Системный Кузнец (СИ). Страница 23

— Не путайся под ногами, — наконец произнёс громила, не глядя на меня.

— И не собирался, охотник Йорн.

Воин прошёл мимо, и я почувствовал, как от него исходит волна ярости. Он был похож на огромную молчаливую гору, вдруг научившуюся ходить.

Усатый — понятия не имел, как его зовут, проходя мимо, громко шмыгнул носом и сплюнул мне под ноги. Стало ясно, этот может быть проблемой. Молодой же, поравнявшись со мной, покачал головой и улыбнулся в открытую, показав белые зубы.

Я крепче сжал свои мешки и, стараясь не отставать, поплёлся следом за ними, в открывающиеся со скрипом ворота.

Первое, что ударило в лицо — ветер, пахнущий не дымом и навозом, а влажной землёй, травой и далёким лесом. Воздух здесь был другим — чистым и прохладным.

В пятидесяти метрах перед нами блестела на солнце быстрая речка. Через неё был перекинут шаткий на вид деревянный мост, но охотники даже не посмотрели в его сторону. Одноглазый, не сбавляя шага, свернул вправо, на узкую, набитую до твёрдости камня колею, что вела вдоль частокола.

Шла троица быстро. Вроде не бежали, но их широкий шаг заставлял меня почти трусцой семенить следом, чтобы не отстать. Изо всех сил старался не шуметь, не выдать, что уже запыхался как чёрт.

За рекой, насколько хватало глаз, простирались холмистые равнины, а на горизонте виднелся лес. Мир за стенами оказался огромным и диким. Солнце всё ещё припекало, но порывы ветра приносили приятную прохладу, осушая пот на лбу.

Я отстал, не слыша их разговоров, и не пытался догнать. Сейчас мне нужно было смотреть и запоминать, на всякий случай. Мы прошли вдоль всей западной стены, и колея, обогнув деревню, нырнула прямо в тёмный лес.

Он был именно таким, каким его описывали в деревенских страшилках — огромные ели и сосны стояли так плотно, что их кроны сплетались в купол, почти не пропускающий солнечный свет.

Дорога, очевидно, вела до шахты — по ней тащили гружёные рудой тележки, но сейчас по пути никто не встречался. Старшие охотники, войдя под тень деревьев, изменились, их расслабленность исчезла. Йорн и усатый шли теперь чуть медленнее, их взгляды постоянно скользили по сторонам, уши ловили каждый шорох. Даже хвостатый не улыбался, его ленивая грация сменилась собранностью хищника. Молодой охотник по-прежнему нёс самый тяжёлый рюкзак, но казалось, его не замечал.

Тень от крон накрыла нас, принеся прохладу и запах влажной хвои, грибов и прелых листьев. Идти стало бы легче, если не одно «но»: дорога почти сразу пошла круто вверх. Уклон был небольшим, но постоянным.

Мои ноги, ещё не отошедшие от утренней тренировки, быстро забились и отяжелели. Каждый шаг вверх по склону требовал усилия. «Просто иди, — твердил себе. — Никакой жалости. Шаг. Ещё шаг. Дышать ровно». Это была уже не прогулка, а работа на выносливость.

Лес вокруг был живым, стволы деревьев покрывал толстый слой мха, под ногами хрустели ветки. Огромные, с человеческий рост, папоротники раскинули свои листья. Местами виднелись ярко-красные ягоды.

Изредка одноглазый резко останавливался, поднимая руку, и вся группа замирала. Склонив голову набок, он слушал тишину, нарушаемую моим сбившимся дыханием. Затем молча кивал и мы двигались дальше. Понятия не имел, что он там слышал, но рад был, что не пришлось с этим встречаться.

Чем дальше мы углублялись в чащу, тем круче становился склон. Колея из утоптанной дороги превратилась в размытый дождями ад, усеянный корнями и острыми камнями. Идти по ней было пыткой для лодыжек. Вскоре наша группа сошла с неё, предпочитая топтать упругий мох и траву рядом.

Воспоминания Кая об этих местах были обрывочными. Детский страх перед лесом застилал мальчишке глаза. Нужно было составлять собственную картину мира, шаг за шагом, опираясь на свои наблюдения и опыт.

Глядел по сторонам, жадно впитывая информацию. Некоторые растения были знакомы, напоминая те, что видел в прошлой жизни на даче или в походах, но чем дальше шли, тем больше появлялось странностей.

