Стихийница (СИ). Страница 28

Глава 9ч2

— А здесь у нас столовая, мастер То. Детишки едят отдельно. Для мастеров стол у окна. Расписание висит на двери, — и госпожа управительница махнула в сторону выхода.

Дьер поморщился на непривычное обращение. Дурацкая традиция — использовать чужие имена. Причем в одинаковой ситуации находились и мастера, и ученики. Собственные имена здесь дозволялось иметь лишь персоналу: поварам, уборщикам или вот… госпоже управительнице. Еще одним исключением был директор, хотя Дьер сомневался, что имя настоящее. Он вообще сейчас во всем сомневался, как и в собственных подозрениях.

В памяти всплыл утренний разговор с новым начальством.

— Понимаете, господин Топпер, наши дети, они особенные. Многие из них имели проблемы с законом, у большинства конфликт с семьей. Они не доверяют миру, мир не доверяет им. Отторгает их за дерзость, наказывает за инаковость, вышвыривает за ненужностью. Здесь мы даем им возможность начать жить с чистого листа, не как Варьиру или Турре, а как Огоньку, Туману или Конфете. Новое имя позволяет вновь поверить в себя, принять новую семью взамен той, что предала. Отстранение от фамилии для них то же самое, что отстранение от прошлого, от той грязи, в которой они жили. Для большинства из них семья — если не зло, то большие проблемы. Некоторые успели попробовать себя в бандах. Там, как вы знаете, все строится на признании авторитета старшего, на уважении законов криминала. Мы не копируем банды, нет, но позволяем провести ассоциацию. Поиграть в братство без криминала. А чтобы игра не казалась лишь выдумкой взрослых или способом поиздеваться, учителя тоже берут себе новое имя. Мы называем их мастерами. Еще одно отличие от обычных школ.

Голос у Шлейх был мягко-вкрадчивым, завораживающим. Он буквально уговаривал принять на веру все сказанное, хотя Дьер мог покляться — в досье на господина Снэйкара о менталистики ни слова. А он это досье до последней буквы выучил, как и собственную легенду.

До приезда сюда все выглядело подозрительным: клички учеников, учителей — настоящие имена знал лишь директор, и это сильно смахивало на организованную преступную группу. Но сейчас Дьер чувствовал, что его уверенность — не чисто что-то в школе — сильно пошатнулась.

Исправительных учреждений для трудных подростков хватало по всей Фаттаре, но у всех были одни и те же проблемы: побеги, драки, попытки суицида, отсутствие социальных навыков у выпускников, неспособность адоптироваться к взрослой жизни. Здесь же… Хоть примером внедряй. Ни одного побега. Драки происходили, куда без них, но без серьезных увечий. Дьер ни одной регистрационной записи не нашел за последние десять лет. И главное: жесткая мотивация учеников к учебе. Вот как они добиваются такого? Победы на спортивных состязаниях — каждый год кто-то получал высшие награды. В магических — стабильно в первой сотне мировых школ. Единственное отличие от таких же учреждений — Шлейх учеников всегда подбирал сам. Но это лишь доказывало заинтересованность мужчины в собственном деле. Сильный маг хочет дать шанс выжить одаренным. Имеет право. Он же оплачивает их обучение, пробивает для них гранты в академии, а некоторых и сама школа спонсирует.

Еще одно преимущество — сильнейшее сообщество выпускников. Как там сказал директор: «Братство»? Братство и есть. Выпускники не теряли связь со школой, поддерживая ее не только финансово. Они регулярно приезжали сюда навестить директора, пообщаться с наставниками. Идиллия… Если бы не одно «но». Часть выпускников пропадала из поля зрения, становясь невидимками. И несколько таких «невидимок» оказывались потом в криминальных хрониках.

Кто-то скажет: приемлемый процент отбраковки. Все-таки непростые подростки тут учатся. Но…

Это самое «но» не давало покоя Дьеру, заставляя копать дальше.

— Насколько я могу судить, вы блестяще окончили старшую школу в столице. Потом получили историко-магическую степень в Азлае. Закончили следующую ступень по педагогике. Впечатляет, — честно признался директор.

