Призрак Сомерсет-Парка. Страница 40

Пальцы Флоры ослабили хватку. Я поняла, что ей понравилось сказанное.

— Она уходит, — продолжила я.

Слабый румянец расцвел у нее на щеках.

— Если позволите, — начала она, — так славно было поговорить с кем-то моего возраста. Я служанка и, ясное дело, в подруги не набиваюсь. Просто очень тоскую по Мэйзи, но когда вы рядом, вроде мне не так уж и одиноко. — Она покачала головой. — Уж простите, так изысканно, как вы, я выражаться не умею.

Я — изысканно выражаюсь? Это что-то новенькое.

— Спасибо, Флора, — ответила я. Я поняла, что ей наконец стало со мной спокойно — она мне доверяет. — Я тоже рада, что ты здесь.

Она хотела встать, но замешкалась, покусывая нижнюю губу.

— Слыхала я, вы с его светлостью были сегодня в библиотеке...

— М-м, да, — коротко подтвердила я. Слуги нас подслушивали? Им всем теперь известна правда? Я почти затаила дыхание, ожидая ее ответа.

Флора сунула руки в карман передника.

— В жизни не забуду, как он первый раз приехал в поместье, — сказала она. — Я подумала, что никогда такого красавчика не встречала. Видали б вы их с леди Одрой вместе — ну будто пара ангелов.

Ужин тяжким камнем ворочался у меня в желудке. Я вспомнила, как покраснела, когда наши руки соприкоснулись.

— Похоже, ты в ней души не чаяла, — заметила я.

Флора шмыгнула носом.

— Вот что я вам скажу, Дженни, — дрогнувшим голосом начала она. — Ночью за пару дней до свадьбы я кой-чего увидала. Ни разу никому о том не обмолвилась. Теперь все гадаю — а может, мне почудилось? А порой думаю, все так и было. Ни словечка никому не сказала, только Мэйзи на ее могилке.

Я тут же навострила уши.

— Ничего страшного, со мной можно поделиться, — заверила я. — Я говорю лишь с призраками. — Я потянулась к ней и тронула ее за руку. — Так что ты увидала в ту ночь?

Она поправила белый чепец, потом несколько раз вздохнула.

— Я на кухне допоздна трудилась, готовила все к свадебному пиру. Нужно было пироги остудить, да не хотелось идти в холодную кладовую. — Она подалась ко мне и понизила голос: — Ненавижу туда ходить.

Я припомнила, как Джозеф не хотел доставать заготовки для миссис Гэллоуэй.

— Тогда я вынесла пироги на задний двор. Уж стемнело, так что я не разобрала, кто идет, пока он не подошел ближе, а он загребал ногами, точно хорошенько набрался.

Ее оборвал быстрый стук в дверь. Флора зажала рот и потрясла головой, будто ругая себя за сказанное. Я испугалась, что наши отношения испорчены. Стук повторился, Флора поспешно бросилась к двери и открыла.

Когда она повернулась ко мне спиной, я легко вытащила нож из-под ножки стола и снова опустила его на тарелку.

— Добрый вечер, милорд, — пробормотала Флора, склонив голову.

Мистер Пембертон переоделся для вечера. Его вкус был безупречен, а золотистые волосы будто притянули к себе весь свет из комнаты. Однако в осанке видна была усталость, что отличалось от его обычной манеры держаться. Он заметил пустую тарелку и с одобрением кивнул.

— Вы поели? Рад видеть. Я тревожился, что вам нездоровится.

— От жаркого миссис Гэллоуэй трудно отказаться, — робко отозвалась я.

Наша последняя беседа закончилась тем, что я выбежала из библиотеки, едва сдерживая виноватые слезы. Боюсь представить, что он обо мне подумал.

— Ох, простите, Дженни, — пробормотала Флора и кинулась поднимать с пола посуду.

Мистер Пембертон озадаченно посмотрел на нее, но потом снова повернулся ко мне.

— Вечерний воздух превосходно освежает, — сказал он. — Оранжерея была любимым местом Одры, и я подумал, что вы захотите туда прогуляться.

Он ни словом не намекнул на нашу недавнюю размолвку. Хозяин Сомерсета оказался куда лучшим актером, чем я подозревала. И все же нельзя было отказаться от приглашения, особенно в присутствии Флоры. Следовало помнить, что слуги сплетничают между собой.

— Хорошо, — кивнула я, выдавив улыбку.

— Буду ждать у выхода. — И с этими словами он развернулся и скрылся из виду.

