Железный аргумент (СИ). Страница 33

— Бей их! — скомандовал вождь, быстро надевая шлем и отступая за «стену щитов».

Из задних рядов по «Костоломам» полетели камни из пращей. Большая часть залпа пропала даром, метательные снаряды плюхнулись в воду, подняв высокие фонтанчики, но несколько штук угодили по людям и лошадям. Воины не пострадали, их выручили шлемы и доспехи, полностью закрывающие тело и руки. Но вот лошадкам досталось — не смертельно, но больно.

— Парни, вперед! — в этих сложных условиях капитан Берг принял единственное правильное решение — отступать на противоположный берег, подставив спину врагу, было нельзя — перещелкают, как в тире.

«Костоломы», заревев что-то матерное, бросили коней на строй врагов. Разогнаться для нормального таранного удара они, конечно же, не могли, но пуганули сивингов, никогда до этого не сталкивающихся с кавалерийской атакой — «стена щитов» слегка прогнулась. Заметив это, Берг скомандовал:

— Стройся в две шеренги!

Захватив крохотный плацдарм, «Костоломы» спешились — они были пехотинцами, не обученными воевать верхом, к тому же всадникам все равно невозможно было здесь развернуться. Мечники и алебардщики привычно прикрыли лучников и арбалетчиков.

Сивинги накатились, как волна, но тут же отхлынули, оставив на камнях трех убитых. «Костоломы» уже пришли в себя, и «работали» четко и размеренно, как делали это до сегодняшнего дня в сотнях боев и сражений. Немедленно выяснилось, что цельнокованые кирасы и наплечники имперцев отлично держат удары коротких копий и мечей сивингов, а вот кольчуги врага — плохая защита от алебард и арбалетных болтов.

Яна стояла за спиной Фархана, сжимая в одной руке рукоять бесполезного кинжальчика, а во второй — склянку с ядом. Она уже не молилась, напрочь забыв все слова, кроме «мамочка».

Вторая атака закончилась для сивингов с более плачевным результатом — когда они отхлынули, на камни легли сразу пять тел. «Костоломов» было в десять раз меньше, но они стояли, словно стальной бастион, неуязвимый для любых действий противника. И вождь «Речных змей» понял, что силой он «больной вопрос» не решит. Или решит, но потеряет половину своих людей.

— Прекратите! — заорал Тург, снова легко перекричав фоновый шум. — Хватит крови! Берг, ты видел — не мы начали бой!

— Уберите оружие и отступите на тридцать шагов, тогда и поговорим! — фыркнув, ответил капитан.

— Мы ни перед кем не отступаем! — гордо ответил кто-то из рядов «Змей».

— О, темные боги, ну почему вы не дали ума моим землякам! — тихо вздохнул Берг и заорал: — Тогда просто отойдите в сторонку! Это не будет уроном вашей чести!

Через пару минут, когда противоборствующие стороны кое-как разошлись «по углам ринга» — то есть, поделили узкую ровную площадку перед бродом, предводители «воинств» встретились посередине.

— Повторю, Берг! Не мы начали бой! — настойчиво сказал Тург.

— Да, я это видел… — пожал плечами капитан. — Но теперь-то — что? Как будем решать проблему?

Последнее слово услышал вылезший в этот момент на берег Ярослав и в очередной раз удивился тому, как работает его «магический переводчик» — ведь было совершенно ясно, что Берг не мог употребить в разговоре слово «проблема». Краснов упал на камни, выхаркивая из легких воду. Перед глазами всё плыло. Голова раскалывалась. В сапогах хлюпало.

— А я уж думал, что ты сдох, придурок! — без улыбки произнес на общеимперском языке Берг, увидев появление зачинщика драки. — Яр, твою мать, ну кто тебя просил стрелять? Я бы решил дело миром! Если мы сейчас каким-то чудом выживем, я тебе лично морду набью!

Внезапно вождь поднял руку и сказал на общеимперском почти без акцента:

— Плохо, что он выжил! Только его смерть решит наше противостояние! Чтобы больше не лить попусту кровь, предлагаю поединок, Берг — твой черноволосый пёс против моего лучшего воина. Пусть свое слово скажет честная сталь. Если он победит — мы вас пропустим. Если проиграет…

— Мы и так прорвёмся, — хрипло сказал Ярослав, поднимаясь на ноги и нащупывая за пазухой рукоять «Дезерт Игла» — волшебный пистолет благополучно вернулся к нему со дна реки.

