Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ). Страница 22

Дженна ушла, и Луиджи подсел к столу Ферры.

– Тебе не стоило брать заявление! У бедной камы, к сожалению, не всё в порядке с головой, – сказал он, активно жестикулируя. – С её семьёй стало всё ясно ещё тогда, в пятьдесят втором, на третий день поисков тела Марсио, его жены и сына нашли в воде за доками, с цепями на ногах.

«Когда мы станем тёмною водою,

Сердца в последний раз станцуют вместе».

– Спасибо, Луиджи, – ответила Ферра. – Но у меня предчувствие. Хорошее предчувствие.

– Хорошее? – удивился коллега.

– Мне кажется, мы сумеем втолковать ей, что случилось. Её мучает недосказанность и неизвестность, она как-то застряла в моменте перед тем, как тела нашли. Думаю, теперь мы сможем её успокоить. И каме ди Маджио останется лишь принять уход семьи.

– Это её не убьёт? – спросил Чезаре Гатто.

– Как знать, – ответила Ферра.

– Ну что ты плачешь? Как девочка, – сказал Луиджи. – Ты ведь даже не знаешь эту старуху, кто она тебе?

– А убийца найден? – спросила Эрманика, осторожно промакивая перчаткой маг-ортеза глаза, которые и правда оказались влажными.

– По их сведениям, это был кто-то из мелких рядовых из банды Бенни Канова, – ответил Луиджи. – В то время дон Альтеридже хотел сделать капо Канова хозяином Понто-Виэсты, но чуть позже Бенвенуто вернулся сюда, в Ситтарину. Парня, который якобы убил мирное семейство – я говорю «якобы», потому что очевидно, что его назначили отбывать срок за всю команду – арестовали, он во всём сознался. Говорю тебе, дело давным-давно закрыто, и только бедная госпожа ди Маджио до сих пор живёт в своём мире, в котором её семья ещё числится в пропавших, а не в погибших.

– Очень интересно, – сказала Ферра.

– Почему? – не понял Чезаре.

– Просто. Очень интересно.

***

Бесконечные бумажные дела проглотили весь день, как гурман устрицу. Ферра была поглощена ими, но краем сознания всё время соприкасалась с той историей о семействе ди Маджио. Как так вышло, что Дженна пришла именно теперь, когда Альтео отпустил сам себя за пресловутую грань? Неужели это её воля каким-то образом держала фантомного Альтео по эту сторону бытия? Ферра цеплялась и цеплялась за мелкие занозы нестыковок! Например, возраст самого Альтео – ей всё казалось, что умер он совсем ещё малышом. Девять лет ведь не такой маленький срок, ребёнок уже должен был осознать, что у него магический дар. Правда, кама ди Маджио упомянула, что мальчик был как будто немного не в своём уме…

Сильный магический дар? Случалось, что дар просыпался и созревал слишком рано, и ребёнок, не в силах с ним совладать, превращался в страшную угрозу для себя и окружающих. Иногда дети не выдерживали и умирали. Но в девять лет ведь уже можно с этим как-то справляться. Или дар проснулся ещё раньше, чуть ли не в младенчестве, и то, что казалось отстраненностью и отсталостью было лишь постоянным напряжении в попытках никому не навредить… Ферра к вечеру устала обо всём этом думать.

Она вышла из управления, вдохнула свежий весенний воздух. За спиной хлопнула дверь.

– Чиро, – не оборачиваясь, сказала Эрманика. – Тоже закончил с работой?

– Работа никогда не кончается, – махнул рукой юный стажёр. – А вы знаете, что Орнеллу Канова сегодня так и не отпустили? Говорят, что только завтра.

– Почему это? – спросила Ферра.

– Так деньги до сих пор не принесли, – сказал стажёр. – Ей придётся провести тут ещё одну ночь.

– Я всё ещё не исключаю, что Франческо Де Ритта убьёт девушку. Так что придётся подумать, как её уберечь, – задумчиво произнесла Ферра. – Хорошо, что у нас есть эта ночь.

– У нас? – смущённо покраснев, переспросил Чезаре. – Кама Ферра, детектив… Эрманика. Я был бы счастлив, если…

– Что ты себе там придумал? – поперхнулась Ферра прохладным мартовским воздухом. – Эй! Очнись! Я старше тебя на семь лет!

