Время сбросить маски. Страница 15

Вот только птичьи духи принести мне печальную весть. Он погиб в бою, и вместе с ним полегли многие его соратники. Даже тела не осталось, чтобы его можно было похоронить в усыпальнице его семьи. У него впереди была целая жизнь, и так быстро, так трагически она оборвалась! Мое горе трудно передать словами! Столько злых и жестоких людей, столько коварных духов и безжалостных демонов, столько равнодушных бессмертных живут на свете, живут долго-долго, а кто-то честный, отважный и благородный должен умереть молодым. Небеса несправедливы!

Ли Мэй высвободила руку из хватки Чжао Вэйнина и сжала ее в кулак.

– Я не желала более возвращаться в Тянься. Какой в этом был смысл? Мне не к кому было вернуться. Я усердно помогала прабабушке и совершенствовалась. Со временем… Все забывается со временем. И даже воспоминания о тех, кем мы дорожили, меркнут. Но я все помнила. Я жила, более не расставалась со своими близкими, у меня было все… но я никогда не забывала, что лишь благодаря моему человеку я смогла уцелеть. Я надеялась вернуть ему долг крови, отыскать его в следующей жизни.

Я сто пятьдесят лет посвятила совершенствованию и только после этого вернулась в Тянься. Так много изменилось в мире смертных, и так много осталось неизменным! В человеческом обличье я странствовала по царствам Тянься и тогда-то, совершенно случайно, узнала, что на самом деле случилось с моим человеком. Скрыли ли от меня правду птичьи духи? Или им просто не было дела до правды? Некому теперь дать мне ответ.

Но я узнала, что моего человека несправедливо обвинили в измене. Семья отвернулась от него, а лучший друг свидетельствовал против него и назвал «величайшим бедствием». В том бою мой человек, как и его соратники, должен был выжить. Он должен был вернуться домой с победой и восстановить свое доброе имя, но ему не дали этого сделать. Всех его друзей перебили, и он сам был убит предателями. Его имя было смешано с грязью, и даже страшная смерть не смогла очистить его.

Я ничего не смогла сделать для моего человека! Я вернулась слишком поздно! Предавших его смертных уже не было в живых. Я бесполезна! Даже отомстить за него не смогла! Мне так стыдно!

– Госпожа Ли Мэй, вы не виноваты ни в чем! Не мучайте себя напрасно! В трех мирах много несправедливости, увы, этого не изменить. Вы должны жить дальше! Вы должны отпустить. Я прожил на свете куда меньше вашего, но я знаю, сердце способно исцеляться. Вы полюбите снова. Отпустите мертвого, чтобы найти свое счастье среди живых.

– Замолчи, Чжао Вэйнин! – рассердилась Ли Мэй. – Что ты понимаешь?! Нет другого такого, как он, во всех трех мирах!

Чжао Вэйнин только головой покачал. Вот ведь упрямая! Как ее переубедить?!

– Госпожа Ли Мэй… не злитесь, не злитесь! Я не желаю вас обидеть. На самом деле… история, которую вы рассказали, кажется знакомой. Меня не покидает странное чувство… Ваш человек командовал большой армией и был великим героем. Его обвинили в измене, и семья отказалась от него. Он должен был вернуться с победой, но его предали и убили, а вместе с ним полегла и его армия… Хм… Вы ни разу не назвали имя своего человека. Как его звали?

Ли Мэй не торопилась отвечать. Она пристально смотрела на Чжао Вэйнина и хмурилась. От столь пронзительного взгляда юноше вновь стало не по себе.

– Все, кто служил моему человеку, называли его «генералом» или «главнокомандующим». Я никогда не видела никого из его родни. Друг звал его «А-Фэн». И он носил на шее серебряный замок с иероглифом «Фэн». «Фэн» как «ветер» [17] . Такое красивое имя! «Ветер все дует… Глаз не сомкнуть мне, я ночью заснуть не могу. Все мои помыслы, все мои думы – о нем» [18] …

– «Фэн» как «ветер», – пробормотал Чжао Вэйнин, – великий генерал… главнокомандующий. Двести лет назад… Быть может, потому я и он… мы так похожи! Генерал Чжао Фэнлун. Мы с ним одной крови!

