Придворный Медик. Том 2 (СИ). Страница 15

— Как продвигается обработка Павла Булгакова, сын? Есть какие-то успехи? — поинтересовался Ярослав Андреевич Громов.

С Александром ему удавалось повидаться только на работе. Домой они возвращались в разное время. Кроме того, его сын часто проводил вечера, а то и целые ночи со своими друзьями и дамами, завести короткие отношения с которыми не требовало практически никаких усилий.

Поэтому он и вызвал Александра в свой кабинет, чтобы обсудить одну из важнейших целей, к которой его семье следует стремиться.

Нужно вытрясти из Булгакова информацию. Ему известно то, что может помочь семье Громовых не только избежать нападок убийц, но ещё и возвыситься над другими родами, проживающими во дворце.

— Я сейчас работаю над этим, отец, — ответил Александр Громов. — План уже готов. Павел согласился встретиться со мной и моими приятелями на этих выходных. Сегодня я свяжусь с ним и договорюсь о встрече. Думаю, завтра вечером всё свершится.

— Свершится, говоришь? — хмыкнул Ярослав Андреевич. — Ты только слишком сильно не торопи события, Саш. Нельзя, чтобы он догадался, что мне на самом деле от него требуется.

— Но медлить тоже нельзя. Ты ведь сам меня поторапливаешь, — подметил Александр. — Сам понимаешь, у меня самого нет никакого желания возиться с этим слизняком.

— Слизняком? — поморщился Громов. — С каких это пор ты его так называешь?

— Это была его кличка в академии, — усмехнулся Александр. — Скажем так, его там недолюбливали. Я же лишь делал вид, что он является моим другом. На деле мне просто нравилось над ним потешаться.

Впервые Ярославу Андреевичу показалось, что его сын лжёт. Создавалось впечатление, что он просто храбрится и пытается показать отцу, что ему любая задача нипочём.

— Пойми, сын, допросить Булгакова жизненно необходимо. И тебе это сделать будет гораздо проще, чем мне. Я не стал бы просить тебя о помощи, если бы не понимал, что Павел Андреевич уже начал меня подозревать, — произнёс Ярослав Андреевич. — Нельзя, чтобы нападение убийц повторилось. Если мы будем с ними сотрудничать, рано или поздно к нам заявится ещё один член гильдии. И тогда нам может не повезти, как в прошлый раз. Ты ведь не хочешь, чтобы нам с тобой вскрыли глотки, пока мы спим?

— Разумеется, отец. Я сделаю всё, что в моих силах. Только скажи, какую информацию нужно извлечь из Булгакова. Если всё пойдёт по моему плану, то уже завтра я смогу узнать, что он скрывает, — ответил Александр.

— Выясни, жив ли его младший брат — Кирилл Булгаков. И если он жив, попытайся выяснить, где Павел его прячет, — прошептал Ярослав Андреевич.

— Так ты всё же думаешь, что он нам солгал? Мне показалось, что ему было тяжело говорить о брате. Почему-то я думаю, что он и в самом деле погиб.

— Эх, Саша-Саша, — покачал головой Ярослав Громов. — В этом твоё слабое место! Ты совершенно не умеешь читать людей. Будь аккуратен. Мне кажется, что Булгаков в этом плане гораздо способнее тебя.

Похоже, Александра это замечание задело. Он даже растерялся, не в силах придумать, какой ответ лучше дать отцу.

— В академии Булгаков даже шнурки без помощи своей мамаши завязать не мог, — разозлился молодой человек. — Прошу, не сравнивай меня с ним. Скорее всего, Павел просто притворяется. Изображает из себя непрошибаемого лекаря, хотя на деле глубоко внутри он всё тот же слизняк, каким и был в академии.

— Надеюсь, что ты прав, — кивнул отец. — Скажи, какова вероятность, что тебе получится разболтать его уже завтра? План у тебя надёжный?

Александр Громов улыбнулся. Он ждал этого вопроса.

— Стопроцентный, отец. Уже завтра Павел Булгаков выдаст мне все свои тайны.

В середине приёма, незадолго до того, как я закончил принимать пациентов, ко мне в кабинет пробрался Мот.

— О, проснулся наконец! — обрадовался я. — Вижу, обращение в пантеру совсем выбило тебя из колеи. Отживел хоть немного? Кстати, почки я тебе полностью залечил.

