Императрица (ЛП). Страница 18
Все еще пытаясь справиться с шоком от новости, которую мне сообщил Лео, я смотрю на маму и начинаю плакать.
Она быстро заключает меня в крепкие объятия, ее тело дрожит так же сильно, как и мое.
Мы обнимаем друг друга некоторое время, потом она отстраняется и смотрит мне в глаза.
— Ты не выйдешь замуж за Лео Тоскано.
— У меня нет выбора. Он убьет тебя.
На лице мамы мелькает разочарование, затем она говорит:
— Когда они откроют дверь, я отвлеку их, чтобы ты могла убежать.
— Нет! — кричу я. Схватив маму за руку, я резко качаю головой. — Я не допущу, чтобы ты пострадала. — Мой разум лихорадочно пытается придумать другой план, но тут мой взгляд падает на белое платье, висящее снаружи шкафа, и мое сердце замирает. По спине пробегает холодок, когда до меня доходит это осознание. — У меня нет другого выбора, кроме как выйти замуж за Лео.
Желая уберечь маму от беды, я отстраняюсь от нее и подхожу к платью. Когда я стягиваю футболку через голову, она начинает плакать, и ее рыдания разрывают мне сердце.
— Со мной все будет в порядке, — говорю я ради нас обеих. — Я выйду за него замуж, и когда все наконец ослабят бдительность, мы сможем сбежать.
— О боже, Хейвен, — безутешно рыдает мама, когда я снимаю кроссовки и джинсы.
Мои родители воспитали меня в любящей семье в Уайтфише. Раньше я мечтала уехать из маленького городка и жить в большом городе, но теперь я готова на все, чтобы вернуться домой.
Моя рука сильно дрожит, когда я тянусь к кружевному платью с корсетным лифом и юбкой А-силуэта4. Слой шифона украшен цветочными вставками.
Оно красивое.
Эта мысль мелькает в моей голове, пока я надеваю свадебное платье, а когда я смотрю на маму, она плачет еще сильнее.
— Ты можешь мне помочь? — спрашиваю я хриплым голосом.
Хотя она качает головой, она подходит ближе и застегивает молнию. Платье сидит туго, и я боюсь, что кружево порвется.
К счастью, туфли на высоком каблуке мне как раз по размеру, и, одевшись, я провожу пальцами по волосам.
Дрожащим, сломленным голосом мама говорит:
— Я не могу позволить тебе сделать это, Хейвен.
Я встречаю ее испуганный взгляд и качаю головой.
— У нас нет выбора. Я не позволю тебе рисковать своей жизнью.
Раздается стук в дверь, и я сокращаю расстояние между собой и мамой. Я крепко обнимаю ее и целую в щеку.
— Я люблю тебя, мам. Больше всего на свете.
— Я тоже тебя люблю, — хнычет она.
Отпустив ее, я бросаюсь к двери и встречаюсь взглядом с Массимо.
— Запри мою маму в комнате. Если с ней что-нибудь случится, свадьба отменяется.
— Нет, Хейвен! — кричит мама.
Мое сердце разбивается на миллион кусочков, когда я несусь по коридору. Услышав ее душераздирающий крик, я не могу сдержать слез, и, стиснув челюсти, пытаюсь подавить рыдания, которые вот-вот вырвутся наружу.
Я должна сделать это ради мамы.
— Моя малышка, — рыдает она. — Нет!
Войдя в центральную часть церкви, я поднимаю подбородок и встречаюсь взглядом с Лео, который стоит рядом со священником.
Я останавливаюсь перед ним и, не вытирая слез, судорожно втягиваю воздух.
На несколько секунд его взгляд смягчается, когда он смотрит на меня, но потом снова становится жестким.
Его голос звучит как гром, готовый обрушить на мою жизнь разрушительную бурю, когда он приказывает по-английски:
— Можете начинать, отец.
Священник с сильным итальянским акцентом спрашивает:
— Леонардо Тоскано, берешь ли ты Хейвен Романо в жены?
Лео, ни секунды не колеблясь, отвечает:
— Да.
— Хейвен Романо, берешь ли ты Леонардо Тоскано в мужья?
Мама.
Я с трудом сглатываю комок в горле, и мой голос почти срывается, когда я шепчу:
— Да.
Лео вытаскивает из кармана маленькую коробочку и, открыв ее, достает старинное кольцо. На вид ему около сотни лет.
Когда он обхватывает мою левую руку и надевает кольцо на палец, безнадежность пронизывает меня до костей.
