Безумные Мечты (ЛП). Страница 4

Развратный, эгоистичный кусок робота, одетый в костюм от Prada.

Жаль, что это произведение было шедевром.

Райленд вложил «веселье» в слово «неблагополучный». Он был угрозой, все его недостатки стирались благодаря поразительной внешности. В нем было шесть футов и четыре дюйма бронзы, подтянутое, безупречно мускулистое тело, золотистые волосы цвета бескрайнего пшеничного поля и глаза, зеленые и яркие, как самые блестящие изумруды. Все в нем, от жестоко острой линии челюсти, карикатурно высоких скул и полных губ до прямого носа, кричало о совершенстве.

И мы ненавидели друг друга.

На самом деле он не мог набраться достаточно дерьма, чтобы испытывать какие-то сильные чувства ко мне или к кому-то еще. Это была одна из причин моей ненависти к нему. Он был живым, дышащим доказательством того, что можно жить без сердца в груди.

— Привет, Райленд. — Я направилась к нему, нацепив свою фальшивую браваду, как будто это была модная шляпа.

— Привет, засранка, — беззвучно парировал он, подхватывая моего ребенка на руки и окидывая меня острым скучающим взглядом. На шее у него висел кулон в виде монетки на простой черной цепочке. И все равно. Он носил эту штуку с тех пор, как мы были практически подростками. Я спрашивала, что он означает, но мне было все равно.

— Следи за своим языком в присутствии моего ребенка, — холодно предупредила я его.

— Мамочка сказала «черт» в машине», — весело сообщила Гравити, хихикая.

Предательница.

— Это называется выдавать желаемое за действительное, малыш (прим. Fuck – черт) — Райленд сверкнул хищной клыкастой улыбкой, от которой у меня заныли поджилки.

Он не был красивым и сексуальным мальчиком. Он был наполовину викингом, наполовину богом.

Гул усилился и превратился в один длинный рев, который не прекращался. Мы оба не обращали на это внимания.

Райленд бросил на меня злобный взгляд.

— Возьми себя в руки, Касабланкас. Твой ребенок мог погибнуть. — Он усмехнулся. — Раз уж ты взялась за это, забери ее обратно. Я не нянька.

Это было все, что мне понадобилось, чтобы официально и окончательно выйти из себя.

Не восьмичасовая поездка, сопровождавшаяся десятью остановками для пи-пи, которые спонсировались кофеином из «Старбакса» и подозрительно холодными хот-догами с заправки.

Не тот факт, что Джимми умер у меня в десяти футах от парковки.

Не то, что я была без гроша, без работы, холоста и воспитывала ребенка, хотя половину времени мне казалось, что я сама все еще одна.

И даже не от осознания того, что он будет моим соседом, потому что квартира Роу и Кэл находилась этажом ниже квартиры Райленда. Они так спланировали, чтобы всегда быть рядом.

Это.

— Будет холодный день в аду, когда я начну брать у тебя советы по воспитанию. — Я схватила Грав на руки, чувствуя, как мои голосовые связки разрываются от крика. — Она была пристегнута. Я не виновата, что она достаточно умна, чтобы понять, как отстегнуться. У нас было ужасное путешествие сюда. Моя машина заглохла. Она мешает движению. Страховая компания не ответила. Я не спала три дня. У меня даже нет денег, чтобы починить эту машину...

— Я так понимаю, ты - последняя благотворительная помощь Роу и будешь жить в его квартире, — грубо прервал Райленд, покрутив запястье, чтобы взглянуть на часы. Он выглядел так, будто ему не терпелось продолжить свой день. Как будто ему было чем заняться, кроме как занимать место в первом ряду на моем развале.

Боже, я ненавидела его. Так сильно, что мне стало больно.

— Я не чья-то благотворительная организация.

— Не осуждай, пока не попробуешь. Стать стриптизершей по имени Чарити может стать решением всех твоих финансовых проблем.

— Ты свинья, — фыркнула я.

Он подмигнул.

— Хрю, хрю. — А потом, поскольку, очевидно, поджигать друг друга было только в моих планах, а не в его, он добавил: — Давай. Давай уберем эту машину с дороги.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Какое совпадение. Я не хочу помогать. — Он снова дьявольски ухмыльнулся, закатывая рубашку, чтобы обнажить мускулистые предплечья. — К сожалению, ты - младшая сестра моего лучшего друга, и я должен соблюдать приличия, чтобы не оставить тебя и твоего ребенка на растерзание таксисту.