– Когда я впервые услышала твое имя, тоже так подумала. – кивнула Ли Мэй. – Я пыталась узнать больше о тебе и твоей родне, но ты не желал рассказывать. Я все думала, мог ли мой человек переродиться в той же семье? Или это лишь совпадение? Нет! Не может это быть совпадением!

– Как бы там ни было, мои связи с семьей навеки разорваны. Не хочу иметь с родней ничего общего! Хм… но в детстве я восхищался генералом Чжао.

Когда-то мои предки правили северными землями Чу, не одно столетие обороняли границу. Долгое время наша семья ничем не отличалась от других знатных родов, но двести лет назад генерал Чжао Фэнлун стал главнокомандующим войск Чу и одержал немало великих побед. Мой прадед был его двоюродным братом. Прадед умер задолго до моего рождения, но, как глава семьи Чжао, он сохранил память о генерале. Двести лет назад наш род был на вершине славы и могущества, но, когда генерала Чжао обвинили в измене, все было разрушено. Сейчас никто из моей родни не винит его, все знают: генерал был невиновен, его оклеветали и убили. Недруги хотели уничтожить семью Чжао. И у самого генерала было немало врагов, которые желали ему смерти.

– Ты знаешь о моем человеке… больше, чем я! – воскликнула Ли Мэй. – Расскажи все, что знаешь!

– Часть этой истории я узнал от матери, а кое-что почерпнул из записей, оставленных предками. Не могу сказать, правдива она или нет. Слишком много в ней странностей…

– Все равно расскажи! – настаивала девушка. Она бросила на Чжао Вэйнина столь пылкий взгляд, что он засмущался.

– Хорошо… как скажете… История эта началась вот как: хоу Чжао, тогдашний глава моей семьи, выдал дочь замуж за главу одного из могущественных родов Юэ [19] . Этот брак был поддержан самим юэским гуном [20] и должен был укрепить отношения с Царством Чу. Незадолго до этого юэсцы одержали победу над воинственным соседом, Царством У, и перенесли столицу в область Ланъе. Туда и отправилась дочь семьи Чжао. Для хоу этот брак был очень важен, он хотел, чтобы его потомки переняли редчайшее искусство юэсцев – кровавый узор. Было оговорено, что второй и четвертый сыновья госпожи Чжао будут воспитываться в доме деда. Но так вышло, что у госпожи родился только один сын, и он, будучи наследником семьи, не мог уехать в Царство Чу.

Все изменилось, когда супруг госпожи Чжао попал в немилость к гуну. Его обвинили в измене и приговорили к казни. Подобная участь ждала и его наследника. Но госпожа Чжао заявила, что сын ее умер от болезни. Она даже показала могилу мальчика. Судебные чиновники при дворе гуна поверили ей, ребенок был объявлен умершим. Госпожа Чжао пережила его ненадолго.

Вот только спустя год на пороге дома хоу появился мальчик, Юэ Фэн, который назвал себя сыном госпожи Чжао. Вернее… не назвал… следующие несколько лет он совсем не разговаривал. История путешествия Юэ Фэна, которую он записал для хоу Чжао, до сих пор хранится в моей семье. Вместе с рукописью ребенок отдал хоу два серебряных замка. Такие дарят человеческим детям, и на них обычно указывают дату рождения. Хоу Чжао узнал замок своей дочери с иероглифом «фэн». Фэнли – детское имя госпожи Чжао. Так или иначе, хоу не прогнал мальчика, более того, признал внуком и повелел воспитывать с другими детьми рода. Кем бы на самом деле ни был ребенок, он, несмотря на юный возраст, был воспитан и образован. Он мог читать и писать, как на нашем языке, так и на юэском. А еще он владел кровавым узором, и, думается мне, потому хоу Чжао решил его оставить. Сам мальчик написал, что по дороге в Чу он потерял защитников и был разлучен со всеми провожатыми. Он остался совсем один и многие месяцы бродил по дорогам. Он познал боль, голод и жажду, страх и тяжелую болезнь. Он чудом остался в живых. Видел горе обездоленных, жестокость и равнодушие, видел немало смертей. Но так как мать наказала ему найти хоу Чжао, он продолжал идти, заставлял себя двигаться вперед и потому не умер.