— Попробуй, — усмехнулся Тург.

Краснову очень хотелось влепить пулю прямо в вырез полумаски шлема вождя, но, глянув на Берга, он передумал начинать очередное побоище.

— Хорошо, я согласен на поединок! — сказал Берг. — Победит Яр — мы свободно едем дальше. Победит твой воин, Тург, мы едем назад.

— А ты хитры-ы-ый! — Тург снял шлем и подмигнул капитану «мёртвым» глазом. — Хочешь, чтобы при любом исходе поединка вы отсюда живыми и невредимыми ушли?

— В противном случае, Тург, на этом берегу лягут все! — спокойно припечатал собеседника капитан. — Тебе не зря было видение о смерти твоего народа от рук этого балбе… воина! Он действительно может сделать такое.

Тург замер и почти пять минут молча рассматривал Яра, периодически поглядывая на Берга.

— Я вижу, что вы не шутите и не преувеличиваете… — наконец тихо произнес он. — Хорошо, Берг, я согласен на твои условия поединка — если победит Яр, то вы едете вперед, если проиграет — назад!

Вождь повернулся к своим бойцам и махнул рукой. Из рядов «Речных змей» вышел воин. Высокий, худой, в руках — два лёгких топорика, с длинными, как клювы, лезвиями. Полумаска шлема скрывала его лицо, но все равно было видно — он очень молод, на подбородке не росла борода, как у всех остальных сивингов.

Ярослав немного подумал — не применить ли все-таки любимый «Дезерт Игл», ведь голова всё ещё гудела, а в глазах слегка двоилось, но потом решил положиться на свое искусство фехтовальщика и выхватил палаш.

— Ладно, мальчик, давай потанцуем.

Его первый выпад был проверкой, пробой сил. Сивинг легко уклонился, просто сделав шаг вбок.

— Быстрый, — процедил Ярослав и нанес целую серию колющих ударов.

Он привык, что фехтование в этом мире находилось в самом зачаточном состоянии, воины даже не пытались учиться «махать мечом», а лишь отрабатывали точность и силу ударов и работу с оружием в плотном строю. Лишь считанные единицы, вроде покойного барона Хьюэра или Тукеро-Потрошителя, могли вести индивидуальные поединки. Но сейчас Ярослав столкнулся с весьма интересным противником — молодой сивинг двигался легко, словно порхал, его топорики не рубили — они цепляли оружие Краснова, сбивали выпады в стороны, подрезали сверху и снизу.

Вот «клюв» топорика в очередной раз скользнул по клинку, и если бы не корзинчатая гарда, оставил бы Яра без пальцев. Краснов ответил молниеносным уколом — палаш рванулся вперёд, как жало змеи. Но юноша мгновенно разорвал дистанцию, отпрыгнув назад.

Тут же последовал удар снизу — Ярослав едва успел отбить. Второй топорик метнулся к горлу — пришлось заблокировать левой рукой. Кожу варана на рукаве куртки «клюв» не пробил, но предплечье все равно обожгло болью.

Голова загудела сильнее.

— Кончай с ним играться, Яр! — крикнул кто-то из «Костоломов». — Быстро прикончи ублюдка и пойдем обедать!

Бойцы верили в него, видели его мастерство много раз, знали, что после смерти Хьюэра именно Красный Яр считается лучшим мечником Империи, были свидетелями убийства Красновым ожившего бога Карса, и потому не понимали, что Ярослав и не думал играть с воином сивингов — он реально не мог в него попасть.

Капитан сделал ложный выпад, и, предполагая, что противник в очередной раз ловко увернется вбок, мгновенно нанес быстрый укол в то место, где должна оказаться нога сивинга. Но юноша раскусил обман — он отклонился в другую сторону и немедленно рубанул сверху вниз по диагонали — приём, которым он до этого не пользовался. Удар пришёлся по правому плечу. Кожа куртки снова выдержала, но боль пронзила до кости.

— Ах ты гаденыш…

Ярослав отступил, чувствуя, как «рабочая» рука немеет, и палаш вот-вот выпадет из ослабевших пальцев. А сивинг не давал передышки. Его топорики кружились вокруг Краснова, как крылья хищной птицы. Один зацепил ногу возле лодыжки, как крюк — последовал сильный рывок и Ярослав рухнул на спину.