Худшие охотники за пиратами на Окраине (ЛП). Страница 11

— Джесс, — останавливаю я её, — что случилось на «Ордни» с твоим отцом?

В тот момент, когда слова срываются с моих губ, я прихожу в ужас. Не знаю, почему я выбрал именно этот момент, чтобы спросить, но слова уже сказаны, и их не вернуть.

— Я… — она замолкает, и я мудро держу рот на замке и не подталкиваю её дальше. Но она и не уходит из кабины. Я не вижу её; я не могу позволить себе оторвать взгляд от показаний консоли достаточно надолго, чтобы хотя бы мельком взглянуть на неё, но я почти чувствую, как она смотрит через передний экран на клубящиеся газы. — Прости, Брэд, — говорит она, но в её тоне нет ни ожидаемого гнева, ни раздражения; она просто звучит устало. — Может, однажды я смогу рассказать тебе остальное, но я просто ещё не готова никому об этом говорить. Надеюсь, ты не против?

— Да, конечно, Джесс.

Почему она спрашивает меня, не против ли я? Серьёзно, она должна была бы наорать на меня за то, что я задаю такой глубоко личный вопрос, когда мы оба измотаны и гоняемся за пиратами.

Но вместо этого я чувствую, как её рука ложится мне на плечо и слегка сжимает его.

— Спасибо, — говорит она, и тут же уходит.

Час спустя я слышу, как кто-то снова входит в кабину, но не могу обернуться. Чьи-то руки ложатся мне на плечи и начинают их массировать.

— Как думаешь, когда мы сможем покинуть атмосферу? — спрашивает Кайла у меня за спиной.

Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, что она, вероятно, истолковывает как мою усталость или знак того, что мне нравится массаж плеч. По правде говоря, мне определённо нравится. Просто мне бы больше понравилось, если бы это делала Джессика. Но по мере того как узлы в моих плечах развязываются, я очень благодарен, и в моём лихорадочно взвинченном состоянии у меня снова появляются очень тёплые мысли о моей милой пассажирке.

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Может, попробуем через пару часов, посмотрим, улетели ли они, но у нас будет только…

Меня прерывает взрыв бомбы, от которого «Странник» резко дёргается в сторону.

Глава 13

Нам нужен новый план

Взрыв сотрясает корабль, едва не сбивая наш маленький грузовик с курса, прежде чем я успеваю скорректировать его и предотвратить более глубокое погружение в атмосферу. Моя первая мысль — что-то случилось с двигателями, и у меня в голове вспыхивает воспоминание об отказе ионного двигателя на «Персефоне», когда мы мчались от коратанского эсминца в системе Герсон. Но этот взрыв ощущается по-другому, и я скоро понимаю почему.

К этому времени корабль сотрясают второй, а затем и третий взрывы, и Кайла больше не массирует мне плечи. Вместо этого я слышу, как она садится в кресло позади меня и пристёгивается. К её чести, она не издаёт ни звука и не паникует.

Лин врывается обратно в кабину и молча занимает своё место рядом со мной. Судя по тому, как быстро она появилась, она, должно быть, не спала или даже ела на камбузе.

— Бесконтактные мины, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

Джессика ругается — я впервые слышу от неё подобную лексику, — а Кайла вскрикивает от удивления, когда четвёртый, а затем и пятый взрывы обрушиваются на «Странник», словно кулаки разгневанного божества.

— Значит, они знают, что мы живы, — говорит Джессика, и я напряжённо киваю.

— Можно не сомневаться.

— Что нам делать? — спрашивает Кайла из-за наших спин, её голос срывается от напряжения.

— Нам нужно идти глубже, — отвечает за меня Джессика. — Они, очевидно, смогли нас разглядеть, по крайней мере, до некоторой степени, опередили нас и заминировали нашу орбиту.

— Почему бы нам просто не сместить орбиту в сторону? — слышу я вопрос Харриса, хотя не уверен, когда он успел появиться в кабине.

— Нельзя, — снова отвечает Джессика. — Вернее, можно, но нет гарантии, что они снова нас не увидят и не сделают то же самое. Мы, очевидно, находимся слишком высоко в атмосфере, и они смогли отследить нас достаточно хорошо, чтобы сбросить мины на нашем пути, но, к счастью, недостаточно хорошо для захвата цели ракетой, иначе мы были бы уже мертвы.

