Хозяин антимагии 5 (СИ). Страница 3

Новиков — богатырского сложения, с добродушным, но усталым лицом.

Оба смотрели на меня с откровенным любопытством и тщательно скрываемой тревогой.

— Мои товарищи. Уговорил их рискнуть, пока флот стоял под прикрытием военных судов. Работали вчетвером с моей «Пулькой», — Григорий кивнул на небольшой старый буксир, переоборудованный под плавучую сушилку и мобильную печь, который был привязан толстым тросом к его судну. — Сушили, жгли, мешки набивали. Всё как огневик Кучумов в своих печах делал.

— Огромное спасибо, господа! — я кивнул капитанам. — Риск был немалый. Ваша добыча… она бесценна. Буквально.

Новиков переминался с ноги на ногу, не решаясь заговорить. Семёнов же выпрямился:

— Господин барон, мы рады стараться. Но… — он обвёл взглядом мешки, — сажа от водорослей. Тонны. Кузнецов уверял… но рынок… спрос… Сможет ли ваша мануфактура столько принять? И… оплатить?

Тревога в его голосе была понятна.

Они вложили время, ресурсы, рисковали кораблями и экипажами, пока флот бездействовал. Теперь им нужны были гарантии.

Я улыбнулся, стараясь выглядеть максимально уверенно.

— Капитан Семёнов, капитан Новиков, не сомневайтесь. Этот груз мне не просто нужен, он жизненно необходим. И не только заводу в «Точке». Теперь я представляю интересы «Альянса производителей эликсиров». Так что заказов будет много.

— То есть с оплатой проблем не возникнет? — переспросил Новиков.

— Оплата золотом или векселями имперского банка, по вашему выбору. И это — только начало. Пока в колониях есть потребность в эликсирах, а она будет только расти, спрос на «сажу» будет стабильным и высоким. Вы не просто окупите расходы, вы хорошо заработаете.

Напряжение спало с лиц капитанов как сдувшийся парус. Новиков радостно хлопнул себя по боку.

— Ну, слава четырём! А я уж думал, Григорий нас с потрохами продал! — он дружески толкнул локтём Кузнецова.

Тот лишь самодовольно ухмыльнулся, доставая из глубокого кармана своего потёртого бушлата огромную запылённую бутыль из тёмного стекла.

Как только она туда поместилась?

Жидкость внутри была янтарно-золотистой, густой, обещающей крепость и тепло.

— Ну, коли дела улажены, барон, господа капитаны… не пора ли скрепить сделку по-старинному? — голос Кузнецова стал бархатисто-заговорщическим.

Новиков потёр от предвкушения руки, а Семёнов пригладил бороду.

— Где ты такое сокровище только раздобыл?

— Это напиток для особых случаев, можно сказать, мой НЗ, и, думаю, время пришло.

Отказаться было невозможно. Да и не хотелось.

Мы устроились на ящиках прямо на причале, под вечерним небом, здесь пахло гарью от города и морем.

Григорий Иванович разлил «огонёк» по простым гранёным стаканам. Напиток обжигал горло, оставляя долгое согревающее послевкусие дыма, тростника и далёких тропиков. Разговор завязался сам собой: о море, о штормах, о хитростях добычи водорослей в открытом океане.

— А знаете, барон, — говорил Кузнецов, его лицо под действием напитка и облегчения от прибытия в порт становилось всё более багровым, глаза влажно блестели, — самое пекло было не тут, в водах «Новоархангельска», а на «Мели».

— На «Мели»? — переспросил я.

Оказалось, «Мелью» моряки называли колонию четвёртого кольца, ту самую, откуда привезли водоросли.

— Ага! — подхватил Новиков. — Место дивное! Глубина там по колено фрегату! Твари, которые не умеют плавать, а таких большинство, либо тонут, либо застревают на отмелях и дерутся друг с дружкой до последнего. Крупняк вообще зайти не может: сядет на брюхо, и конец. Как скот на бойне! А мелкая пакость, — он презрительно махнул рукой, — для брони наших судёнышек — что комар для слона. Идеальное место для нашей «полевой кухни»! — он кивнул в сторону «Пульки», которую матрос пытался пришвартовать к пирсу.

— Но как вы туда попадали? — поинтересовался я. — Телепорт же далеко в море!

