Правило запрета (ЛП). Страница 25

Если бы он это сделал, я бы рассказал ему все — о Джейни, и о том, как сильно я скучал по ней поначалу, и почему мне пришлось уехать. Я бы даже рассказал ему о том, как пару недель назад (еще до того, как Люси приехала в город) наша подруга Молли позвонила мне в десять часов и спросила, не хочу ли я зайти к ней и потусоваться. Однако мы оба знали, что это значит, поэтому я сказал ей, что очень устал и просто хочу расслабиться. Я пригласил ее посмотреть со мной фильм, но она отказалась, так что я посмотрел Праздник один.

Я хочу рассказать обо всем этом Дрю. Я хочу сказать ему, что хочу посмотреть Праздник с Люси. Объясните, что я не знаю, как взаимодействовать с детьми, но я готов учиться. Я бы никогда не стал водить Люси за нос, особенно учитывая ее жизненные обстоятельства. Я бы не поднимал эту тему сегодня вечером, если бы не был серьезен в своих намерениях.

Но я не говорю ему ничего из этого, потому что на данный момент это будет звучать так, как будто я защищаюсь, а никто не хочет убеждать другого человека в своих хороших качествах. Если он считает, что я недостаточно хорош для Люси, может быть, я и не хорош... или, может быть, мне просто нужно убедить его, что я могу быть таким.

Я еще не готов рассказать Дрю все о себе, но я думаю, что должна начать быть более честной, по крайней мере, понемногу. “Я понимаю”, - говорю я, откидываясь на спинку стула и пытаясь подобрать правильные слова. “Может быть, я не подхожу Люси, но я действительно думаю, что готов кое-что изменить в своей жизни... завязать с кем-нибудь серьезные отношения”.

“Это здорово, чувак. Только не позволяй Люси стать твоим подопытным кроликом.”

Подопытный. Эти слова ощущаются как кислота на моем языке, когда я повторяю их про себя по дороге домой из бара. Подопытный. Неужели он действительно думает, что я бы так поступил? Очевидно, что у Дрю другое мнение обо мне, чем у меня было о себе. Я не знаю; часть меня хочет подшутить над ним, но другая часть задается вопросом, отреагировал бы я по-другому, если бы у меня была сестра и мы поменялись ролями. Нет. Я бы, наверное, тоже ему нагадил.

Люси официально запрещена. Я знаю, что мне нужно выбросить ее из головы, но я не могу.

И когда я подъезжаю к своему дому и паркуюсь на подъездной дорожке, тошнотворное чувство поселяется в моем животе при мысли о том, что я больше ее не увижу. Она не похожа ни на одну другую женщину, которую я когда-либо знал, и я чувствую влечение к ней, которое не знаю, как отрицать. Что, если Дрю ошибается и Люси - та единственная для меня, о которой все говорят? Моя родственная душа или что-то в этом роде.

Черт, что еще хуже, мое тело испытывает физическую реакцию на мысль о том, что я больше ее не увижу. Я внезапно чувствую тошноту, боль и... Ладно, так, может быть, это не совсем из-за Люси? Какова вероятность того, что бургер, который я съел в баре, вызвал у меня пищевое отравление?

Довольно высоко, учитывая, как я провожу следующий час своей жизни. И поскольку никого нельзя строго судить за решения, которые они принимают на смертном одре, я не хочу слышать никакой чуши о том, что я звоню Люси, надеясь, что она приедет и позаботится обо мне.

13.ЛЮСИ

Я только что закончила петь Леви песню и чесать ему спину, пока он не заснет, когда звонит Купер. Немного странно, что он на самом деле звонит мне, а не пишет, но мы же друзья, верно? Друзья звонят друзьям.

“Купер. Привет, - говорю я своим абсолютно крутым У-меня-есть-милые-парни-которые-постоянно-мне-звонят голосом.

“Привет, Люси”, - говорит он хриплым голосом, от которого у меня в голове сразу же начинает звучать сигнал тревоги.

“Почему у тебя такой голос, словно ты стучишься в дверь смерти?” - спрашиваю я, закрывая дверь, чтобы Дрю не подслушал.

Он говорит так, как будто всю жизнь курил, когда говорит: “Потому что я, по сути, умираю”.

“Что?! Что случилось?” Ладно, Люси, давай немного успокоимся.

“У меня пищевое отравление. Я ничего не могу утаить.”

