Стихийница (СИ). Страница 23

Глава 8

Месяц спустя. Асмас

— Не отвлекаю? — не без сомнений уточнил Третий, заглядывая в кабинет к брату. Сомнения были обоснованы. Провалов Харт не любил. Ни своих, ни чужих. А тут… можно сказать, провал семейный. И в каком состоянии брат — непонятно.

— Заходи, — донеслось от окна.

Четвертый стоял, глядя на двор академии. Он прибыл сюда сразу из Фаттары, лишь на полдня заглянув во дворец и проведя утро с семьей. Харту уже намекали, что госпожа ассара, безусловно, прекрасно замещает мужа, но тэорат чувствует себя осиротевшим без правителя.

— Как ты? — мягко спросил Харт, подходя к брату и становясь рядом.

Во дворе академии было оживленно. Курсантов все еще было большинство, но платья студенток женского факультета уверенно теснили строгую форму курсантов. А вот малышей практически не было заметно. Академия менялась, взрослела, набирая теперь лишь один небольшой класс для малышей. Остальные предпочитали учиться в школах ближе к дому.

Харт невольно поискал глазами макушку племянника, но где там его разглядеть в такой толпе. Да и вряд ли он здесь. Либо в стойлах у вальшгасов, либо где-то еще на работах. И это принц! Третий всегда был за трудотерапию, но сейчас она несколько затянулась. Да и разговоры пресечь не удалось… Никогда еще подданные не имели столь прекрасную возможность излить ехидство на головы королевской семьи.

Чего там только не было…

Злорадного: «Вот вам, граждане, и образцовая семья. Дочь непонятно где, сын против стихии пошел. А как высоко-то были…».

Обеспокоенного: «А ну как пламя из-за малолетнего идиота нам всем мстить начнет?»

Ну и глубокомысленного: «Вот и бери себе после этого жену из чужого мира…».

Не хотелось Третьему взваливать эти проблемы на голову брата, но сын-то его! Да и все равно доложат. Так что лучше он сам… по-родственному.

— Как я? — не отрывая взгляд от окна, зло переспросил Фильярг. — Месяц не мог даже так сделать!

Он поднял ладонь и меж пальцев заскользил желтый огонек.

— Не говоря уже о таком!

Сгусток пламени сорвался с ладони, метнулся через комнату и с сизым дымком впитался в черное полотно доски-зарядника.

Хорошая вещь оказалась, кстати, эта доска. Харт сам такую у себя в кабинете повесил. А что? Работа нервная. Порой кому-нибудь так вломить хочется, аж дым из ушей идет. А тут запустил парочку шаров. И полегчало, и заряд, распределившись, впитался в кристаллы, вставленные в гнезда внутри доски. Развлечение и одновременно польза. Народ, опять же, оценил. В общественных местах вешать стали. Чтобы, значит, не на других срываться.

— Хотя, знаешь, я готов и год потерпеть, был бы результат! — устало выдохнул Фильярг, и в зарядник полетел еще один ало-желтый сгусток.

Харт понимающе кивнул. Фаттарцы… Пообщавшись с ними, Харт начал считать шакринарцев милейшими людьми. Удивительно, как брат выдержал в их обществе целый месяц и никого не убил. Похоже, талант дипломата в семье не только у Пятого…

Однако все усилия оказались напрасны. Сказалось все: пара дней ожидания допуска, чужой мир, отсутствие помощи со стороны местных. Пока разбирались, пока необходимые разрешения получили… А в поиске важен каждый час.

Харта радовало одно: Фаттара считалась цивилизованным миром. Рабство давно пройденный этап. Один мир, одна страна. Войн тоже нет. Из преступности ведьмы с их темными делами — вечная головная боль, ну и остальное как у всех: деньги, власть, запретные вещества, расширяющие сознание, азартные игры, дома удовольствий. Оля должна там выжить. Не дурочка.

— Мы подали прошение на продолжение поисков, — сказал Третий. Фильярг недоверчиво хмыкнул. Харт и сам не верил, что его одобрят, но попробовать стоило. — Шестой завтра возвращается.

— Он все еще злится на меня за то, что я запретил ему искать сестру? — с мрачным напряжением поинтересовался Четвертый.

