Призрак Сомерсет-Парка. Страница 6

Я смотрела, как он ковыляет прочь, опираясь на свою трость, и жалела, что нельзя пойти с ним. В стороне ждала суровая женщина, державшая масляную лампу. Седеющие волосы ее были так туго стянуты в пучок, что тот казался сделанным из железа. Она смерила взглядом мои ботинки, словно оценивала, сколько грязи я натащила в дом. Я понадеялась, что свет достаточно тусклый и она не заметит истрепанный подол моего плаща.

— Миссис Донован проводит вас в вашу комнату, — обратился ко мне Бромуэлл.

Лицо у дамы было таким каменным, что она могла бы сойти за одну из статуй. Я тихо последовала за ней, не решаясь благодарить, поскольку опасалась, что голос мой эхом разнесется по просторному помещению. Я поднялась по большой лестнице, рассматривая балкон, который тянулся вдоль второго этажа. Кончиками пальцев скользнула по перилам из темного ореха, с наслаждением вдыхая аромат свежей полироли. Я проводила сеансы для богатых жителей Лондона, но масштабы Сомерсет-Парка не сравнить ни с одним из домов, где я когда-либо бывала. Не оставить ли мне за собой след из хлебных крошек? Здесь легко можно свернуть не туда и бродить долгие годы.

Мы поднялись на верхнюю площадку, и тут снизу донесся чей-то громкий голос. Миссис Донован помедлила, повернулась ко мне вполоборота, и я увидела ее резко обрисовавшийся профиль.

— Его светлость не рад присутствию в доме медиума.

Спор внизу, заглушаемый закрытой дверью кабинета, разгорался. Я уловила звуки все того же первого голоса, громкого и нетерпеливого. Затем послышался успокаивающий нерешительный ответ мистера Локхарта.

Миссис Донован продолжила:

— Мистер Локхарт отправился в Лондон, чтобы привезти сюда сыщика. Только представьте, каким разочарованием стало его возвращение с вами.

— Очевидно, прежде вы не встречали сыщиков. Как выяснилось, большинство из них разочаровывают не меньше.

Миссис Донован неодобрительно цокнула языком и зашагала дальше по длинному коридору. Вскоре она остановилась перед дверью, с виду неотличимой от тех, что мы миновали. Она достала связку ключей, отперла замок, подняла лампу повыше и вошла в комнату.

— Приношу извинения за некоторую духоту, мисс Тиммонс, — сказала она, зажигая свечи в канделябрах у камина.

Над ним висела большая картина, изображающая шхуну, что качается на бурных волнах. Паруса были изорваны, словно корабль потерпел поражение в битве и вот-вот утонет. Я повернулась к полотну спиной.

— Я бы должным образом проветрила комнату, если бы не ливень, — объяснила миссис Донован. Она скользнула дальше, зажгла свечу на ночном столике у кровати, и я наконец впервые смогла рассмотреть мое новое обиталище.

В комнате стояло трюмо с ящиками и зеркалом и гардероб к нему в пару; на ящиках ручки были бронзовые, начищенные, ручки на дверцах венчали изготовленные из ограненного стекла набалдашники, похожие на бриллианты. На темно-зеленом фоне обоев распускались букеты белых цветов, настолько правдоподобно выполненные, что я задумалась, не сделана ли роспись вручную. Бо2льшую часть комнаты занимала кровать, такая огромная, какой я в жизни не видела. У нее даже имелся балдахин. В отличие от холла спальня была элегантной, однако уютной.

Миссис Донован погасила лампу и без особой необходимости разгладила ворсистое покрывало на кровати. Эта постель была гораздо солиднее всего, на чем я спала прежде.

— Завтра туман рассеется, — сказала миссис Донован. — Днем я проветрю комнату и позабочусь, чтобы здесь развели огонь, — тогда к вечеру она прогреется.

За длинными парчовыми шторами, отделанными золотой нитью и кистями, по стеклу барабанил дождь. Даже эти шторы были изысканнее самого дорогого исподнего мисс Крейн. Учитывая, что в это время я должна была сидеть в тюремной камере, небольшую спертость воздуха и стылую комнату вполне можно и потерпеть.

Экономка выдвинула ящики трюмо.

— Я могу помочь вам распаковать вещи, — предложила она.