Я не ботаник, но годы работы спасателем, в том числе и в лесных массивах, научили обращать внимание на необычное, и здесь этого было предостаточно — цветы, похожие на ромашки, но с чёрными лепестками вокруг золотой сердцевины. Или папоротники, листья которых пронизаны сетью тонких красных прожилок.

Любопытство пересилило усталость. Воспользовавшись моментом, когда охотники скрылись за очередным поворотом, остановился и присел на корточки у одного из таких папоротников. Присмотревшись, опешил от зрелища: по прожилкам действительно что-то текло, медленно и густо, как кровь. А сами листья… они едва заметно мерцали, будто усыпанные мелкими блёстками. Сперва подумал, что это роса, но когда осторожно коснулся листа пальцем, тот оказался совершенно сухим и тёплым на ощупь.

Что это за мир? Параллельная реальность? Другая планета? Мысли начинали путаться, рождая в голове хаос. Всё, что меня окружало, было одновременно и поразительно, и жутко.

— Эй, пацан!

Резкий оклик усатого охотника заставил меня вздрогнуть. Я поднял голову — тот стоял в десятке метров выше по склону и сверлил меня яростным взглядом.

— Ты чего там расселся⁈ Решил вепрям обед приготовить из своей тощей задницы⁈

Пулей вскочил на ноги и, подхватив мешки, бросился догонять группу. Троица ждала меня, остановившись на колее. Молодой охотник носком сапога безразлично ковырял землю. Йорн стоял ко мне спиной, напряжённо вглядываясь куда-то вправо, в лесную чащу.

— Извините, — выдохнул, поравнявшись с ними. — Засмотрелся.

— Засмотрелся он, — прорычал усатый мужик, но тут же осёкся, повернувшись к командиру. Одноглазый не шевелился.

— Это не вепри, — тихо произнёс громила.

Усатый охотник тут же посерьёзнел, рука легла на рукоять меча.

— Сам чую. Какого хрена волки так низко спустились? Зима ещё не на пороге.

— Не знаю, — так же тихо ответил Йорн, медленно поворачивая голову. Его единственный глаз был прищурен, сканируя тени между деревьями.

Глава 12

Моё тело инстинктивно сжалось, взгляд бегал по кустам и меж деревьев. Стало нестерпимо холодно. Эти люди чувствовали хищников на огромном расстоянии. Какое же у них, чёрт возьми, изменённое восприятие! Оно тоже улучшается по мере «Закалки Тела»? Или это нечто иное?

Дар.

Слово всплыло из глубин памяти Кая. Да, у некоторых охотников он был. Уникальная врождённая способность, выделяющая одного человека из толпы. Именно благодаря Дару многие добивались здесь высот. Кто-то, как говорили, видел в полной темноте, а кто-то обладал скоростью, недоступной обычному человеку.

Память мальчишки подсказывала, что способность передаётся по наследству или «даруется» роду, когда его заслуги и сила накапливаются, достигая критической массы. «Даруется»… Кем? Для меня, Дмитрия, это звучало как суеверие, но я уже видел слишком много необъяснимого, чтобы просто отмахиваться. Сам факт попадания сюда сокрушил старое мировоззрение — здесь работали другие законы.

Внезапно ощутил острое желание учиться, впитывать каждую деталь, каждое слово этих людей. Особенно Йорна. В его молчании было больше смысла и знаний, чем в болтовне других.

— Ладно. Пошли, — наконец произнёс одноглазый, и напряжение слегка спало.

Мы двинулись вперёд, и усатый, понизив голос, проворчал:

— Похоже, волки заняты вепрями, а не нами.

Вепрей в этих лесах было много. Память пацана подсказала, что это не те кабаны, которых доводилось видеть в прошлой жизни. Это были «Ржавые вепри» и такое название они получили не просто так.

Огромные мускулистые твари, ростом со взрослого мужчину. Их тела покрывала густая жёсткая щетина, которая на вид напоминала ржавую проволоку. Она служила им природной бронёй, о которую, как говорили, гнулись плохие копья. Но главной их особенностью были жёлто-оранжевые клыки с тёмными прожилками, выглядящие так, будто выкованы из куска ржавого железа. Эти клыки легко могли пробить не только кожаный доспех, но и деревянный щит.