Недотрога для адвоката. Дело о разводе (СИ). Страница 17

– Она не ребёнок, – перед глазами тут же возникает картинка – Соня в моих объятиях… мне приходится откашляться. – Хотя в каком-то смысле ведёт себя иногда, как ребёнок.

– Вот как? – язвительный голос сзади, и я прикусываю язык, с трудом удержавшись от того, чтобы возвести глаза к небу.

Игнатьев кидает на Соню изучающий взгляд, приглашает зайти в кабинет. Уточняет, что именно нам от него требуется.

– Вы сказали, что девушка стала свидетельницей преступления, – смотрит на меня, затем на неё.

– Я…. не помню, – она, нервничая, сжимает руки. – Понимаете, меня… ударили по голове. Я не знаю, почему, пришла в себя позже и совсем не там, где это произошло. И я не помню! – кидает в мою сторону сердитый взгляд.

Игнатьев уточняет у неё детали, осматривает. Спрашивает, обращалась ли она к врачу.

Тут же вспоминаю двух мордоворотов в приёмном покое хирургии.

– Её нельзя было оставлять в больнице, – устало качаю головой. – Даниил Антонович, мне.… то есть, нам нужно понять, можно ли как-то восстановить то, что Софья забыла. Эти воспоминания… они вернутся?

Игнатьев задумчиво смотрит то на меня, то на Соню.

– Для начала вам нужно пройти полное обследование, – говорит медленно. – Потом, возможно, курс лечения.

Я не глядя на девушку чувствую, как она моментально сжимается. Действую на одних инстинктах, тут же поднимаясь и подходя к ней. Хоть как-то успокоить….

– Спокойно. Одна ты не останешься, – в конце концов, я могу походить с ней к врачам, если это поможет. – Это же можно устроить? – кидаю взгляд на нейрохирурга.

– Можно, – он кивает. – Я так понимаю, вам нужно сделать всё быстро и без огласки?

– Да.

– Я смогу вам помочь, – Игнатьев выбирает какие-то направления из стопок на своём столе, начинает заполнять. – Но не гарантирую, что после всего память вернётся. Это, к сожалению, не в моей власти. Могу только дать совет. Вам нужно вернуться в тот день и те обстоятельства, которые предшествовали удару. Пройти его шаг за шагом.

Дёрнувшись, отпускаю девушку и отшатываюсь назад.

В смысле…. пройти шаг за шагом? Повторить?!

Прежде чем успеваю что-то сказать, говорить начинает Соня.

– Это вряд ли возможно, – качает головой, глядя на Игнатьева. – Но спасибо вам.

Конечно, это невозможно!... То есть, понятно, что нейрохирург не в курсе, что между нами было в тот день, но.…

Чёрт подери! Это абсолютно, полностью, на сто процентов невозможно!

Меня бросает в жар, потому что я не могу не представлять, что именно нам пришлось бы делать шаг за шагом….

Да я же сдохну на месте!

Толком даже не слышу, о чём продолжают говорить Соня с врачом, только понимаю, что она поднимается, забрав направления.

– Я провожу….

– Нет! – обжигает меня взглядом. – Здесь я в безопасности! Сама дойду!

Провожаю её взглядом до двери.

Должен быть какой-то другой способ вспомнить!

Должен быть какой-то другой способ найти нужную информацию и вывести Дамира вместе с его шайкой-лейкой на чистую воду.

Усилием воли беру себя в руки и выкидываю из головы лишние мысли, потому что Игнатьев обращается ко мне с вопросом.

Проблема сейчас, которую нужно решить, – это даже хорошо. Не будет времени думать о постороннем. Поэтому я сходу включаюсь в поиск напавшего на Агнию. В итоге понимаю, что нужно вместе с врачом съездить к виновнику всего этого дерьма.

– Сейчас поедем? – спрашивает Игнатьев.

– Софью можно здесь оставить? Ничего не случится? – в принципе, я почти уверен, но не могу не уточнить.

– Можно, я дам указания, – нейрохирург кивает и хмыкает. – Если сама никуда не сбежит….

У меня не получается сдержать тяжёлый вздох. С этим у нас могут быть проблемы. Но, надеюсь, Соня сейчас достаточно разумна и понимает, что в одиночку ей никуда рыпаться не стоит.

– Тогда я скажу ей.

Соню получается найти в одном из боковых коридоров. Сидит возле металлической тяжёлой двери с предупреждающими значками.