Кузнецов хитро прищурился:

— А вот тут, барон, самое интересное! Телепорт для входа в колонию «Новоархангельск» один, он сухопутный, из «Ярцево». А на выход — два! И оба морские! Один — возле острова Грозный, другой у Восточного.

Капитан хитро на меня смотрел и молчал.

— Говорите уже, — не выдержал я.

— Раньше портал в «Мель» был прямо здесь, — он указал на выход из гавани, — прямо на Орлином мысу, под маяком! Сам видел старые схемы в портовой конторе Балтийска, когда она ещё цела была! Потом, когда флот разросся, телепорт перенесли подальше, решили, что негоже главные ворота в колонию у самого берега держать. Мол, уязвимо. А старые колонны… — он многозначительно постучал пальцем по бутылке, — говорят, так и стоят на мысу законсервированные, под каменными колпаками. Про запас. Или по забывчивости.

Меня словно током ударило. Карта колоний, которую я изучал в штабе Белова, всплыла перед глазами.

— То есть эти колонны на мысу ещё целы, и если их активировать… — я говорил медленно, обдумывая каждое слово, — то можно было бы телепортироваться прямиком в ту самую безопасную колонию с мелководьем? Минуя опасности прибрежных вод «Новоархангельска»?

— Именно! — Кузнецов грохнул ладонью по колену, расплескав напиток. — Браво, барон! Из порта шагнул в портал, и ты уже на «Мели» грузишь водоросли! Обратно так же! Логистика — мечта! Но… — его энтузиазм чуть поугас, — колонны те императорские. Активировать их может только маг рун. А, следовательно, никто, кроме самого государя или уполномоченного из его семьи.

Мысль засела в голове как якорь.

Потенциал был колоссальным.

Безопасный плацдарм для добычи сырья, сокращение пути, минимизация рисков.

Но ключ был в руках Императора, а он не будет ничего делать просто так.

Разговор затянулся далеко за полночь. Планы, расчёты, морские байки и крепкий «огонёк» смешались в голове в густой дурманящий коктейль.

Когда я шатаясь добрался до каюты «Стрижа», мир поплыл, и я рухнул на жёсткую койку, как подкошенный.

Утро ворвалось в иллюминатор, ослепив меня. Голова гудела целым ульем разъярённых шершней, а во рту будто дрались кошки, используя в качестве оружия старые тряпки.

Я застонал, пытаясь вспомнить, где оставил исцеляющий эликсир первой помощи.

Воспоминания возвращались обрывками: мешки, капитаны, золотистая жидкость, маяк, телепорты…

— Проснись, профессор! Или тебя на совещание к Императору в виде экспоната принесут? «Таксон: переутомлённый барон. Среда обитания: койка».

Резкий голос Амата, как ушат ледяной воды, обрушился на меня. Он стоял, скрестив руки, в дверях каюты, залитой утренним светом. Лицо друга было серьёзным, без обычной едкой усмешки.

— Амат? — я протёр глаза, пытаясь сфокусироваться. — Который час? Совещание…

— Через полтора часа, его перенесли на час, — отрезал он, шагнув внутрь. — А ты выглядишь так, будто «Стриж» по голове проехал. Задним колесом. Несколько раз, — он принюхался и скривился. — И пахнешь соответственно.

— Капитаны… водоросли… обсуждение… — пробормотал я, с трудом пытаясь связать слова. Каждый мускул протестовал. — Что ты здесь делаешь так рано?

— Был у отца на флагмане, — ответил Жимин, его взгляд стал пристальным, изучающим. — Услышал новости, что Император лично потребовал присутствия на военном совете какого-то гражданского выскочки. Уточнил у отца, тот сказал, что бывшего барона, а теперь графа Пестова. Подумал, что тебе полезно будет знать об этом заранее.

— Да, знаю, — я отмахнулся от друга.

— И… — он оглянулся, убедившись, что коридор пуст, и закрыл дверь плотнее. Голос понизился до шёпота. — Есть кое-что ещё. Важное. Ты ведь знаешь, кто такие инквизиторы Его Величества? И чем они занимаются помимо ловли газлайтеров и нарушителей магического этикета.

Я напрягся, пытаясь собрать мысли в кучу сквозь похмельную муть.

— В общих чертах. Охотятся на иномирцев, шпионов, вселяющихся в чужие тела… на тех, кто выдаёт себя за того, кем не является. Маги жизни высокого уровня. Все лекари им подотчётны. А почему спрашиваешь?