Императрица (ЛП). Страница 19

Ненависть растекается по моим венам, когда я смотрю на Лео, цедя сквозь стиснутые зубы:

— Ты бессердечный ублюдок.

— Я бессердечный ублюдок с пистолетом. — Он кивает в сторону машины. — Садись.

Я бросаю взгляд на вход в церковь, но мамы там нет.

— Живо! — Голос Лео гремит между нами, заставляя меня вздрогнуть от страха.

Я быстро забираюсь в машину, не отрывая глаз от дверей, но, когда Лео садится за руль и заводит двигатель, мамы по-прежнему не видно.

Когда он уезжает из адской дыры, где была решена моя судьба, я изо всех сил пытаюсь справиться с обрушившимся на меня кошмаром.

Как я выживу в браке с безжалостным гангстером?

Глава 10

Лео

Меня раздражает все и вся.

Но больше всего – я сам.

Моя чертова совесть мучает меня, пока я везу нас домой.

Честно говоря, я немного шокирован тем, что только что пережил эту свадьбу.

Я заставил невинную женщину, которая не имеет никакого отношения к мафии, выйти за меня замуж.

Хейвен права. Я гребаный ублюдок.

Не желая признавать то, что натворил, я отгоняю эти мысли. Затем смотрю на Хейвен и, видя, какая она бледная, чувствую, как сжимается мое сердце.

Ее руки сжаты на коленях, и она дрожит, как осиновый лист во время бури.

Платье, которое купил ей Массимо, просто охренительно красивое. В тот момент, когда я увидел ее в нем, что-то дрогнуло в моей груди. До этого момента я все еще сомневался, стоит ли проводить свадьбу, но потом Хейвен подошла ко мне с гордо поднятой головой и мокрыми от слез щеками.

Чертово, мать его, совершенство.

— По крайней мере, все закончилось, — бормочу я.

Хотя ее голос мягок, он полон ненависти, когда она говорит:

— Иди к черту.

— Осторожнее, — бормочу я, сжимая пальцами руль.

— Почему моя мама не может жить со мной?

Я тяжело вздыхаю.

— Потому что от вас двоих будут одни неприятности, а у меня много работы. — Я снова смотрю на нее. — Сейчас твоя мать – единственный способ повлиять на тебя, поэтому ты не стараешься меня убить.

— Продолжай давить на меня и увидишь, что произойдет, — бормочет она.

Я усмехаюсь, уголок моего рта приподнимается.

Мне нравится эта дерзкая версия Хейвен. Это заводит.

— Что думаешь? Стоит ли нам консумировать наш брак? — поддразниваю я ее.

Она наклоняется, стаскивает туфлю со своей ноги и крепко сжимает ее в руке.

— Только попробуй, и я проткну тебя своими пятидюймовыми⁵ каблуками.

— Вот видишь, теперь я могу сказать тебе, чтобы ты не делала глупостей ради своей матери.

Из груди Хейвен вырывается всхлип, и я мельком смотрю на нее, пока въезжаю на свою территорию. Ее сильно трясет, и я тут же жалею, что поддразнил ее.

— Успокойся. Я не буду тебя насиловать.

Она испуганно смотрит на меня, ища правду в моих словах.

— Предлагаю сделку. Никакого секса, пока ты сама меня об этом не попросишь, — говорю я, заезжая на Порше в гараж.

Ее голос дрожит, когда она отвечает:

— Я никогда не попрошу тебя об этом.

Глуша двигатель, я улыбаюсь ей.

— Посмотрим.

Хейвен распахивает дверцу и вылезает наружу.

Я следую за ней на кухню, где она резко останавливается и срывает кольцо с пальца. Она швыряет его на стойку, затем снимает вторую туфлю и бежит в фойе.

— Я хочу вернуть свою одежду и кроссовки, которые остались в церкви, — кричит она.

Я смотрю на старинное фамильное кольцо, после чего подхожу ближе и поднимаю его. Оно не соответствует тому, что должно быть на пальце Хейвен.

Нет. Только самый крупный бриллиант сможет дополнить ее красоту. А не это кольцо, которое принесло моей матери лишь горе.

Я засовываю семейную реликвию в карман, а затем достаю телефон, набрав номер Массимо. Он отвечает после первого гудка.

