Развод. Дракон, мы (не) твои (СИ). Страница 15

Через несколько часов пути останавливаемся на водопой. Кучер с ведром отправляется к реке. Пока он поит лошадей, мы с Конором выходим на поляну, чтобы немного размяться.

— Сколько нам ещё ехать, мамочка? — спрашивает меня сын.

— Мы проехали примерно половину пути, — отвечаю ему.

— Всё готово, можем отправляться, — сообщает кучер, — Если поторопимся, то успеем добраться засветло.

Солнце уже клонится к закату, когда мы въезжаем в город. По моей просьбе кучер останавливается возле гостиницы. На этот раз нам достаётся номер с видом во двор. Радуюсь про себя: теперь у Конора не будет соблазна пойти на центральную площадь.

Смотрю, как мой малыш за обе щеки уплетает тушёные овощи, и невольно улыбаюсь. Поздний ужин пришёлся как нельзя кстати, ведь мы ужасно проголодались. Всё-таки небольшой перекус в дороге, не может заменить полноценный обед.

На следующий день мы снова отправляемся в путь. Я волнуюсь за Конора, он слишком много спит, в остальном ведёт себя, как обычно.

— Как ты себя чувствуешь, солнышко? — спрашиваю его.

— Всё хорошо, мамочка, — сонным голосом отвечает малыш.

Касаюсь губами лба, проверяя температуру. Всё в норме. Наверное, его просто утомил долгий путь.

Стук копыт становится отчётливее. Выглядываю в окно и понимаю, что мы едем по каменному мосту, за которым начинаются Восточные земли.

23

Экипаж пересекает мост, затем съезжает на грунтовую дорогу и плавно останавливается.

— Мы уже приехали? — спрашивает проснувшийся Конор.

— Спи, малыш. Мы просто ненадолго остановились, — успокаиваю его.

Сама сижу как на иголках, не понимаю, что мне делать. Оставаться в карете или выйти наружу, проверить, что случилось.

Снаружи раздаются голоса. Один из них принадлежит кучеру, а два других совершенно мне не знакомы. Вероятнее всего, нас остановили стражи.

Прислушиваюсь к разговору и понимаю, что они хотят осмотреть карету.

Нет, только не это!

Волнуюсь, что нас могут не пропустить. Один из стражей обходит экипаж, смотрит в окно. Вздрагиваю, когда с другой стороны открывается дверца. Второй страж заглядывает в карету. Он неопределённо хмыкает, когда замечает Конора у меня на руках.

Что бы это значило?

Боюсь заговорить с ним первой, поэтому жду, что он скажет. Однако вовремя вмешивается кучер.

— Ведь я уже сказал вам, что леди с малышом направляется в Риен навестить своих родственников, — нарочито громко, чтобы я услышала, говорит он.

Отличная попытка. Надеюсь, стражи не станут провожать нас до города. У них есть дела поважнее. Тем не менее страж вопросительно смотрит на меня.

— Да, всё так, — киваю я.

— Мы должны осмотреть ваши вещи, леди, — не сводя с меня глаз, произносит он.

— Разумеется, — подаю кучеру знак, чтобы всё показал.

Конор спит у меня на руках, и стражи относятся к этому с пониманием. Убедившись, что в чемодане только наши вещи, они пропускают экипаж.

С облегчением выдыхаю, когда карета трогается с места. Повезло, что стражи не стали выяснять, кто мы такие и какова наша настоящая цель прибытия на Восточные земли.

— Спасибо вам, — обращаюсь к кучеру, когда мы отъехали на приличное расстояние от моста.

— В Риене живёт моя сестра Матильда, — отвечает он, — Если вдруг вам потребуется помощь, скажите, что вас прислал Мартин. Она держит булочную в центре.

— Спасибо, Мартин, — улыбаюсь я, — Вы очень добры.

Вот только задерживаться в Риене надолго не входит в мои планы. Как и пользоваться добротой абсолютно чужих мне людей.

Через несколько часов экипаж останавливается у одной из гостиниц. На этот раз я выбрала место немного дешевле по совету кучера. Он утверждал, что этот самый спокойный район города как нельзя лучше подходит для мамы с ребёнком.

Поблагодарив кучера, я заплатила ему сумму даже большую, чем мы договаривались. А ещё попросила никому не рассказывать о том, что он перевёз нас через границу.

