наработать достаточный объём знаний и, тем более, репутацию, которая помогла бы Вам выйти на уровень признанного, пусть и в узких кругах, международного эксперта, — он давил. Спокойно, бесстрастно, но давил, пытаясь загнать меня в угол, раскручивая каждую странность в моей жизни.

И я мог его понять.

Вот только вся моя вторая жизнь состояла из этих странностей.

— Сложно. Для человека, у которого был бы другой отец, — я пожал плечами. — Но не для меня. Вы знаете, что отец включал мне на ночь, вместо сказок? Лекции по политической философии.

А ведь это была правда. Детство у реального Виктора Добрынина было весьма своеобразным, однако, благодаря этому очень многое из политики этого мира осело в его голове, а потом перешло и в мою. В виде его воспоминаний. Это помогло мне быстро сориентироваться, после «второго рождения».

Я добавил:

— Так что я готовился с самого детства. Да, высшего образования у меня нет. Но есть навык искать информацию, анализировать её и строить долгоиграющие прогнозы. А потом оформлять это в понятные доклады. Что и помогло мне за четыре года наработать достаточную репутацию в нужных кругах.

— Похвально. Я бы сказал, у Вас талант, — снова ни одной эмоции, но в этих словах так и читалось: «ну-ну, сказочник, мы ещё выясним, кто ты такой на самом деле». — Однако это не ответ на мой вопрос. Почему Вы занимаетесь именно аналитикой? На хлеб можно зарабатывать другими способами. В том числе более прибыльными. Бизнес, например.

— Не удивлю Вас. Это связано с моей целью — найти виновников в гибели родных. Я уверен, что это было не простое убийство.

— Политическое? — он слишком быстро задал этот вопрос. Слишком. Будто он знал что-то ещё… или хотел узнать? Слишком быстро для равнодушного человека.

— Возможно. Я до сих пор не знаю точно, чем отец занимался. Но сам князь упоминал, что они общались. Вполне допускаю, что мой отец помогал ему. Негласно, разумеется. И кому-то очень влиятельному это не понравилось.

— Уже есть подозреваемые?

— Парочка, — кивнул я.

— Всего двое? Маловато. Значит, Вы уверены, что виноват кто-то из них. А если нет, то странно, что список так короток.

Вот… зараза!

— Я предпочитаю сначала найти инструмент. И только потом заниматься работой. Сначала я планировал обзавестись достаточным влиянием и только потом приступить к активной фазе поисков.

— Для этого Вы так рисковали, сопровождая княжну сюда?

— В том числе.

Серебряков сделал очередную, уже третью, заметку.

— Вы беседовали с князем о мести за отца? Если верить словам графа Франкопана, князь был его другом.

— Нет. Мы говорили о другом.

— О чём же?

— О том, что я мог стать младшим советником его наследника, — я сразу же выдал правду. Здесь она играла мне только на руку.

— Франкопану и Кнежевичу Вы сказали другое.

— Франкопан и Кнежевич — не друзья России, а я — патриот. Как ни крути и где не живи, — я хмыкнул. — Им лучше не знать, что князь хотел углубить сотрудничество с Россией. Они могут подозревать. Но знать наверняка? Нет. Вот пусть плавают в неопределённости. Потому что ни один из них не друг Империи.

Он прищурился, но… в его глазах сверкнула маленькая искра одобрения.

— Зачем же наследнику Иллирии русский советник?

— Думаю, Вы знаете, что князь Адриан хотел союза с Российской Империей. Чтобы создать противовес немцам и французам. Но не хотел, чтобы Иллирия с потрохами провалилась в орбиту русского влияния. Поэтому решил сходу дать своему наследнику поработать с русским аристократом, не связанным с имперским правительством. Такого, который дал бы ему понимание многих вещей. Моя работа, полагаю, сыграла здесь ключевую роль. Полагаю, я был бы не единственным и даже не главным советником. Но достаточно значимым, чтобы будущий князь понял, с кем придётся иметь дело.

— Думаете, что ему было важно показать русский менталитет?

— Да. А ещё, он хотел чтобы я научил наследника «думать». Полагаю, он имел в виду образ мышления. Но конкретнее мы не договорились.

— Почему?

— Не успели. Подходило время церемонии назначения наследника. После неё мы договорились обсудить детали. Но произошло непредвиденное…

Я пересказал ему всё, что случилось перед усыпальницей и во дворце. Вплоть до самого отъезда оттуда. Избежал я лишь об упоминании моей силы видения Связей между людьми.

Серебряков внимательно выслушал. Пару раз задавал вопросы. А после моего рассказа сказал:

— Как Вы нашли княжну?

— Очень просто — я её даже не искал. Всего лишь ехал обратно в Сплит, — невозмутимо ответил я.

— Расскажите подробнее, — его взгляд стал колючим. — От. И до.

— После разговора во дворце я отправился домой. Задерживаться в Загребе было не очень безопасно, в любой момент могли начаться столкновения между кланами. Но, думаю, до конца дня у меня было время. В пути я услышал гром. Поднялся дым. Как раз неподалёку от улицы Карла Будора.

Он чуть подался вперёд. Не менялся в лице, но выражение его стало ещё холоднее.

И оно мне не нравилось. Абсолютно.

— Стройно, господин Добрынин. Продолжайте.

— Я выехал на трассу и увидел пожар, устроенный призванной сущностью. Насколько я разбираюсь в их видах, это было инфернальное умертвие. Затем, я ликвидировал его, воспользовавшись шансом ударить из слепой зоны. Чтобы он не разгромил квартал.

— А затем отыскали княжну Софию.

— Именно. Я искал выживших, но как только обнаружил её, сразу же поспешил вывезти её в российское посольство.

Он сжал челюсти. На миг. Но этого хватило, чтобы понять…

— Удивительно. Княжна чуть не гибнет на церемонии назначения наследника. Но в последний момент её спасаете Вы — русский аристократ, у которого нет даже Дара. Хотя даже сильнейшие маги княжества парализованы от воздействия неизвестной силы. Но каким-то образом Вы приходите в себя раньше их.

Он сделал паузу. На пару мгновений, чисто чтобы оценить мою реакцию.

А я слушал. И уже понимал к чему он клонит.

Серебряков продолжил:

— После чего Вы совершенно случайно попадаете в место, где последняя из детей князя Адриана снова находится на волоске от смерти. Ликвидируете источник опасности, с которым не справились двое профессиональных боевых магов. Затем вывозите княжну Софию. На пути встречаете княжеских жандармов и договариваетесь с ними, чтобы они Вам не мешали. А потом пробиваетесь в посольство, несколько раз побывав на волоске от смерти. Потрясающая удачливость.

Плохо…

Плохо!

ПЛОХО!

Он чуть наклонил голову набок и произнёс уже совершенно другим тоном:

— Вот только я не верю в удачу, господин Добрынин. Понимаете, что это для Вас означает?

Глава 8

— Удача⁈ — я не стал сдерживаться. — Никакой удачи, господин Серебряков. Только череда правильных выборов и решительность. Сегодня меняется судьба целой страны. Как я мог пропустить хоть одну возможность⁈ Как⁈ Ради чего⁈ Из-за страха? Если бы я игнорировал вызовы судьбы, то не сидел бы перед Вами, и князь Адриан не предлагал мне стать советником своего сына.