— В этом нет необходимости, — сказала я, крепче сжимая ручки саквояжа. Единственная смена одежды была на мне, да и нечего экономке глазеть на мои свечи и Книгу духов. В памяти всплыл образ моей крошечной комнатушки у мисс Крейн. Ничего ценного у меня там не осталось, но пара нижних юбок не помешала бы.

Миссис Донован с мрачным видом подошла к гардеробу и открыла дверцы. Я даже не представляла, сколько нарядов нужно иметь, чтобы заполнить и шкаф, и ящики трюмо.

— Мистер Локхарт сообщил, что мы должны удовлетворить все ваши потребности, — сказала она. — Полагаю, завтра доставят несколько платьев.

— Для меня? — Я неподдельно удивилась. Хотя мистер Локхарт не давал мне повода усомниться в его искренности, этот жест пробудил в моем сердце признательность, что меня одновременно и тронуло, и смутило. Мои уши под локонами обожгло теплом.

— Это очень великодушно с его стороны, — улыбнувшись, заметила я.

Строгий взгляд миссис Донован скользнул по мне, оценивая наряд.

— Вы — гостья Сомерсет-Парка и должны одеваться подобающим образом.

Улыбка сползла у меня с лица. И все же ее упорное бессердечие успокаивало. Взяв лампу, экономка указала на бархатный шнур, прикрепленный к стене.

— Позвоните, если вам что-нибудь понадобится.

— Не хотелось бы кого-то разбудить, — сказала я.

Миссис Донован стояла у открытой двери, и во мраке дома за ее спиной собрались ласковые тени, готовые принять экономку в свои объятия.

— Лучше попросить помощи, чем бродить по особняку среди ночи, — возразила она, а потом добавила: — Добрых снов.

Стоило ей уйти, как я прижалась ухом к двери и стала прислушиваться к ее затихающим шагам. Уверившись, что экономка ушла, я тут же развернулась и забралась в мягкую постель. Едва успев накрыться одеялом, я немедленно провалилась в сон, не сомневаясь, что могу проспать тысячу дней кряду.

Когда я проснулась, в комнате стояла полная тишина. Я сидела на постели, словно уже провела какое-то время в этом положении. Одеяла сбились в бесформенную кучу на краю кровати. Я ущипнула себя за руку, желая убедиться, что не сплю. И пусть я не бродила во сне уже несколько месяцев, не раз бывало, что я приходила в себя на лестничной площадке, а кто-то из девушек держал меня за руку и окликал по имени. Обычно это помогало мне выйти из состояния лунатизма, но иногда им приходилось даже дергать меня за волосы. Девушки часто шептались, что меня преследуют призраки, будто те, с кем я контактировала на спиритических сеансах, пробирались за мной в пансион.

Однако на сей раз я не спала, а напряженно вглядывалась в темноту. И вдруг услышала слабый скрежет. Я покосилась в сторону окна, гадая, не елозит ли по стеклу ветка, и вспомнила, что похожий звук раздавался за окном кареты, когда мы сворачивали на подъездную дорожку.

Скрр... Скрр... Скрр...

Будто кто-то царапал ногтями. Я потянулась к свече, но нащупала лишь пустой столик. Я могла бы поклясться, что оставила ее там.

И снова скрежет пронзил тишину. Звуки исходили из глубин гардероба. Я с облегчением опустила плечи. С мышами я была знакома не понаслышке, как, похоже, и великолепный Сомерсет. Тем не менее мне не нравилось делить с соседями эту чудесную комнату.

На цыпочках я прокралась по холодному полу, нащупывая путь к шкафу. Громко постучала в дверцу, надеясь испугать крошечное создание. Подождала и была вознаграждена тишиной. И все же, наверное, следовало проверить, что внутри, держа наготове ботинок.

Я подошла к окну и раздвинула шторы: возможно, лунного света хватит, чтобы найти потерянную свечу.

Облака уже рассеялись, и я смогла разглядеть подстриженную лужайку внизу и рощицу вдали. Мне захотелось глотнуть свежего воздуха, я подняла створку окна и сделала глубокий вдох. Волоски у меня на загривке встали дыбом: я услышала мягкий ритмичный шепот волн и узнаваемый соленый запах.

Море!

Старик упомянул, что Сомерсет-Парк находится на побережье, но я не подозревала, что так близко. Я вспомнила о перепалке мистера Локхарта и мистера Пембертона. Что, если хозяин поместья так и не поверил в мой дар? А вдруг он уже договорился, чтобы меня завтра забрала полиция? То-то констебль Ригби ухмылялся, когда я покидала участок.