Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ). Страница 10

– Понимаю, – сказала Ферра.

– На всякий случай, Ника… Спроси, нет ли связи между Орнеллой и Де Ритта, – подсказал Альтео почему-то шёпотом, хотя его никто не мог слышать.

– Ещё вопрос, позволите? Кто-то из банды капо Де Ритта присутствовал на бабушкиных похоронах? – задала вопрос Ферра, мысленно похвалив ди Маджио, который сегодня был полноценным напарником, а не какой-то занозой в одном месте.

– Нет. Никого. Друзья Бенни и бабушки не позволили бы никому из других банд явиться. Был только человек от дона Альтеридже – его правая рука. Он тоже следил за порядком. Не было незнакомых, не было Де Ритта – и вообще пришли только самые близкие, человек двадцать. Я бы увидела лишних, если б они были.

– Спасибо за сотрудничество, кама Морьяди, – сказала Ферра. – Не уезжайте, будьте на связи. В случае тревоги звоните сразу мне в кабинет, вот визитка.

Понятно было, что всё это бесполезно.

***

– Стажёр, – позвала Ферра. – Хватит стоять как истукан! Поехали!

– Куда, детектив?

– На вокзал Фрезия, – усмехнулась Эрманика. – Всё вырисовывается с предельной ясностью. Нас немножко поводили за нос, но мы справились. Как думаешь, справились?

– Мы подозреваем Орнеллу Канова или Эрмеса Бруно?

– Обоих. Хочешь порассуждать об их мотивах, стажёр?

Они сели в машину, причём ди Маджио разлёгся на заднем сиденье, положив несуществующую шляпу на согнутое колено.

– Рассуждаю, – торжественно объявил Чезаре Гатто, пока Ферра выводила авто со стоянки. – Если подозревать Эрмеса Бруно… То у него может быть даже два мотива. Первый – дополнительно прославиться, хотя зачем такому знаменитому актеру… А, да! Скоро в кино будет продолжение про Акулу, третья лента, и он боится, что кассовые сборы фильма упадут. Если подать эту историю как интерес мафии к актёру, то на фильм просто-таки целые толпы повалят! Это первое. А второе – попроще. Просто Ирина уехала не только от Братства, но и от приставучего Эрмеса. Ему было обидно, что она его бросила: он хотел приударить за богатой вдовой. Узнав, что её дочь здесь, он поймал её, отрезал руку… Нет, скорее всего, дочь он не трогал, рука может быть другой женщины. Хотя всё равно ужасно. В общем, сделал так, чтобы о руке узнали и наверняка потребовал от Ирины выкуп за дочь.

– Хорошо, – похвалила Ферра. – Не то хорошо, что руку кому-то всё-таки отрезали, а твои рассуждения.

– Кстати, второй вариант не исключает сговора с Орнеллой Канова, – воодушевлённо продолжил Чезаре. – Но минус версии со славой актера – это то, что он до сих пор не попытался дать где-нибудь развёрнутое интервью, где говорилось бы о преследованиях со стороны Братства. Хотя, быть может, просто ждёт, пока полиция об этом заявит. Внимание прессы к нам пока не утихает.

– Толпа репортёров за нами с тобой вроде как не увязалась, – хмыкнула Ферра. – А у другой версии какие минусы?

– Ничего не известно о том, чтобы московитская сторона принимала какие-то заявления. Если бы у Ирины, проживающей в другой стране, потребовали выкуп за дочь, шумиха в прессе поднялась бы непременно. Международный скандал – это очень интересно для прессы. А тут – нигде и ничего.

– Неплохо рассуждаешь, – сказала Ферра. – А версия с Орнеллой?

– Орнелла может хотеть больших денег от матери или же мстит горе-папаше. Опять же, тут может быть замешана Лаура, с которой девушка встречалась… Может, она даже в сговоре с Орнеллой? Хотя нет, вряд ли, Лаура всё-таки жертва. Она напугана и твердит о Де Ритта. Девушка просто выспросила у Лауры кое-какие детали, после чего начала действовать. И скорее тут всё-таки месть отцу. Девушке двадцать лет, она личность не вполне зрелая, в голове полный бардак.

– Очень разумные рассуждения! – сказала Ферра. – Вижу, ты умеешь думать, новичок.

Гатто просиял так, будто в нём включили рождественскую гирлянду.

Гостиниц возле вокзала было полно, но «Фрезией» называлась только одна.

