Город Стертых Лиц. Страница 5

Морфей медленно повернул голову, и я впервые заглянул ему в глаза. Под капюшоном не было лица в привычном понимании. Там была клубящаяся звездная туманность, два ярких, холодных огонька горели в ее глубине, как далекие галактики.

«Прикосновение к такой пустоте опасно, детектив. Она может забрать частичку вас. Воспоминание. Эмоцию. Черту характера. И вы даже не заметите пропажи. Просто однажды поймете, что больше не умеете смеяться. Или не помните лица своей матери. Вы готовы заплатить такую цену за знание?»

Я вспомнил пустой силуэт на асфальте. Пустоту, которая расползалась по городу. Если ее не остановить, скоро не останется ни смеха, ни материнских лиц. Не останется ничего.

«Я готов».

«Как хотите», – прошелестел Морфей и сделал шаг назад, давая мне доступ к стеллажу.

Я глубоко вздохнул, пытаясь подготовить свое сознание, выстроить ментальные щиты. Но как можно защититься от абсолютного ничто? Я протянул руку и коснулся пальцами холодного, гладкого обсидиана.

Мир исчез.

Не было ни звука, ни света, ни ощущений. Только я и бесконечная, ледяная, всепоглощающая пустота. Это было не просто отсутствие чего-либо. Это было активное, агрессивное ничто, которое тянулось ко мне, пытаясь разобрать меня на части, стереть мое имя, мои мысли, мою историю. Я чувствовал, как мои собственные воспоминания начинают истончаться, выцветать, как старые фотографии на солнце. Образ офиса, лицо Востока, вкус дешевого виски – все это становилось далеким, неважным, чужим. Пустота шептала мне, что все это иллюзия, что меня никогда не было, что единственная правда – это забвение.

Я вцепился в единственное, что у меня оставалось – в образ маски со спиралью и расколотым глазом. В это клеймо убийцы. В эту ниточку, связывающую меня с делом. Я сосредоточил на ней всю свою волю, все свое существо, используя ее как якорь в этом океане небытия.

И тогда я увидел. Не глазами, а сознанием. Короткую, искаженную вспышку чужой памяти. Памяти Ориона.

Он стоит в этом же зале, перед этим же кубом. Его лицо напряжено, на лбу выступила испарина. Он тоже касается обсидиана. Я чувствую его страх, но под страхом – стальную решимость. Он ищет. Картины мелькают, рваные и хаотичные. Древние манускрипты, испещренные теми же символами. Скрытый подуровень в архивах Мнемотеки, запечатанная дверь. Карта города, на которой отмечена точка в самом сердце старого индустриального района, в месте под названием Костяной Собор. И еще одно. Шепот. Не тот, что я слышал в переулке. Другой. Имя. «Ксено».

А потом я почувствовал, как пустота нашла слабое место в моей защите. Она вцепилась в одно из моих воспоминаний и потянула. Это было не что-то важное. Не первый поцелуй, не смерть родителей. Что-то незначительное, из детства. Летний день. Мне лет семь. Я сижу на берегу реки, которой давно уже нет, ее русло застроили очередным городским ярусом. Солнце греет плечи. В руках у меня плоский камешек. Я бросаю его, и он скачет по воде, оставляя расходящиеся круги. Раз, два, три, четыре… пять. Пять прыжков. Чувство чистого, беспричинного детского восторга.

Пустота потянула сильнее. Я пытался удержать это воспоминание, но оно было слишком светлым, слишком хрупким для этого места. Оно рассыпалось, как песок, утекая сквозь пальцы моего сознания. Я почувствовал резкую, острую боль, словно мне ампутировали часть души. А потом – ничего. Только знание, что чего-то не хватает. Дыра. Маленькая, но ощутимая.

Меня выбросило обратно в реальность так резко, что я отшатнулся от стеллажа и упал на одно колено, хватая ртом воздух. Лавка была прежней. Мягкий свет, пылинки в воздухе, тишина. Морфей стоял там же, где я его оставил, его звездные глаза бесстрастно взирали на меня.

«Вы нашли то, что искали, детектив?» – в его голосе не было ни сочувствия, ни злорадства. Только холодное любопытство коллекционера.

