О бедном мажоре замолвите слово (СИ). Страница 36

Населённый пункт, имевший гордый статус деревни с названием «Гнышки» — вот мой сегодняшний маршрут. И стоило мне его только прочесть, как сразу стало понятно — оно! Именно туда старикан отправился разводить норок, что, кстати, тоже всплыло в памяти. Странно, конечно, дворянин и животноводство? Да какая, к чертям, разница, лишь бы жив еще был!

Навигатор показывал до Гнышек час двадцать ходу, если выезжать прямо сейчас. А учитывая, что дети меня дома не ждали, и солнце уже давно перевалило за полдень, так я и решил поступить. Вечером же, как обычно, на въездах и выездах пробки будут.

Уже на трассе смартфон, лежащий на пассажирском сидении, завибрировал от входящего сообщения.

— Интересно, — пробормотал я, открывая «Входящие». — А ты умеешь приятно удивлять, Саша! Красавчик, что сказать!

В весточке от Турова был не только только текст, но и вложенный файл. Его я пока открывать не стал, читая сообщение.

«Твой друг сделал с телефоном то же, что и ты. Сигнал „умки“ постоянный, статичный. Могу сбросить координаты, но там тухляк — он явно избавился от трубки. Договор на оказание услуг связи, как и сам аппарат, числится за Кшиштофом Здражевским. Сам договор и краткую инфу по пшеку сбросил отдельным файлом. Касуми сказала, что ты его найдёшь».

— Ну раз Касуми сказала! — хмыкнул я, — Тогда конечно!.

Вложенный файл содержал не так уж и много полезных сведений. Подданный царства Польского, не судим, вид на жительство в порядке, работает бухгалтером в небольшой строительной компании. Не одаренный — а вот это уже интересно! Тот, кто на меня напал, огнем кидался только в путь!

Либо скрывает свою одаренность, либо посредник. Ставлю на второй вариант — даром, что тоже поляк. Оформляет на себя средства связи, а потом сообщает в полицию о краже телефона. Надо будет навестить этого бухгалтера, поговорить о его соотечественнике.

Глава 19

— Да твою ж бабушку в дышло, — с силой хлопнув ладонями ни в чём не повинный руль, я выругался и крепко задумался о том, что делать дальше.

До нужных мне Гнышек оставалось ещё километра три. И, судя по всему, пройти мне их предстояло пешком, поскольку «Даймлер» с клиренсом в в полторы сотни миллиметров, ко встрече с грунтовкой русской глубинки точно не был готов. А дарить дорогущий обвес богам дороги мне было откровенно жалко. Мажор я там или нет, а содержание в сто тысяч целковых в месяц ремонт спорткара не потянет.

Еще раз вздохнув, я заглушил двигатель и не спеша вылез из автомобиля, прихватив с собой пиджак и телефон. Хромированная решетка радиатора «даймлера» обиженно блеснула на солнце, мол, бросаешь меня, хозяин? Я показал ей язык и зашагал по направлению к деревне.

— Вроде и миры разные, — ворчал я по дороге. — А дороги как не делали нормально, так и не делают.

Грунтовка могла вызвать ужас даже у повидавшего жизнь водителя. Потрескавшаяся, с глубокими колеями, причем последние прокладывали без всякой системы. Такое ощущение, что под каждый дождь сюда загоняли с десяток грузовиков, водителям которых строго настрого приказывали кататься по жиже до тех пор, пока топливо не закончится. А потом давали получившейся инсталляции хорошенько высохнуть.

— Не, я все понимаю! — буркнул я, когда обнаружил, что на левом большом пальце уже натер мазоль, который скоро лопнет — туфли подходили для пеших прогулок по бездорожью еще меньше, чем германский спорткар. — Русские дороги есть секретное оружие против агрессора. Но я-то свой, братцы! Со мной так за что?

И тут, словно кто-то наверху услышал мои молитвы, за спиной послышался приближающийся звук двигателя. Обернувшись, я разглядел неспешно крадущийся старенький пикап, за рулём которого находился полноватый дедок в кепке. Ехал он… необычно. Постоянно меняя направление, то заезжая в очередную колею, то выкатываясь на обочину. Будто наизусть знал рисунок дороги.

Мне даже не пришлось поднимать руку, водитель остановился сам.

— В Гнышки? — спросил он, широко улыбаясь крупными желтоватыми зубами.