— Спасибо, хозяин. Только еды мало. Я бы из квартиры не вышел, если бы рыбка не кончилась, — заявил Мот.

— Да там больше килограмма было! — воскликнул я. — У тебя в желудке чёрная дыра, что ли? Даже бегемоты столько не жрут.

— Мне нужно куда больше еды, чем обычному коту. Не забывай, что я умею превращаться в больших животных. У меня должны быть питательные вещества, чтобы поддерживать и их обмен веществ. Иначе однажды я умру, превратившись в волка или ту же пантеру.

— Опять мой справочник читал? Речь всё грамотнее и грамотнее. Я будто с коллегой разговариваю, — усмехнулся я.

— Ты ещё подожди, хозяин. Может, однажды я тоже смогу лечить людей! Или животных. Только последние вряд ли смогут мне чем-то отплатить. Кроме кошек, разумеется, — заявил он.

Кстати, интересно. Если Мот может превращаться почти в любого млекопитающего, не может ли он стать человеком? По биологической классификации люди относятся к зверям. Некоторые, почему-то с этим спорят. Всегда хочется спросить таких спорщиков, а кто мы тогда, чёрт возьми? Растения? Или, может быть, люди — это грибы?

Но подбрасывать эту идею Моту я не стану. Одно дело, когда он притворяется котом или крысой. А если вдруг окажется, что у него есть возможность стать человеком — это породит кучу проблем. Уж лучше в бегемота пусть превращается. Тогда его в зоопарк отправят, откуда он с лёгкостью сможет сбежать.

— Слушай, Мот, пользуясь случаем, — произнёс я, — не мог бы ты последить для меня за одним пациентом?

— Только с перерывами на послеобеденный сон, — промурчал он.

— Да куплю я тебе ещё рыбы, не переживай, — пообещал я. — От меня только что ушёл больной. Николай Петров. Он маляром работает. Я закончил лечить его руку, но интуиция мне подсказывает, что скоро он получит ещё одну травму. Посмотри, как он умудряется калечить себя на работе, идёт?

Я описал коту-оборотню внешность Петрова, и тот сразу же приступил к выполнению задания.

Отдав бразды правления Гаврилову, ровно в три часа дня я направился на аптечный склад. Список препаратов я уже заготовил. Нам понадобится очень много лекарств. Одного физиологического раствора нужно забрать несколько коробок. Он используется почти во всех капельницах для разведения лекарственных средств.

Ещё потребуются препараты от давления, антиаритмки, метаболические препараты, обезболивающие — и это только часть списка. Но нам с Гавриловым нужно быть готовым к любым пациентам. А то выйдет неловко, если к нам заявится какой-нибудь дворянин с надорванной спиной, а у нас даже миорелаксантов под рукой не окажется.

— Нет уж! Столько я вам не дам, даже не просите! — вытаращил глаза заведующий складом. — Вы весь Санкт-Петербург решили вылечить, Павел Андреевич? Это уже перебор!

— Перебор или не перебор, но мне нужно всё, что есть в списке, — произнёс я. — Мы с Евгением Кирилловичем выполняем поручение главного лекаря. Без препаратов я отсюда не уйду.

— П-ф-ф… — надув губы, пропыхтел заведующий. — Как хотите, господин Булгаков, но я могу выдать вам только две трети препаратов. Понадобится больше — запросите ещё. Идёт?

Я с трудом сдержал улыбку. Не думал, что план сработает так идеально. Я специально затребовал в списке больше, чем нам потребуется. Просто некоторые люди склонны согласиться на что-то меньшее, когда от них требуют абсурдно много. Но если бы я изначально составил список верно, он бы мне всё равно недодал лекарственных средств.

Маленькая, но очень полезная хитрость. Зато теперь мы точно не столкнёмся с дефицитом.

Пока грузчики таскали коробки с препаратами в наше будущее отделение, я раздал указания в регистратуре. Когда во время приёма мне выдалась свободная минута, я заготовил целую пачку буклетов с рекламой нашего отделения.

Теперь мои распечатки будут выдавать всем посетителям. И судя по тому, что сотрудницы регистратуры были удивлены моей сообразительностью, можно с уверенностью сказать, что Максим Ломоносов до этого решения не додумался. Зря Гаврилов так переживал. По крайней мере, в рекламе мы конкурента уже опережаем. Ко вторнику поднимется такой ажиотаж, что мы, возможно, ещё пожалеем о том, что заманили к себе такую толпу пациентов!