Харт вздохнул. Альгар не злился, он был в бешенстве. Пытался прорваться своими силами в Фаттару при поддержке Майры и команды. Еще и Второй туда влез, огня ему в одно место. Бойцов своих отбитых дал — тем все равно где и кому морды бить, главное — с огоньком и весело.

В итоге до Третьего очень вежливо и корректно довели, что фаттарский стационарный портал в Шакри-нару удалось отстоять, хотя пришлось подтянуть для обороны парочку отрядов боевых магов. Еще и менталистов — с десяток. Ну и коллег по ту сторону портала предупредить, что если не удержат, чтоб некромантов пригласили — с Майрой договориться. Желательно мирно. Дети все же…

Харт в тот момент искренне жалел об одном — дети слишком выросли, не выпороть уже. Да и подданные не поймут, если будущего короля по голой заднице…

В отличие от императора Пятый был не столь вежлив. Харт впервые слышал — сообщение младший отправил кристаллом — чтобы Арвэл так ругался. Явно у водников набрался. Какие-то выражения аж захотелось записать и блеснуть потом на разносе подчиненных. А то расслабились окончательно. Пьяные архимаги детей воруют. Так-то понятно, что не по его ведомству, да и этим престарелым уродам никто не указ, но все равно обидно.

— Шестой не маленький уже. Понимает, что фаттарцам доверия нет. Кто знает, как они решат его использовать, пусть мы для них и пятнышко на карте. Но поговорить вам стоит.

Четвертый согласно вздохнул.

За этот месяц он осунулся, постарел. На заострившихся чертах лица лежал отпечаток горя.

— Как жена? — спросил Харт, понимая, что сам он… за собственного ребенка… переживал бы не меньше.

— Держится. Она у меня сильная.

Сильная, — мысленно согласился Третий. На ассаре вообще много чего держится. И одному Девятиликому известно, какой ценой дается ей эта выдержка.

Они помолчали. Каждый думая о своем.

— Тут такое дело, брат, — не стал тянуть с разговором Харт, — твой старший…

— Ах ты ж, зараза!

Вальшгас подкрался незаметно и, уловив момент, с силой ткнул мордой в спину. Иль как раз тянулся за ведром и равновесие удержать не сумел.

На грохот выглянул Ирлан, глянул на валяющегося носом в пол командира, на торжествующую морду твари над ним и с тоской подумал, что сейчас бы огоньком по наглым глазам… Особого вреда не будет — чешуя у вальшгасов прочная, но напугается изрядно.

— У-у-у! Тварь! — погрозил Ирлан черенком лопаты. Вальшгас демонстративно хлестанул себя длинным хвостом по бокам. Развернулся и неторопливо двинулся по загону, косолапо переставляя лапы и цокая когтями по дощатому полу.

Вот! Даже вальшгасы их не уважают! Ирлан посмотрел на поднимающегося командира несчастным взглядом. Тот отвел глаза. Упрямо поджал губы.

Они уже месяц работали чернорабочими. И ладно бы только работали. Так всякий норовил их предателями объявить. Каких только оскорблений им не довелось услышать. Еще и гадили в открытую. Опрокидывали собранный мусор. Морозили воду в ведрах, чтоб нельзя было пол помыть. Подвешивали метлы в воздух — не достать.

Те, кто поначалу им сочувствовал, после поддержали лишь на словах. От огня, кроме них, четверых, больше никто не отказался — слишком велико оказалось давление семей и наставников академии.

Трусы!

Про собственную семью Ирлан даже вспоминать не хотел. Мать закатила дикий — чуть дом не сожгла — скандал. Отец же сказал так: «Четвертка — это свято. Командир — твой путь. Но и голову не забывай. Ею думать полезно, а не просто жевать».

Ирлан думал, а еще надеялся, что Оля вот-вот вернется и все станет по-прежнему. Сдаваться и выглядеть трусами, не сдержавшими слова, было еще хуже, чем убирать туалеты.

Воздух внезапно резко потеплел. По полу побежали огоньки пламени, солома с готовностью вспыхнула. Ирлан похолодел от ужаса, а в следующий миг провалился прямо в разверзшийся под ногами огненный круг.

Камень ударил по пяткам. Он не удержался, упал на колени, вздыхая перегретый воздух источника. Перед глазами замельтешили алые пятна.

— И долго мое терпение испытывать вздумал, сынок⁈