Добродушно так, открыто, вроде. Но внимательным взглядом при этом пройтись по моей фигуре не постеснялся. Будто магазинным сканером считав стоимость костюма с обувью.

«Нет, мля, в Лас-Вегас! — чуть не вырвалось у меня в ответ. — Типа тут варианты есть!»

Но вслух сказал, конечно, совсем другое.

— Добрый день! — с улыбкой поздоровался я. — Да. Подбросите, если несложно?

— Эт можно. Вот только костюмчик твой испачкаться может, — с хитрым прищуром кивнул он. И перевел взгляд на сиденья в салоне, которые химчистки не знали со дня схода машины с конвеера. То есть, лет двадцать-тридцать, примерно.

— Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, — философски изрёк я, забираясь в пикап. — Спасибо.

— Твоя правда.

За то короткое время, что мы были в пути, дед Афанасий успел рассказать мне очень много всего. Его голос, грубоватый, немного сиплый и какой-то атмосферный, что ли, буквально погрузил меня в местную жизнь — такую же простую, что он сам. Было очевидно, что пожилой мужчина давно не встречал новых людей и теперь с огромным удовольствием восполняет недостаток в слушателях.

Когда я сказал, к кому направляюсь, дед подробно объяснил, как найти дом Юлаева. А после того как я дал ему пять рублей «за доброту и отзывчивость», он с воодушевлением принялся рассказывать, какое славное место их Гнышки. Слова снова полились рекой, хоть бросай столицу и переезжай в эту пастораль.

И рыбалка у них тут, и охота, и магазины все работают, и доставка всего за пару дней привезет все, что найдешь в сети. А стоимость жизни? А продукты? Натуральное же все! В общем, агитировал, как мог.

Я же узнав главное, дальше слушал его вполуха, иногда кивая или задавая уточняющие вопросы. Пейзаж за окном машины почти не менялся: поля, перелески, ручейки да овраги. Наконец мы остановились около неприметного магазинчика, который стоял на перекрёстке двух улиц.

— Приехали, господин, — усмехнулся дед Афанасий, закуривая. Хотя я и не представлялся княжичем, статус мой он срисовал безошибочно. Но держался без подобострастия, с каким-то внутренним достоинством. — Пройдёшь прямо и за тем домом направо. Вторая хата будет Юлаевская. Бывай.

Из его рта вылетел клуб дыма, который тут же развеял ветер. Надсадно кашлянув двигателем, пикап покатил дальше, оставив меня одного.

— М-да, — произнёс я, взглянув на покосившийся забор палисадника сельского магазина. Деревянные планки, некогда окрашенные в зелёный цвет, теперь потемнели и местами прогнили. — А чего я, собственно, ожидал? Нью Васюков?

Дом Егорыча я заметил сразу же. Крепкий такой, просторный, с большим двором и дощатым ровным забором. А посреди двора приметил и самого хозяина. Седой, бородатый, он больше походил на крестьянина, чем на одаренного, да еще и наставника. Оголившись до пояса и вооружившись вилами, Юлаев довольно бодро разбрасывал по двору огромный стог свежескошенной травы, видимо, на просушку.

— Рад видеть вас в добром здравии, Егор Егорыч! — мне пришлось помахать рукой, чтобы хозяин подворья меня заметил.

Услышав звуки моего голоса, Юлаев замер с ровной спиной, после чего медленно обернулся.

— Не признали? — усмехнулся я, гадая, чем мог вызвать такую реакцию.

— Почему же, — задумчиво произнёс Егорыч, — признал. Как не признать? Вопрос не в этом, — с силой вогнав вилы в землю, старик потянулся за рубахой, которая лежала на земле. — Вопрос в том, что ты здесь делаешь, Миша?

Я развел руками.

— Да вот, за помощью приехал.

— За помощью? Княжеский наследник к отставному слабосилку? Интересно! Ну, проходи тогда. Сейчас чаю сделаю.

И не оборачиваясь ушел в дом.

«Ну что же, отреагировал он довольно спокойно, — мысленно произнес я. — Надеюсь и с другими вопросами будет так же».

— Итак, — произнес Егор Егорыч спустя несколько минут, после чего неспешно налил себе чаю и закрыл краник самовара, — давай-ка ты мне всё расскажешь, Миша. Только обстоятельно, без спешки. А я буду задавать вопросы, если что-то непонятно. Идёт?