Он распахнул водительскую дверь и проскользнул внутрь, повернув ключ в замке зажигания.

— Фары работают, значит, дело не в аккумуляторе. Возможно, свечи зажигания. Сколько ей лет?

— Не такая старая, как ты. — Сколько мне было, пять? Кто так разговаривает?

Вытащив телефон из кармана, он нахмурился, игнорируя меня.

— У меня встреча через несколько минут, но я зайду в автомастерскую позже и починю ее. А пока я загоню ее в гараж.

— Хорошо.

— Лучше сначала вынеси чемоданы. Лифт в гараже маленький и едет целую вечность.

Я ненавидела, что он помогает мне. Ненавидела, что я была достаточно расстроена, чтобы принять его помощь. И я ненавидела, что выглядела, как беспорядок, когда все это происходило.

Райленд вышел из машины, выкинул все шесть моих чемоданов и сумок на тротуар и остановил крепкого парня из службы доставки Амазона, уговаривая его освободить дорожку, чтобы он мог затолкать мою машину на парковку у здания. Они вдвоем затолкали багаж и закатили его в подземный гараж. Усадила Гравити на чемодан, перекинув ее ноги через ручку, и вложила ей в руки iPad в чехле в форме бабочки. Я надела ей на уши наушники с кошачьими ушками. Ее лицо засветилось при виде «Caitie's Classroom». Затем я пошла и подобрала с дороги свой разбитый телефон.

Со смесью унижения и оскорбления я наблюдала за работой Райленда и парня. Когда машина была надежно запрятана в гараж, Райленд снова появился в холле. Он выглядел гораздо менее ухоженным, одна шелковистая прядь его песочных волос выбилась из пучка и упала на глаз. Его скулы были окрашены в розовый цвет. Мне стало не по себе, когда он подошел к нам. Я открыла рот, чтобы поблагодарить его.

— Есть ли причина, по которой ребенок держит пенис? — Он перевел взгляд на Гравити, которая обнимала мистера Гриба на чемодане, внимательно смотря свое шоу.

Ребенок. Он говорил о ней так, словно она была проблемой, требующей решения.

— Это не пенис. Это мистер Гриб, — надменно поправила я.

Он окинул меня безразличным взглядом, дополненным полулунной ухмылкой, которая грозила поджечь мои трусики.

Несмотря на мое отвращение к нему сейчас, я всегда была неравнодушна к Райленду Колтриджу.

Это было из разряда «Я всегда была-счастлива-от-того-что-могу-на-четвереньки-встать-ради-тебя-в-один-момент».

Что явно не способствовало делу.

— Это долгая история, хорошо? — Я снова взяла дочь на руки, прижав ее голову к своей шее. — В любом случае, спасибо за помощь. Ты можешь снова стать любимым трахальщиком Нью-Йорка. — Последнее слово я произнесла беззвучно, чтобы Грав не услышала, и оттолкнула его рукой.

— Ты стыдишь меня за то, что я занимаюсь сексом? — Он изогнул густую бровь, на один оттенок темнее его волос.

— Нет. Я стыжу тебя за то, что ты придурок.

— Почему? Судя по истории, это твой любимый тип мужчин. — Он грубо усмехнулся.

1-10 в пользу хозяев.

Мой бывший, Такер, определенно был ходячей, говорящей рекламой презервативов.

— Знаешь, Райленд. — Я прислонила бедро к высокому чемодану, прилагая все свои актерские способности, чтобы выглядеть самодостаточной и невозмутимой. — В английском языке не хватит синонимов, чтобы описать, как сильно я тебя ненавижу.

Это не противоречило моему желанию обладать им. Я также хотела три валиума и целый чизкейк с манго и лаймом и все равно знала, что они способны меня уничтожить.

— Польщен. — Он приложил руку к груди и с пышностью поклонился. — Не думаю, что есть слово, которым можно описать мои чувства к тебе, но это что-то среднее между презрением и полной скукой.

— Равнодушие, — милосердно предложила я.

Он щелкнул пальцами и указал на меня.

— Видишь? А все думают, что ты просто смазливая мордашка. Дилан Касабланкас - ходячий словарь, дамы и господа.