И это Дьер по совету начальства убрал приставку «высшая» к степени и «отлично» к диплому по педагогике. Чтобы сразу не отпугнуть блестящим образованием.

— Почему вы выбрали именно нашу школу с такими, гм, — Шлейх перелистнул очередной лист, — рекомендациями?

Похоже, Дьер все-таки перестарался. А ведь начальство предупреждало, что столичных в провинции не любят и не доверяют, считая выскочками.

— В документах этого нет, — он придал голосу скорбность, — но моя семья разбогатела относительно недавно. До момента поступления в старшую школу мы жили крайне бедно. Мой отец… Получил выгорание, инвалидность. Мать вынуждена была работать за двоих, а ее слабенький дар не позволял претендовать на высокую зарплату. Нам повезло получить наследство от дедушки. Отец смог пройти дорогостоящее лечение, восстановиться, найти работу, а у меня появился шанс поступить в академию после старшей школы, но этого шанса не было бы, не будь моим учителем господин Райвз.

Эта история была отчасти правдой. И в жизни Дьера действительно был преподаватель, который смог вдохновить ленивого, но талантливого паренька, на дух не переносившего популярную артефакторику, найти себя в академии магконтроля. И с момента поступления до начала работы Дьер о своем выборе ни разу не пожалел. Ему нравилось все: азарт расследования, загон преступника в ловушку, мозголомка, попытка влезть в шкуру подозреваемого, сбор улик, воздание преступникам по заслугам и тот особый трепет, когда в темноте дела начинала сверкать истина.

Жаль, начальство не торопилось дать ему собственное дело, хотя бы Фейского маньяка, например. Но все еще впереди. И Дьер был готов начать с такого: вывести внешне приличную школу на чистоту, раскрыть темноту их замыслов.

— Я решил, что лучшей благодарностью будет устроиться туда, где во мне нуждаются.

Пусть пафосно прозвучало, но вполне естественно для вдохновленного профессией молодого человека.

— У вас же вакансия историка магии полгода уже висит?

Директор недобро поморщился, посмотрел в окно, пожевал губу. Выглядел он… Дьер не без удовольствия вспомнил ту часть досье, где фигурировала кличка, данная учениками: «Упырь». Лысый, худой, до подозрения бледный. Самым ярким на лице были глаза. Они выделялись двумя ярко-голубыми точками. Завораживающее зрелище.

— Мы не сможем платить вам так, как в столице.

От него ожидаемо попытались избавиться. Но Дьер был к этому готов. Должность маг-историка была обязательной в школах. И здесь вакансия была открыта давно, но искать начали лишь полгода назад — под давлением очередной министерской проверки и не без поддержки начальства Дьера. Однако, похоже, преподавателей Шлейх тоже предпочитал нанимать сам.

— Меня устроит ваше жалование. Я здесь не за тем, чтобы заработать денег.

Лицо Шлейха стало страдальчески-мрачным.

— Вы сбежите через пару месяцев. Развлечетесь и вернетесь к себе, а наши мастера годами тут работают!

И это было правдой. И то, что мастера годами в школе работали. И то, что Дьер собирался свалить максимум через полгода.

Но у него был козырь. Распоряжение комиссии по надзору за частными школами. «Принять такого-то… На испытательный срок… Как молодого, подающего большие надежды…». А недовольство директора из-за навязанного учителя он как-нибудь переживет.

— Вы правы, — опущенная голова, смущение в голосе, — я не могу быть уверен, что задержусь здесь надолго. Никто не знает своего будущего, но я буду искренне стараться. Мне кажется, — он изобразил на лице пылкую улыбку восторженного идиота, — я уже полюбил вашу школу и ваших учеников.

Лицо Шлейха смягчилось. Он явно разглядел недалекость житейской мудрости в глазах нового учителя и успокоился. Такие бывают опасны, только если задеть их профессиональный интерес. А еще они мало лезут в чужие дела.

— Хорошо, — проворчал он, все еще сомневаясь, — давайте договоримся на месяц. И потом поговорим. Вы начнете вести уроки по магистории в средних и старших классах. Учтите, у нас много дополнительных спортивных занятиях, а также подготовки к состязаниям. Другим мастерам на них присутствовать запрещено.