«Частично, – прохрипел я, поднимаясь на ноги. Тело было ватным, в голове гудело. – Костяной Собор. И имя. Ксено».

«Ксено… – повторил Морфей, и мне показалось, что звездная туманность под его капюшоном на миг стала темнее. – Имя, которое лучше не произносить вслух. Особенно в этом городе. Он коллекционер, как и я. Но он собирает не воспоминания. Он собирает души».

«Где мне его найти?»

«Его не нужно искать. Такие, как он, находят вас сами, когда вы начинаете интересоваться их делами. Вы уже на его радаре, детектив. Ваше прикосновение к кубу было подобно крику в пустоту. И пустота вас услышала».

Морфей медленно проплыл к выходу, его балахон не издавал ни звука.

«Ваш визит окончен. Вы получили то, за чем пришли. И заплатили свою цену. Советую вам уходить. И забыть дорогу сюда. Некоторые истории лучше оставлять непрочитанными».

Он стоял у двери, держа ее приоткрытой. Я прошел мимо него, не глядя на звездную бездну под капюшоном. Когда я шагнул за порог, обратно в сырой, пахнущий туманом проулок, я услышал его последний шепот, который прозвучал не в ушах, а прямо в моей голове.

«Осторожнее, Каэл. Когда долго смотришь в пустоту, пустота начинает смотреть в тебя. А иногда – и моргать твоими глазами».

Дверь за моей спиной беззвучно закрылась, превратившись снова в неприметный кусок дерева. Я остался один на маленькой площади, под скрюченными ветвями мертвого дерева. Я поднял руку и посмотрел на свои пальцы. Они слегка дрожали. Я попытался вспомнить тот летний день, реку, камешек. Но в памяти была лишь серая пелена. Я знал, что там что-то было, но не мог ухватить образ. Осталось только фантомное ощущение потери.

Я вышел из Перепутья Шепотков и снова погрузился в жизнь нижних ярусов. Но теперь город казался другим. Я замечал пустоту в глазах прохожих. Видел дыры в ткани реальности, которые раньше были для меня невидимы. Морфей был прав. Я заглянул в пустоту. И теперь она была повсюду.

У меня была ниточка. Костяной Собор. Имя – Ксено. Но цена за эту информацию оказалась выше, чем я предполагал. Я потерял не просто воспоминание. Я потерял частичку света. И я чувствовал, как холод обсидианового куба поселился где-то глубоко внутри меня, пуская свои ледяные корни. Расследование становилось личным. Теперь это была не просто работа. Это была война с забвением. И я не был уверен, что смогу в ней победить, не потеряв себя окончательно. Я поправил воротник плаща и пошел сквозь неоновый туман, навстречу следующей главе этой проклятой истории. Город ждал. И пустота внутри него тоже ждала.

Шепот в хрустале

Дверь за моей спиной беззвучно закрылась, превратившись снова в неприметный кусок дерева. Я остался один на маленькой площади, под скрюченными ветвями мертвого дерева. Я поднял руку и посмотрел на свои пальцы. Они слегка дрожали. Я попытался вспомнить тот летний день, реку, камешек. Но в памяти была лишь серая пелена. Я знал, что там что-то было, но не мог ухватить образ. Осталось только фантомное ощущение потери. Я вышел из Переулка Шепотков и снова погрузился в жизнь нижних ярусов. Но теперь город казался другим. Я замечал пустоту в глазах прохожих. Видел дыры в ткани реальности, которые раньше были для меня невидимы. Морфей был прав. Я заглянул в пустоту. И теперь она была повсюду. У меня была ниточка. Костяной Собор. Имя – Ксено. Но цена за эту информацию оказалась выше, чем я предполагал. Я потерял не просто воспоминание. Я потерял частичку света. И я чувствовал, как холод обсидианового куба поселился где-то глубоко внутри меня, пуская свои ледяные корни. Расследование становилось личным. Теперь это была не просто работа. Это была война с забвением. И я не был уверен, что смогу в ней победить, не потеряв себя окончательно. Я поправил воротник плаща и пошел сквозь неоновый туман, навстречу следующей главе этой проклятой истории. Город ждал. И пустота внутри него тоже ждала.