– Вы ведь понимаете, что это не такое страшное препятствие, – сказал осмелевший юнец. – И был бы польщён, если б вы оказали любые знаки внимания, потому что восхищаюсь вами, вашей силой и вашим… Огнём.

Последнее слово он произнёс упавшим голосом, низким и чуть хриплым. И нет, не от страсти, а потому что растерялся. Никогда не видел огней на кончиках пальцев маг-ортезов! Несгораемая ткань перчаток пылала десятью маленькими факелами. Ферра сложила пальцы в две щепотки, сомкнула, чтобы погасить, потому что чувствовала сильный и неприятный жар от нагревшихся деталей. И только потом сказала:

– Не огорчайся, Чезаре, но нет. Ночь есть у меня и у тебя, по отдельности, и она не только для сна, но и для размышлений. Придумаешь, как уберечь Орнеллу – получишь маленький утешительный приз.

– Свидание, – выпалил паренёк.

Она сначала опешила от такой наглости, но потом вспомнила совет Космо. В конце концов, она заслужила немного расслабиться. Почему бы не в компании с этим смешным котёнком? Вреда никому не будет.

– Ужин, – сказала она. – Я приготовлю тебе ужин. Спагетти с острым соусом.

Чезаре Гатто разве что не подпрыгнул от счастья и убежал к автобусной остановке. А Ферра решила пойти пешком. Погода была неплохая, почему бы не пройтись?

***

Колокольчик.

Нет, конечно же! Шляпа! Ферра протянула руку, посмотрела на маг-ортез. Чуть скрипнули механические суставы, поддерживающие переломанные косточки руки.

– Шляпа не работает, – сказала Ферра вслух. – Бог её знает, но, видимо, в ней всё дело! Вчера всё пошло не так, потому что я не притронулась к колокольчику. Вся цепочка событий оказалась битая и кривая. Поэтому… Колокольчик.

Глупо было сваливать всё на бедную несчастную шляпу. И Эрманика, притронувшись к колокольчику, надела головной убор. Чуть набекрень. И локон можно выпустить так, словно он сам небрежно перечеркнул высокий лоб. Да, так очень неплохо, и точно нельзя сказать, что она забыла посмотреться в зеркало.

– Зеркало, – выдохнула Ферра и стёрла лёгкое пятнышко, появившееся на светлой глади оттого, что на слишком приблизилась к поверхности.

– Дверь, – добавила она и подёргала за ручку трижды.

Вот. Теперь всё должно быть правильно.

Не успела Ферра об этом подумать, как увидела под деревом человека. На кончиках её пальцев тут же засверкали искры. Левая рука сама собой принялась выплетать пальцами паутину захватывающей комбинации жестов. Невидимые силки обхватили мужчину за плечи и развернули лицом к Эрманике. Готовая защищаться или нападать, или, может быть, уклоняться от пули, она медленно сократила расстояние на пару шагов и замерла.

– Гервас?

– Для вас – Везунчик, кама Фея, – улыбнулся воришка.

Его не слишком красивое, худое носатое лицо так и озарилось каким-то небывалым светом, как будто его не захватили только что. Силки уже должны были опутать ему руки! А между прочим, Ферра точно знала, что магические путы ощущаются очень неприятно. В академии испытала на себе…

– Что ты тут делаешь? – спросила она.

– Видел пару дней назад, как вы с падре здесь что-то устроили, решил полюбопытствовать. Вы что же, освятили холмик специально для гиацинтов? Ишь как распустились. Хорошо пахнут! – оживлённо заговорил Везунчик и вдруг защёлкал пальцами. – А может, вы тут канарейку схоронили? Хотите, я добуду вам новую.

– Твой словесный поток смоет меня в море, и я не узнаю сути, – кисло пошутила Ферра.

Чем-то он напомнил ей назойливого Альтео.

– Я подумал, вдруг она была вам очень дорога, раз вы пригласили падре её отпевать, – не смутился Везунчик.

– Кто?

– Канарейка, – ответил воришка.

– Моё время, вот что мне очень дорого, – и Ферра сделала шаг, чтобы взять негодника за шиворот – поистине железной рукой.

И даже перевела усилитель на правой руке на более мощный режим.

– Стойте, стойте, кама Железная Фея…

– Не зови меня так, Гервас.

– Кама Ферра, у меня до вас важное дело. Не стоит прогонять гонца, даже если у него важные вести.