– Это какое-то рентгенологическое исследование? – спрашиваю у неё.

Девушка пожимает плечами.

– Наверное, не знаю. Мне просто сказали сюда подойти. Думаю, лишнего бы тот врач не назначил.

– Думаю, да, – киваю, сую руки в карманы, чтобы ненароком к ней не потянуться. – Сонь, мне нужно уехать…. ненадолго. Решить пару вопросов. Потом я за тобой сюда вернусь. Как раз успеешь пройти все обследования.

– Хорошо, – она снова пожимает плечами, продолжая держать глаза опущенными.

– Соня.… мы справимся без… – запинаюсь и недоговариваю, имея в виду то, что сказал Игнатьев. – Даже если воспоминания не вернутся, наверняка есть другие способы узнать то, что нужно.

– Да хватит уже! – она подскакивает с места, отходит на пару шагов, отворачивается, обхватив себя руками. – Я давно всё поняла! Обязательно тыкать меня в это носом?!

– Что ты поняла? – хмурюсь, пытаясь сообразить, о чём речь.

– О, господи…. – Соня оборачивается. – Хочешь, чтобы я это вслух сказала? Унизить меня окончательно? Ладно… Я давно поняла, что ты меня не хочешь, что ты считаешь это всё огромной ошибкой, что ты просто действовал под теми веществами, а в здравом уме ты бы ко мне и не притронулся.

– Ч-ч-что?! – до меня с трудом доходят её слова.

Как ей такое в голову могло прийти?!

Я же… говорил ей… А что я ей говорил?

– Соня.… – делаю шаг к ней, но в этот момент над дверью загорается лампочка, выглядывает медсестра.

– Заходите, – смотрит на девушку.

Соня, не глядя на меня, проходит вперёд и закрывает за собой дверь кабинета.

Кое-как стряхнув ступор, заставляю себя сдвинуться с места. Надо решить все вопросы, вернуться и.…

А что, собственно, «и»?...

Ответа на этот вопрос так и не нахожу. Но, к счастью, следующие три с лишним часа у меня оказываются загружены так, что думать о постороннем не получается.

Возвращаюсь в госпиталь уже поздно вечером, иду прямиком к кабинету Игнатьева, который вернулся раньше меня.

– Софья…. что произошло?! – вижу слёзы на её лице.

Какого чёрта? Что Игнатьев ей сказал? Или результаты анализов плохие?!

– Ничего, – она дёргает плечом. – Можно я уже пойду?

– Подожди меня снаружи, пожалуйста, – киваю и перевожу взгляд на нейрохирурга.

– Нарушений никаких нет, – он отвечает ещё до того, как я успеваю задать вопрос. – Она здорова, во всяком случае, что касается головы и последствий удара. Память.… с памятью сложнее.

– Я понял тебя, – вот только мне совершенно непонятно, что теперь с ней делать. – Спасибо, Данил. Если вдруг что, можно мы?...

– Конечно, – мужчина кивает. – Обращайтесь. В любое время.

Попрощавшись, выхожу из кабинета. Смотрю на Соню, которая расправляет плечи, с вызовом смотрит на меня.

– Мы едем?

– Да, поехали, – сжав зубы, иду вместе с девушкой к машине.

Уже подъезжая к дому, пытаюсь нарушить натянутое молчание.

– Что тебе сказал хирург?

– Ты же и сам знаешь, – она качает головой. – Тебе врач всё сообщил.

– Он сказал только, что нет нарушений, но я не уточнял подробности.

Заезжаю в гараж, девушка выходит из машины первая. В холле дома поворачивается ко мне.

– Если тебя интересует память, то ничего не поменялось, – поджимает губы. – Мне посоветовали попробовать смоделировать ситуацию, чтобы оказаться в том же месте в похожих обстоятельствах.

Окидывает меня взглядом с ног до головы. Подхватывает небольшую сумку, стоящую здесь же, на полке.

– Куда собралась? – прищуриваюсь, глядя на её действия.

– Моделировать ситуацию! – кидает на меня вызывающий взгляд, заставляя задохнуться.

– С ума сошла?! – сжимаю кулаки, тяжело дыша.

– Ты не единственный мужчина на земле, – бросает Соня и разворачивается к двери.

____________

История Даниила Игнатьева и Агнии рассказывается в книге "Развод. Будьте моим бывшим, доктор" (читается отдельно)

Глава 12

Голову мне при этих словах ведёт с такой силой, что не знаю, как я не покачнулся на месте и удержался на ногах.