— Командуйте, старпом, — говорю я. Каждое слово даётся с трудом, пока я борюсь со штурвалом, чтобы удержать наш побитый корабль от срыва с курса.

— Погружение десять градусов, немедленно, — произносит она, и её голос снова обретает профессиональную отстранённость флотского офицера в стрессовой ситуации.

Я подчиняюсь, толкая штурвал вперёд, пока моя консоль не показывает, что мы идём под углом в десять градусов вниз, глубже в клубящиеся облака ядовитых газов Большого Бена. Через несколько секунд по переднему экрану начинает барабанить нечто похожее на дождь, хотя я знаю, что настоящей воды там мало — скорее всего, это жидкое состояние газов вокруг нас.

— Нагрузка на корпус, по оценкам, шестьдесят процентов, — сообщает Лин, будто зачитывает ежедневный прогноз погоды. — Ещё глубже, и мы рискуем смять обшивку. Ну, если предположить, что мины этого ещё не сделали.

— Если бы сделали, мы бы уже точно об этом знали. Но мы всё ещё дышим, — отвечаю я. Как бы то ни было, она права; мы не можем рисковать, погружаясь глубже в атмосферу, так что я выравниваю корабль. К счастью для нас, взрывы прекратились, хотя теперь у нас другая проблема.

— Они так скоро не улетят, — говорит Джессика то, о чём мы оба думаем. — Они знают, что мы здесь, и не поверят, что эти мины нас достали.

— Повреждения есть? — спрашиваю я, со страхом ожидая ответа.

Который, на удивление, исходит от Харриса. А может, и не на удивление, ведь кресло, которое он обычно занимает, находится рядом с консолью контроля повреждений.

— Похоже, нарушена герметичность в грузовом отсеке и есть незначительное повреждение одного из сопел двигателя, но ИИ говорит, что беспокоиться не о чем, просто нужно, чтобы лицензированный техник «СтарХолера» осмотрел и отремонтировал его при следующем плановом обслуживании. Хотите, я запишу нас на приём?

Я бы обернулся и посмотрел на него с раздражённым недоумением, если бы не был так занят борьбой за удержание курса и высоты.

— О чём ты говоришь? — спрашивает Кайла, и её тон вторит моим мыслям.

— Э-э, — отвечает Харрис, — это то, что здесь на экране. ИИ хочет знать, не хотим ли мы записаться на приём в лицензированную ремонтную мастерскую.

— Нет, мы не хотим записываться на приём! — кричит Джессика с кресла второго пилота. — Просто скажи, если что-нибудь ещё сломается!

— Э-э, ладно, — отвечает он, и мне становится искренне жаль парня. Он совершенно не в своей тарелке, хотя, по правде говоря, я всё ещё пытаюсь понять, в чём вообще его тарелка. Чем он занимается, когда не одевает и не гримирует других людей? Я знаю, что Оуэн использовал его ещё и как своего рода технического гуру — по крайней мере, когда речь шла о взрывном импланте, который он вживил в шею Джессике и который, кстати, всё ещё там, хоть и деактивирован, — но это, казалось, было для Харриса скорее подработкой.

— Ладно, — говорю я, чтобы прекратить эту череду наездов на моего нового члена экипажа — ну, моего единственного члена экипажа, кроме Джессики. — Нарушение герметичности — это не так уж плохо, но нам повезло. Ни одна из этих мин не подорвалась особенно близко; если бы это случилось, наш маленький грузовик стал бы вечным дополнением к атмосфере Большого Бена.

— Или они не хотят нас убивать, а просто выгнать обратно на высокую орбиту, чтобы захватить, — говорит Джессика, и она, вероятно, права; от такого количества попаданий мин нас должно было разнести в клочья. Интенсивность взрывов, должно быть, сильно снижена.

— Но мы не можем долго здесь оставаться, — говорит Джессика, — иначе мы потеряем столько прочности корпуса, что даже не сможем выйти в космос.

Она права. Мы сейчас в любом случае в беде.

— Коммандер Лин, — говорю я, — сейчас самое время придумать ещё один сумасшедший план.

Я чувствую её испепеляющий взгляд, даже не рискуя повернуть голову, чтобы его увидеть. Но она не возражает, и я даю ей подумать, пока продолжаю бороться с управлением.