“О, Купер. Где ты сейчас находишься?”

Он глубоко дышит в течение двух секунд, прежде чем ответить. “В моем коридоре. На полу. Я не могу добраться до своей комнаты.” Его голос звучит так жалко и несчастно, что я не могу думать ни о чем, кроме как пойти прямо туда и помочь.

Но я не знаю, стоит ли мне это делать. На самом деле, это не мое дело - ухаживать за ним, возвращая ему здоровье, и, учитывая ту ночь, когда я попыталась поцеловать его, а он отверг меня, кажется немного странным, что он звонит мне. Разве это не то, ради чего ты звонишь девушке? “У тебя... есть кто-нибудь, кто может прийти и позаботиться о тебе?” Я струсила в последнюю секунду и добавила: “Например, твоя мама?”

“Я уверен, что она бы согласилась, если бы я попросил, но они с моим отцом живут в поселке для престарелых примерно в семи часах езды отсюда”.

Верно. “Так у тебя никого нет? Как... может быть, Бейли?” Я прижимаю ладонь к голове, чувствуя себя такой идиоткой из-за того, что спрашиваю. Что я пытаюсь заставить его сказать здесь? Этот человек явно несчастен, и я пытаюсь заставить его отказаться от отношений, которых у нас даже нет! Я совершенно сошла с ума.

“Э—э... нет. Двор замка…Я не хочу звонить Бейли.”

Мое сердце парит на спине волшебной крошечной колибри. Я чувствую себя невесомой. Я еще не знаю, что это значит, но Купер звонит мне, надеясь, что я приеду и позабочусь о нем. И я отказываюсь думать о себе так низко, что верю, что он выбрал меня только потому, что я мама и у меня отличные манеры у постели больного. Здесь что-то есть. Я просто еще не знаю, что это такое.

“Купер...” Я говорю, не в силах сдержать улыбку в своем голосе: “Ты звонишь, потому что хочешь, чтобы я приехала и позаботилась о тебе?”

Наступает крошечная пауза, и я слышу, как он сглатывает. "Да. Это смущает.”

На моих щеках вспыхивает румянец, как будто я только что впервые применила свои сверхспособности. Я чувствую себя непобедимой. ”Я сейчас подойду".

Повесив трубку, я несу радионяню Дрю, который смотрит телевизор в гостиной, и говорю ему, что один из моих друзей болен и нуждается во мне, чтобы помочь. Я намеренно избегаю употребления любых местоимений, потому что я злой гений, и, к счастью, услышав настойчивость в моем голосе, Дрю избавляет меня от третьей степени. Завтра суббота, поэтому он говорит мне, что ему не нужно идти на работу, и он позаботится о завтраке для Леви, если я опоздаю.

Чувство вины за то, что я солгала Дрю, пытается пробраться сквозь мою кожу, но я отказываюсь позволить этому случиться, потому что я лгу ему с благородными намерениями, верно?

Я стою у двери Купера, ожидая, когда он ответит, и чувствую себя слишком взволнованной для того, кто собирается помочь больному человеку. Именно тогда я понимаю, что моя влюбленность, возможно, немного выходит из-под контроля.

Когда он не открывает дверь после моего стука, я достаю свой телефон и звоню ему.

Он просто хрюкает, когда подключается.

“Эй, я здесь”.

“Разве дверь не отперта?” - спрашивает он, и его голос звучит намного хуже, чем раньше.

Я дергаю за ручку. “Нет. Извини.”

Он издает проклятие, которое почему-то заставляет меня улыбнуться. "Ладно. Я иду. Увидимся через год, когда я доберусь до двери.”

Минуту спустя она открывается, и Купер стоит передо мной с пугающе бледной кожей, в большом одеяле, накинутом на голову и плечи, без рубашки, джинсы сидят низко и демонстрируют пояс его черных боксеров.

”Люси". Он произносит мое имя, как мольбу, и это разрывает меня пополам.

“О, Купер. Ты неважно выглядишь.”

Он одаривает меня самой жалкой улыбкой, которую я когда-либо видела. “Это потому, что я умираю, помнишь?” По-видимому, то, что они говорят, правда, и мужчины - большие дети, когда они больны. Однажды мне пришлось идти на работу с температурой 38,5 и маститом, но небольшая проблема с желудком полностью вывела из строя этого шестифутового мужчину. Это в некотором роде очаровательно, и мне это нравится.