Персонал гостиницы оказался на удивление приветливым. Несмотря на то что мы приехали поздно и столовая уже закрылась, управляющий распорядился, чтобы нас накормили.

Проснувшись рано утром, я увидела, что окна нашего номера выходят на небольшую зелёную улочку. После завтрака мы с Конором вышли ненадолго прогуляться.

— Мы останемся здесь, мамочка? — спрашивает он, осматривая дома вокруг.

Оставаться в Риене я не планировала. Однако долгая дорога тоже утомила меня, как и эти ночёвки в гостиницах. Хотелось скорее найти место, где мы можем остаться надолго.

— Дорогой, понимаю, ты устал. Но мамочка ещё не нашла нам дом, — отвечаю ему, — Поэтому наше путешествие продолжается.

Конор понимающе кивает, но больше ничего не говорит.

Может быть, попытать счастья в окрестных деревнях? Риен — крупный город, рядом с ним немало деревень. Чтобы объехать их все, не хватит и недели. Как же мне лучше поступить? Оставить Конора одного в гостинице я не могу. Придётся взять его с собой.

Конор терпеливо ждёт, пока я договариваюсь с управляющим гостиницы. Мы не останемся на обед, поэтому я решила попросить еду с собой. Вскоре горничная выносит нам целую корзинку. В ней я нахожу небольшой кусок сыра, свежие овощи, флягу с водой и хлебные лепёшки.

Найти экипаж не составило труда. Он как раз проезжал мимо, когда мы вышли из гостиницы. За небольшую плату кучер согласился отвезти нас в ближайшую деревню. Однако, когда мы прибыли на место, в деревне не оказалось свободных домов.

В следующей деревне нашёлся один дом, но о его прошлой хозяйке ходили какие-то недобрые слухи. Да и сам дом нам совсем не понравился. Это была покосившаяся избушка на краю деревни, восстановить которую не представлялось возможным.

— Поблизости есть ещё одна деревня, — предлагает кучер, — Возможно, там вы найдёте то, что ищете.

— Тогда поехали, — пожав плечами, соглашаюсь я.

Что мне ещё оставалось делать? Не думала, что снять дом в Восточных землях станет такой проблемой.

— Мамочка. Можно я пойду с тобой? — спрашивает Конор, которому надоело сидеть в экипаже.

— Ну хорошо, только веди себя тихо, ладно? — предупреждаю его.

— Ладно, — моментально соглашается он.

Когда мы въезжаем в третью деревню, нас встречает сам староста. Мужчина лет тридцати пяти с русыми волосами, забранными в хвост.

— Мы с сыном ищем, где можно снять дом, — решаюсь первой начать разговор, — Скажите, у вас в деревне есть свободные дома?

— Дом? — староста задумчиво чешет затылок, — Свободных нет, но есть один вариант.

Услышав, что нет свободных домов, я хотела было попрощаться. Однако предложение старосты заинтересовало меня.

— Пойдёмте, я вам всё покажу, — приглашает он, — Сейчас там живёт моя мать. Если она согласится переехать ко мне, то дом ваш.

24

Подхватываю Конора на руки и направляюсь вслед за старостой по узкой, протоптанной тропинке. Малыш прижимается ко мне, его дыхание ровное, но я чувствую, как он напряжён в присутствии незнакомого мужчины.

Кучер не спешит уезжать, лошади мирно жуют сено, будто давая мне время передумать. Вот только зачем? Здесь, по крайней мере, нас готовы принять.

— Уже пришли, — объявляет староста, останавливаясь возле небольшого домика, увитого виноградной лозой, — Прошу проходите эм… — он вопросительно смотрит на меня.

Понимаю, что я забыла представиться.

— Мария, — говорю я, слегка наклоняя голову, — А это Конор.

Подмигиваю малышу, чтобы он случайно не выдал, как меня зовут на самом деле. Мария — в память о прошлой жизни.

— Моё имя Генри, — в его голосе звучит теплота, — А мать зовут Эмма.

Дверь скрипит, и на пороге появляется женщина лет пятидесяти, в простом холщовом платье, поверх которого наспех накинута шаль. Её волосы, седые у висков, собраны в небрежный узел, но в глазах — живой огонь.

— Генри, не держи гостей на пороге! — сетует она, — Проходите скорее, на улице прохладно.