Кровь богов и монстров (ЛП). Страница 79

Раз. Два. Слуги, следующие за Гийо скидывают тело Региса на пол и наклоняются вдвое над ним от усталости. Один из них давится, и Гийо тут же дает ему пощечину, когда он шагает по грязному полу и опускает свой мясистый кулак на голову другого мужчины.

— Даже не смей, — рычит толстяк, прежде чем повернуться к неизвестному.

За женщиной, которая выходит из тени, следует другой мужчина. В отличие от слуг, которые привели Региса, этот мужчина больше, чем просто лакей. Очевидно, он также личный страж женщины с его широкими плечами и квадратной челюстью, усеянной шрамами. Я решаю, что он будет моим главным объектом внимания. Первого, которого мне нужно будет устранить, чтобы добраться до Региса.

Мое внимание возвращается к женщине, чтобы рассмотреть больше деталей. На ней длинное платье с оборками цвета глубокого индиго. Цвет, хотя и дорогой и красивый, никак не влияет на ее бледный оттенок кожи. Она кажется такой бледной, что сначала я думаю, что она больна. Затем она протягивает ладонь Гийо, и я понимаю, что ее рука на тон или два темнее лица. Макияж, заключаю я.

Гийо берет пальцы женщины и наклоняется, прижимаясь своими толстыми губами к костяшкам ее пальцев. — Мадам Роза, вы прекрасны, как всегда.

Она раздраженно стряхивает его руку. — Что ты мне принес?

Гийо не воспринимает ее действия как оскорбление и отстраняется от нее. — Этот человек рыскал по моим предприятиям в поисках информации о Полом городе. Он хорошего телосложения — высокий, мускулистый — я подумал, что, возможно, если он так много хочет узнать о Полом Городе, вы могли бы использовать его.

Женщина, мадам Роуз, делает шаг к Регису и носком ботинка подталкивает его. Проходит мгновение, а Регис не двигается. Она щелкает пальцами, и ее слуга бросается вперед. — Переверни его. — Ее слова звучат четко, но в них слышен странный акцент, которого я никогда раньше не слышала.

Ее личный страж следует ее команде и поднимает тело Региса, переворачивая его так, что он приземляется на спину. — О боже. — Мадам Роуз склоняется над ним, и изображение разбитого лица Региса исчезает из моего поля зрения. Стиснув зубы, я сдерживаю свое раздражение, чтобы не встревожить паука, чьими глазами я наблюдаю.

— Он довольно красив, — комментирует мадам Роуз. — Он стал бы хорошим дополнением к моему гарему.

Гийо почти радостно потирает руки. — Именно так я и думаю, мадам.

— Тебе обязательно было портить его красивое лицо? — Она отстраняется от Региса и презрительно фыркает.

— Он сражался с моими людьми; это было необходимо, — отвечает Гийо. — Но, конечно, он поправится. Больше мы ему ничего не повредили.

— Почему он без сознания? — спрашивает она. На этот вопрос я, безусловно, тоже хотела бы получить ответ. Регис, несмотря на то, что он большой тупой засранец, в обычных условиях никогда бы не позволил себе быть таким уязвимым так долго.

— Наркотики, — говорит Гийо, подтверждая мои подозрения. — Действие их должно скоро прекратиться. Я хотел убедиться, что он не сбежит и не попытается причинить вам вред, когда я приведу его сюда.

Черт возьми. Если мне придется тащить его задницу из Полого Города, я сброшу его с самой горы.

— Вероятно, мне понадобится больше, если он настолько опасен, — говорит мадам Роуз. Очевидно, тот факт, что Регис находится там против своей воли, не имеет значения для этой женщины. Стоя на своем месте, я сжимаю руки в кулаки.

Подталкивая паука осмотреться, нет ли поблизости кого-нибудь еще, я прислушиваюсь к их разговору.

— Я могу снабдить вас достаточным количеством наркотиков, чтобы держать его в повиновении, мадам Роза, — продолжает Гийо. — За определенную цену, конечно.

— Конечно, — отвечает мадам Роза, как будто она ожидала именно этого. — Но не помешают ли они его способности… выполнять задачи, которые я от него ожидаю.

От этой легкой формулировки я чувствую, как кровь в моих жилах стынет как лед. Ответ Гийо, когда он приходит, едва слышен из-за шума в моей голове.