– Смотрите-ка, кто там, – сказала Эрманика удивлённо, едва они припарковались на ближайшей бесплатной стоянке. – Везунчик собственной персоной!

– Где? – не понял Чезаре.

– Обносит белую «Тино» во втором ряду слева, – понизив голос, сказала Ферра. – Наш милый неуловимый Везунчик! И как занят, гляди-ка! Давай потихоньку заходи сзади, а я с этой стороны…

Альтео, о котором все забыли, только присвистнул и побежал следом. Ферра видела, как он запрыгнул на крышу белого автомобиля и с интересом принялся наблюдать за воришкой, обшаривавшим салон.

***

Мад Гервас по прозвищу Везунчик всегда нравился женщинам. А женщины нравились Везунчику. И хотя детективша Эрманика «Железная Фея» Ферра не входила в список тех, встрече с кем он бы обрадовался, он всё равно невольно залюбовался.

У неё было красивое лицо карающего ангела и грудь Мадонны. Вместо Кристо на руках при ней был какой-то мальчишка на побегушках, и вот его-то Везунчик точно не хотел бы тут видеть. Зачем ему какой-то мальчишка?

Везунчик вжался в водительское кресло и сказал:

– Добрый день, кама Фея. То есть Ферра. Как там мой иск, ещё не рассмотрели?

– Здравствуй, Везунчик, – задушевно сказала Ферра. – Как ты меня назвал?

– Простите, детектив, – сказал Везунчик. – Так это… Вам разве не запретили работать?

– Кто же мне запретит, я же Фея, – недобро отбрила Ферра, поглядывая почему-то на крышу «Тино». – Скажи-ка мне, Везунчик, а тебе заплатили вторую часть денег, как было уговорено?

– Мне прислали второе письмо, – понизив голос, сказал Везунчик. – А заплатить больше ничего не заплатили. Поэтому я решил сообщить полиции о том, что…

– Письмо?

– Да! Вот оно, – воришка вытащил из кармана брюк мятый конверт и немножко его расправил, прежде чем передать детективше. – Но приятель попросил меня кое-что забрать из его машины…

– Открутить радио тоже он попросил? – задушевно спросила Ферра.

А её напарник, по виду до скрипа отмытый мылом не далее как этим утром, добавил:

– И ещё кожаные подушки снять. Вон они, в пакете.

Везунчик забеспокоился. Там, в бумажном пакете, было и ещё кое-что. В машине он нашёл беспечно оставленный бумажник и спрятанный под сиденьем маленький конвертик с ангельской пудрой. Добыча была хороша, но садиться из-за неё в тюрьму вовсе не улыбалось.

– Детектив, тут сказано, что завтра через кама Герваса передадут сумку, которую надлежит подбросить актёру прямо в студию, – доложил мальчишка Фее. – И почерк тот же, что в прошлом письме. Такой… прямой, с нажимом.

– Кто передал тебе это письмо, Везунчик? – мягко поинтересовалась Ферра.

Определённо, удача решила окончательно распрощаться с Мадом Гервасом. Придётся всё выложить и распрощаться с лёгкими денежками. Но человек, приславший посыльного, был сам виноват, что на этот раз пожмотничал. Если б он доплатил за прошлый раз и положил вместе с письмом не жалкие две десятки, а хотя бы сотенную – Везунчик бы не выдал всю информацию.

– За совсем небольшую плату я бы рассказал не только о том, кто принёс письмо, но и о том, откуда его доставили, – сказал он осторожно.

– Гервас, ты сидишь в чужой машине с награбленным добром, и ещё торгуешься, – сказала Ферра.

– В пакете вы найдёте пыльцу, и отнюдь не фейскую, простите, кама Фея, – заговорил Везунчик. – Стало быть, я и тут вам оказал услугу: навёл на распространителя. Там ведь достаточно, чтобы порадовать человек двадцать, не меньше. Так что если оставить машину под наблюдением вашего мальчика да вызвать ему в подмогу парочку хватал половчей, вы получите в своё распоряжение целого дилера. А я на этот раз уйду целым и счастливым. Как вам такое предложение? Вы остаётесь в плюсе, если я расскажу вам о человечке, который вас заинтересует, кама Фея.

– Хватит так меня называть, я не Железная Фея, а детектив Ферра, – рыкнула детективша.

– Я не говорил про Железную, – удивился Везунчик. – Хотя вы, видимо, и так знаете, о чём речь.