Флора с облегчением вздохнула и кивнула в сторону шкафа.

— Наденьте шарф, ветер сегодня больно уж кусается.

Когда я подошла к парадной двери, меня уже дожидался мистер Пембертон с цилиндром на голове, зонтиком, торчавшим из-под мышки, и фонарем в свободной руке.

— Извольте, мисс Тиммонс, — сказал он, открывая для меня дверь.

— Лорд Чедвик... — кивнула я.

Вечерний воздух при каждом вздохе царапал горло. Сильный порыв ветра взметнул мои волосы, капор зашуршал. Я ухватилась за него, чтобы удержать. Перед тем, как спуститься в холл к мистеру Пембертону, я вдруг поняла: нельзя оставлять диадему без присмотра в комнате, это очень рискованно. Ее могла обнаружить миссис Донован. Потому я взяла украшение с собой, надев под капор и плотнее прижав к волосам.

— Придется расспросить Флору о том, как завоевать ваше расположение, — объявил хозяин Сомерсета. — Должно быть, она стала вашим доверенным лицом, раз совершенно спокойно называет вас Дженни.

— Она меня так называет, потому что я ее сама об этом попросила, — отозвалась я.

И снова я порадовалась, что у капора широкие поля. Наш последний разговор еще отзывался стыдом у меня в ушах, отчего те краснели.

Мы помедлили на верхней ступеньке.

— Идет дождь, — заметила я без всякой на то необходимости.

Мистер Пембертон раскрыл зонт и взял его в руку с моей стороны. И вновь он предпочел выстроить между нами барьер.

В тусклом свете фонаря мы прошли мимо каменных львов, затем вдоль дома, следуя по тропинке, что вела к садам на задворках. Я шагнула в сторону, чтобы не угодить в большую лужу, зонт переместился следом за мной, не давая промокнуть. Времени оценить галантный жест у меня не нашлось: я постоянно перебирала в голове варианты того, что на самом деле задумал мистер Пембертон. Неужели он ведет меня к приходскому констеблю? Намеревается выгнать в ночь, не дав собрать вещи? Или хочет столкнуть с обрыва? Я тряслась от холода.

Усилился ветер и порывом налетел на нас. Я вцепилась в капор, а мистер Пембертон пытался удержать над нашими головами зонт. В свете фонаря под глазами у него залегли глубокие тени.

— Сюда, мы почти пришли, — сказал он, ведя меня в оранжерею. — В Сомерсете лишь здесь можно по-настоящему уединиться.

«Но для чего?» — задумалась я и первой вошла в стеклянное строение. Мистер Пембертон вручил мне фонарь, отряхнул зонтик и прислонил его к двери. Вода потекла вниз, образуя на каменном полу лужицу.

Нас окутала тишина. Здесь было тепло — в противовес ледяному дождю снаружи. Хозяин Сомерсета снял цилиндр и несколько раз провел рукой по густым белокурым волосам.

— Идемте, — позвал он. Мы стали пробираться по дорожке, вдоль которой стояли горшки с пышными папоротниками. Я подняла фонарь выше и принялась крутить головой, вглядываясь в зелень — нет ли где фараонов. Если бы пришлось, я бы побежала.

Мистер Пембертон кашлянул.

— Я хочу принести извинения за то, что сказал сегодня в библиотеке. Мне нечем себя оправдать, я пренебрег вашими чувствами. Боюсь, я обошелся с вами несправедливо.

Уж чего я от него не ожидала, так это извинений.

Я нерешительно проговорила:

— С тех пор, как я здесь оказалась, я слишком вольно выражаюсь.

Он повернулся ко мне, держа цилиндр обеими руками.

— Я должен с вами объясниться. Когда я понял, что посыльный из Лондона доставил копию вашего полицейского досье, мне пришлось прочесть его целиком. Возвращаясь той ночью к себе, я уже принял решение наутро дать отпор мистеру Локхарту, но тут увидел, как вы стоите наверху лестницы. Вы едва не свалились оттуда кубарем. — Он вымученно посмотрел на меня и покачал головой. — Я, не колеблясь, бросился к вам. Признаюсь, я был сильно испуган. Но когда понял, что вы ходите во сне, я заинтересовался. Мне показалось, что нужно получше в вас разобраться.

Мое сердце бешено стучало. Я не осмелилась ответить. В глубине души мне хотелось выведать, что он думает о наших встречах, хоть я и догадывалась — добром это не кончится. Я потрогала поля капора, желая убедиться, что диадемы по-прежнему не видно.