Системный Кузнец (СИ). Страница 26

Дыхание стало тяжёлым и громким в собственных ушах. Сердце колотилось так сильно, что болела голова. Справа от меня сидел командир, сжимавший рукоять меча. Слева — Брок, и вся его напускная бравада исчезла. Он был напряжён, брови окаменели, а усы подрагивали от дыхания.

Пауза затянулась. Две, может, три минуты, которые казались вечностью. Самым тяжёлым было абсолютное непонимание, что происходит, откуда ждать угрозы, насколько она велика? Тело начало дрожать — то ли от ледяного ветра, то ли от дичайшего стресса, который я сейчас переживал.

И вдруг тишину разорвал пронзительный, полный боли и ярости визг, не похожий ни на что, слышимое мной раньше. Он ударил по ушам, отразился эхом от скал. А затем — грохочущий топот. Справа от нас, всего в десятке метров, земля задрожала, будто стадо разъярённых быков проносилось мимо. Инстинктивно повернул голову, но из-за плеча Йорна ничего не было видно. Лишь его профиль, и то, как единственный глаз командира неотрывно следит за чем-то, скрытым от меня. В его взгляде не было страха, только холодная оценка.

— Вот же хренотень… — едва слышно выдохнул усатый слева от меня.

И тут они показались. Четыре огромных, несущихся в слепом ужасе Ржавых вепря. Ломились сквозь камни, не разбирая дороги, врезаясь боками в валуны, оставляя на них клочья шерсти. Эти твари действительно были гигантскими. Самый мелкий — с меня ростом, а самый крупный не уступал громиле Йорну. Звери визжали от ужаса и была причина.

Следом за ними, обходя с флангов, неслись волки. Их было не меньше десятка. Один из них, не сбавляя скорости, одним прыжком взлетел на острый валун и с него, как копьё, сиганул на спину отставшему вепрю, впиваясь когтями в его бок.

Каменные Волки — название было точным. Лишь внешне они походили на обычных волков. Их шерсть была очень короткой серого цвета и плотно облегала крепкие мышцы. Ноги — длинные, с мощными суставами, позволяющими им совершать невероятные прыжки. А из-под чёрных губ торчали клыки, похожие не на кость, а на острые каменные осколки, тёмные и блестящие.

Среди них выделялся один — шерсть его была не серой, а чёрно-синей. Этот Каменный был на голову выше и массивнее остальных, а его мускулатура невероятно рельефной и мощной. Он двигался с пугающей грацией, и в горящих жёлтым светом глазах этого зверя читался живой интеллект.

Вепрь, атакованный волком, дико взвизгнул, но, мотнув головой, сумел сбросить хищника. Погоня продолжилась. Стая уносилась на другой конец каменистого плато, параллельно шахте. И тут чёрный крупный волк продемонстрировал свою скорость. Зверь совершил невероятный рывок, обогнул бегущих вепрей и, выскочив им наперерез, со всей мощи врезался в шею одному из кабанов.

Хватка была смертельной, послышался отвратительный хруст. Мощная шея вепря, защищённая толстой шкурой и слоем жира, не выдержала. Волк висел на нём, и его челюсти, работая как гидравлический пресс, делали своё дело.

Остальные Каменные резко затормозили, прекратив погоню. Они окружили чёрного волка и его добычу, рыча и скалясь, но не решаясь подойти ближе.

Что было бы, если бы они заметили нас? Эти трое охотников… смогли бы они справиться с такой силой? Я взглянул на Йорна, тот был спокоен как статуя.

— Крупный вожак, — тихо, почти с уважением, произнёс командир. — Давно таких стай не было в этих холмах.

— Либо их сюда запах какой привёл, либо зверь покрупнее с гор согнал, — вторил ему Брок с тревогой. Но в голосе просквозил азарт охотника, увидевшего достойную добычу. — Третьего не дано.

Вожак терзал Ржавого, пока тот не перестал дёргаться. Остальные волки ходили кругами, рычали. Некоторые легли на камни, терпеливо ожидая своей очереди.

— Обходим, — сказал Йорн.

Не вставая в полный рост, одноглазый скользнул за валун, и мы последовали его примеру.

Темп нашего движения изменился. С одной стороны, мы пошли быстрее, но с другой — почти беззвучно. Охотники двигались от укрытия к укрытию, от валуна к скальной тени, превратившись в серых призраков на фоне серых камней, а я едва поспевал за ними. Наша группа держалась на почтительном расстоянии, стараясь не попадаться на глаза пирующей стае.