— Да. — Его резкий тон говорит о том, что он зол.

— Одежда и кроссовки Хейвен все еще в церкви.

— Они у меня. Хочешь, я привезу их?

— Да. Я приму душ и переоденусь, а потом мы сможем уехать на работу.

— Я только заеду к себе домой, возьму сумку и попрощаюсь со всеми.

— Хорошо.

Я направляюсь в свою спальню, где принимаю душ, стараясь не думать обо всем, что произошло за последние сутки.

На прошлой неделе у меня все было в порядке, но теперь все вокруг меня пошло под откос.

И все из-за Хейвен Романо.

Если бы я убил Лучано и Николо, оставив женщин в живых, я бы испытал глубокое удовлетворение от свершившейся мести, о которой так долго мечтал.

Но нет. Оба Романо все еще живы, и у меня есть жена, которая меня боится.

Я сильно травмировал Хейвен, так что можно с уверенностью сказать, что она никогда не потеплеет ко мне.

Отлично. Я женился на самой красивой женщине, но приложил все усилия, чтобы она меня возненавидела.

Злясь на себя, я надеваю чистый костюм после душа, а затем собираю сумку.

Я не знаю, как долго меня не будет дома, но надеюсь, что это даст Хейвен время привыкнуть к своей новой жизни.

Когда я застегиваю сумку, мой взгляд падает на фотографию рядом с кроватью. Я подхожу к прикроватному столику и осторожно беру ее в руки. Вглядываясь в лицо Карины, я ощущаю горький привкус неудачи.

Прости, stellina mia. Cazzo. Прости, что не смог тебя найти.

Мой взгляд перемещается на лицо Диего, и я знаю, что если бы он был жив, то, наверное, избил бы меня за то, как я обращаюсь с Хейвен.

Да. Я облажался, брат. Жаль, что тебя здесь не было.

Моя жизнь сложилась бы совсем иначе, если бы я не потерял семью Мессина. Если бы на нас не напали и не убили моего отца, я бы не стал главой мафии, потому что в шестнадцать лет я никогда не хотел участвовать в семейном бизнесе.

Но у судьбы были другие планы.

Я ставлю фотографию в рамке на место и, схватив сумку, выхожу из спальни, запирая дверь.

Я кладу связку ключей в карман, среди которых есть те, что от сейфа с оружием.

Остановившись у спальни Хейвен, я стучу. На этот раз она не отвечает, и когда я открываю дверь, комната оказывается пустой. Свадебное платье валяется на полу.

Я спускаюсь вниз и, не увидев ее в гостиной, замечаю, что раздвижные двери открыты. Оставив сумку в прихожей, я выхожу на веранду и вижу, как Хейвен бежит по пляжу.

Я уже собираюсь пойти за ней, чтобы попрощаться, но она внезапно опускается на мягкий песок с криком, от которого по моему телу пробегает дрожь.

Боже, помоги мне, что я с ней сделал?

В груди появляется болезненное колющее ощущение, и, не в силах больше смотреть на содеянное мной разрушение, я возвращаюсь в особняк. Хватаю сумку и направляюсь к входной двери.

К счастью, Массимо подъезжает к дому. Когда он останавливает внедорожник, я распахиваю заднюю дверь, бросаю сумку внутрь и сажусь на переднее пассажирское сиденье.

— Поехали.

Не говоря ни слова, он разворачивается и увозит нас прочь от единственного места на Земле, где я когда-то находил покой.

Теперь оно наполнено страхом и горем.

У Хейвен будет две-три недели, чтобы пережить все случившееся. Вероятно, она будет проводить все время со своей матерью.

Единственная причина, по которой я не хочу, чтобы Дакота жила с нами, заключается в том, что мне не нужны ссоры еще и с ней. Я разберусь с матерью, как только добьюсь прогресса в отношениях с дочерью.

Cazzo. Я мудак.

— Ты в порядке? — спрашивает Массимо, и в его голосе слышится беспокойство.

Я качаю головой и, достав из кармана телефон, отправляю несколько распоряжений Эдоардо, который отвечает за безопасность особняка.

Я:

Проследи, чтобы с моей женой ничего не случилось. Пусть София закупит продукты, из которых можно приготовить какие-нибудь легкие блюда.