— Он будет выступать для вас очень хорошо, мадам, — говорит тайный торговец, и в его тоне слышится немалая доля веселья. — Я даже раздобыл кое-какие травы, которые гарантируют, что он останется… готовым для ваших желаний.

Рвота угрожает сорваться с моих губ. Я едва слышу низкий стон Региса, прежде чем начинаю двигаться. Я ударяю ногой в ботинке по двери, и она разлетается в щепки по швам. Второй удар отправляет чертову штуковину внутрь. Мой кинжал пролетает через комнату, вонзаясь в мужчину за спиной мадам за долю секунды до того, как я пригибаюсь и выставляю ногу, чтобы сбить с ног одного из двух слуг, которых Гийо повалил на землю. Мужчина падает с криком боли, а второй даже не пытается бороться со мной. Вместо этого он опускается на землю рядом со своим другом и съеживается, закрыв голову обеими руками.

Гийо брызгает слюной, отшатываясь от стены и хватаясь за кинжал, который я заметила у него на поясе, когда он шел по туннелям. Я оказываюсь на нем сверху еще до того, как этот ублюдок успевает полностью высвободить лезвие из ножен. Вырывая нож из его руки, я использую лезвие, чтобы воткнуть его руку в землю у моих ног, прежде чем повернуться к мадам Розе.

Крик Гийо, пытающегося оторвать свою окровавленную руку от земли, звучит глухо для моих ушей, и я замираю. Мадам Роза не бежит так, как я ожидала. Нет. Женщина моргает в ответ, глядя на меня глазами с такими широкими и темными зрачками, что они почти проглатывают тонкое медное колечко, которое, как я предполагаю, является ее естественным цветом глаз. На таком близком расстоянии пудра на ее лице становится более заметной.

Ее губы приоткрываются, когда она смотрит на меня. — Клянусь Богами… — Ее рука поднимается к груди. — Это не…

Я не даю ей закончить то, что она собирается сказать. Отступая назад, я вкладываю все свое отвращение в кулак и бью ее. Ее нос ломается от соприкосновения, кровь хлещет ручьем, когда она падает на землю.

— Ты мне отвратительна, — рычу я, доставая свой второй клинок. Этот не предназначен для убийства смертных, но мне похуй. Офелия может бить меня сколько угодно, когда я вернусь. Я не уйду отсюда, не убедившись, что эта женщина — этот насильник — умрет от моих рук.

Мадам Роза поднимает дрожащую руку, похоже, даже не замечая рубиново-красной крови, которая стекает по ее губам и подбородку, окрашивая индиго платья. — Т-ты… — Ее дыхание становится хриплым, а глаза блестят от непролитых слез.

— Не пытайся, блядь, просить милостыню, — предупреждаю я ее. — Те, кто берет то, что не дается даром, не увидят от меня пощады.

Кинжал из серы вонзается в следующую секунду. Лезвие пробивает грудь женщины прямо до черной рукояти. Вокруг него появляются красные пузыри, когда я вытаскиваю его, и она задыхается, глаза остекленели от первого намека на приближающуюся смерть.

Я делаю шаг назад, моя грудь вздымается и опускается от усилия и ярости. Кашель и стон привлекают мое внимание, а затем чья-то рука обхватывает мою лодыжку. Отдергиваясь, я бью ногой, и Гийо отлетает в пытающегося сесть Региса с затуманенными глазами.

В следующую секунду я оказываюсь рядом с торговцем, вырываю клинок, который он вытащил из руки, и перерезаю им ему глотку. Кровь заливает половину лица Региса, и он таращится на меня, моргая, пытаясь разобраться в тумане, который, без сомнения, вызван наркотиками.

— Что за…

— Нам нужно идти, — говорю я, обрывая Региса, отшвыривая жирного торговца в сторону, и слезаю с него.

Бросив взгляд через плечо, я обнаруживаю, что двое слуг Гийо пропали — без сомнения, сбежали при первой возможности. Страж мадам Розы лежит мертвый с кинжалом в глазу в нескольких футах от нее.

— Вставай, — отрывисто приказываю я, выпрямляясь, и подхожу к мертвецу. Я вытаскиваю свой кинжал, вытираю его и убираю в ножны вместе с остальными.