Примерно через пять минут такого напряжённого марш-броска частокол шахты был уже совсем рядом. Оставался последний и самый опасный рывок по открытому пространству к закрытым воротам. Йорн выглянул из-за камня, оценивая расстояние до Каменных Волков, а затем поднял взгляд к дозорной вышке. Я проследил за его взглядом. Наверху стоял стражник, который вдруг поднял руку. Командир, убедившись, что его видят, в ответ сделал тот же жест — условный сигнал. Затем он повернулся к нам, его единственный глаз горел холодным огнём.

— Быстро и тихо, — прошипел громила. Его взгляд впился в меня. — Отстанешь — сдохнешь.

И тут же одноглазый сорвался с места. Не побежал, а заскользил над землёй быстрым шагом.

Мы бросились за ним, и я сразу почувствовал разницу. Под моими стоптанными сапогами предательски шуршала и хрустела каменная крошка. Движения воинов были бесшумными — они словно знали, куда поставить ногу, чувствовали каждый камень. Мой же бег был неуклюжим и громким, уже через несколько шагов отставание увеличилось.

Дыхание сбилось, в груди кололо от смеси адреналина и одышки. Рискнул бросить взгляд в сторону стаи и сердце провалилось в пятки.

Вожак отошёл от добычи, поднял свою чёрную голову и глядел прямо на нас.

Зверь не зарычал, а может, его просто не было слышно за воем ветра. Но в то же мгновение вся стая, как по команде, подняла головы и уставилась в нашу сторону.

Впереди со скрипом начали открываться ворота. Ноги заплетались. Я гнал себя вперёд, понимая: если споткнусь, упаду, ждать меня никто не станет. Охотники добегут, ворота закроются, и я останусь один на один со стаей.

Рванул, сколько было сил, перейдя на отчаянный бег.

Половина стаи бросилась за нами вдогонку, а вторая, во главе с вожаком, побежала наперерез — прямо к воротам.

Десять метров. Врата приоткрылись на треть и замерли — узкая спасительная щель. За ней показались охранники лагеря, с мечами и натянутыми луками.

Скорость охотников возросла ещё сильнее, теперь между нами пропасть. Увидел, как Йорн, добежав, остановился у самой щели, развернувшись лицом к несущейся на нас лавине, став живым щитом. Брок, а затем и Киан проскочили мимо него внутрь.

Мне оставалось семь метров. Звери были в двадцати, их когти скрежетали по камням, и этот звук был страшнее всего, что мне доводилось слышать.

— ДАВАЙ! — прорычал командир, подняв свой меч.

— Йорн, сюда! — отчаянно крикнул усатый из-за ворот. — Бросай его нахрен.

Время растянулось. Сердце колотилось не в груди, а где-то в горле, в ушах, в кончиках пальцев. Пять метров. Четыре. Три.

Врата начали сходиться. Одноглазый, оценив расстояние между створками, одним движением скользнул внутрь — ещё секунда, и его массивное тело уже не протиснулось бы в щель.

Волки не попадали в поле зрения, но ощущались спиной. Горячее голодное дыхание, сотрясение земли от их лап. Два метра… метр… Заставив свои непослушные ноги сделать последний рывок, прыгнул в узкую расщелину между створок.

Через секунду рухнул на каменистую землю, и плечо взорвалось болью. Лицо горело, понял, что разбил нос в кровь. В то же мгновение за спиной раздался грохот — створки ворот сошлись, и тут же — глухие, яростные удары массивных тел по металлической обшивке, скрежет когтей, полное ненависти рычание…

Но это было снаружи. А я был внутри. Лежал на острых камнях, задыхаясь, чувствуя солёный вкус крови во рту. Живой.

Перед глазами вспыхнули знакомые строчки.

[Обнаружена критическая угроза жизни.]

[Зафиксирована мобилизация всех физических и духовных резервов организма.]

[Награда за выживание: Закалка Тела: Прогресс +5%. (Всего: 49%)]

Пять процентов. За несколько секунд отчаянного бега получил больше прогресса, чем за полдня тренировок и перехода по пересечённой труднопроходимой местности. В этом мире, чтобы стать сильнее, нужно не просто работать. Нужно смотреть в лицо смерти и выживать.