Никаких клятв любви и верности мы не произносим, поскольку священник объявляет:
— Объявляю вас мужем и женой. Распишитесь в книге регистрации.
Все еще держа меня за руку, Лео подводит меня к столу, на котором лежит книга регистрации. Он расписывается, а затем протягивает ручку мне.
Я вырываю свою руку из его хватки и беру ручку, но на мгновение замираю, понимая, что Лео не знает, как выглядит моя подпись.
Словно прочитав мои мысли, он ворчит:
— Даже не думай подделать подпись, Хейвен.
Мой подбородок дрожит, и я снова начинаю плакать, когда ставлю свою подпись рядом с его.
Лео оттаскивает меня от стола, а затем наблюдает, как дядя Николо и Массимо расписываются в качестве свидетелей.
Я смотрю налево, и мой взгляд натыкается на женщину, которой, судя по всему, за шестьдесят. Она встает со скамьи и идет к нам.
Остановившись перед нами, она говорит:
— Желаю вам всего наилучшего в будущем.
— Спасибо, мам, — отвечает Лео.
Это его мать?
Мои губы приоткрываются от удивления, когда он наклоняется, чтобы поцеловать ее в обе щеки.
Должно быть, она такая же ужасная, как и ее сын.
Продолжая молчать, я опускаю глаза в пол, и через секунду осознание того, что я замужем за Лео Тоскано, главой итальянской мафии и совершенно незнакомым человеком, резко обрушивается на меня.
Мои ноги немеют, когда глаза застилает темнота. Я слегка покачиваюсь, и Лео быстро обхватывает меня рукой за поясницу, крепко прижимая к себе.
Другой рукой он обхватывает мой подбородок и запрокидывает голову назад.
— Ты сейчас упадешь в обморок?
Шок начинает стихать, и я отстраняюсь от его руки, снова опускаю взгляд и шепчу:
— Нет. Можно мне пойти к маме?
— Да. — Он убирает руку с моей поясницы. — Массимо, иди с Хейвен.
Я как можно быстрее ухожу от Лео, не дожидаясь Массимо. Но, подойдя к закрытой двери, мне приходится ждать, пока ее откроют.
Мама стоит посреди комнаты, ее лицо искажено болью, и, увидев кольцо на моем пальце, она начинает качать головой.
— Прости, — говорю я, но тут мои эмоции выходят из-под контроля, и я начинаю плакать.
Мама быстро сокращает расстояние между нами и крепко прижимает меня к себе. Долгие минуты мы просто обнимаем друг за друга, а потом мама слегка отстраняется, чтобы увидеть мое лицо.
— Мы справимся с этим, Хейвен.
Хотя наше будущее сейчас выглядит мрачным, я киваю.
— Мы живы. Это самое главное.
Большими пальцами она вытирает слезы с моих щек.
— Что бы ни случилось, просто знай, что я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, мамуль.
Из-за своего подавленного состояния я теряю ощущение времени, и когда Лео появляется в дверях, у меня замирает сердце.
— Нам пора. Ты скоро увидишь свою маму.
Лучик надежды зарождается в моей груди.
— Пообещай.
Он просто кивает, прежде чем уйти, говоря:
— Пойдем, Хейвен.
Дядя Николо врывается в комнату и, схватив маму за руку, силой начинает тащить ее в коридор.
— Нет! — Я бросаюсь за ними и кричу: — Не нужно ее так дергать! Перестань грубо с ней обращаться.
— Николо, — рявкает Лео.
Дядя Николо тут же перестает тащить маму и бормочет себе под нос:
— У меня нет на это времени. Давайте просто уйдем, пока кого-нибудь не убили.
Я быстро обнимаю маму и шепчу ей на ухо:
— Просто иди с дядей Николо. Я поговорю с Лео и узнаю, разрешит ли он тебе остаться со мной.
На мамином лице мелькает надежда.
— Да. Спроси его.
Слегка приподняв подол платья, я отстраняюсь от нее и бегу за Лео, который направляется к выходу из церкви.
— Лео, — зову я, и он оглядывается через плечо. — Пожалуйста, позволь моей маме пойти с нами.
Его взгляд скользит в дальний конец церкви, после чего он продолжает идти к Порше.
— Нет.
— Пожалуйста, — кричу я, идя за ним.
— Прекрати, Хейвен! — рявкает он, открывая переднюю пассажирскую дверь. — Садись. У меня есть дела, на которых мне нужно сосредоточиться.