Железный аргумент (СИ). Страница 29

Трое спешились, оставив лошадей с отрядом, и, как все нормальные герои, двинулись в обход. Земля под ногами была мягкой, усеянной переплетенными корнями, и каждый шаг приходилось делать крайне осторожно, чтобы не хрустнула ветка. Краснов, никогда не бывавший в таком лесу, несмотря на все свои усилия, издавал много шума, вызывая гневные взгляды разведчиков, идущих практически бесшумно.

Они обошли место засады по широкой дуге, обогнули холм с подветренной стороны, и вскоре перед ними открылся вид на чью-то стоянку: у подножия скалы ютилось несколько десятков кривых шалашей, построенных, казалось, из говна и веток. Вокруг валялись обглоданные кости, рваная одежда, сломанные луки и копья. Возле потухшего костра сидели трое оборванцев — двое без ног, третий без руки. Их лица были покрыты грязью и шрамами.

— Сторожа, — прошептал Корвин. — Оставили на охране лагеря калек, самых бесполезных членов банды.

Ярослав кивнул и скомандовал лучнику:

— Сними двух, оставь одного безногого!

Тетива хлопнула два раза почти без паузы. Два оборванца, словив по стреле, ткнулись мордами в землю. Третий ошалело оглянулся по сторонам и попытался уползти, что ему, конечно, не удалось — Зус мгновенно подскочил к нему и прижал к горлу нож.

— Вы кто такие? — спросил безногий на языке сивингов. — Как посмели напасть на добрых лесных братьев?

Его понял только Ярослав, благодаря «встроенному магическому переводчику», подарку покойного Патриарха Храма Карса.

— Завали хлебало, говнюк! — на том же языке ответил Краснов, вызвав удивленные взгляды «Костоломов». — Вопросы здесь задаю я!

— Да пошел ты в дырку темных богов! — нагло ответил калека.

Ярослав злобно оскалился и без прелюдий пробил пленнику ногой в печень. Тот завалился на спину, тихонько поскуливая от боли. Теперь в его глазах появился испуг.

— Что еще за лесные братья, вонючий пес? — наклонившись над поверженным врагом, прошипел Краснов. — Разбойничаете, твари? Из какого вы клана?

— Мы… Мы не из клана! — пробурчал пленник. — Здесь собрались благородные мужи, изгнанные из своих кланов!

— Изгои, значит! — правильно интерпретировал его слова Краснов. — Вышвырнутые из своих семей за преступления! Отщепенцы… Тоже мне, «добрые лесные благородные»… Грабите путников, уроды! Где твои подельники, мразь?

Безногий не ответил, только сверкнул глазами, то ли от страха, то ли от злобы.

— Зус, отрежь ему ухо! Он, видимо, плохо слышит! — скомандовал Ярослав.

Разведчик выполнил приказ не задумываясь. Едва ампутированный орган упал на землю, калека тоненько завыл, и попытался отползти в сторону.

— Повторяю вопрос, мразота: где сейчас твои подельники? — навис над ним Краснов. — Будешь молчать, отрежем второе ухо, а потом яйца и член!

Оборванец затих, уставившись на капитана со странным выражением лица. Он не первый раз сталкивался с жестокостью окружающих, у сивингов не было принято церемониться с калеками, только если они не потеряли конечность в славном бою, но сейчас его мучили как-то непривычно, с холодной решимостью, что пугало даже больше вспышки гнева.

— Они… они… все мои «братья» ушли к тропе! — залепетал безногий. — Нас троих бросили!

— Сколько человек в вашей банде? — спросил Ярослав.

— Больше полусотни! Я точно не знаю, счету не обучен.

Ярослав обменялся взглядами с Зусом.

— Ты правильно вычислил количество разбойников! Их действительно пятьдесят рыл! — перевел разведчику слова пленника Ярослав.

— Надо доложить Бергу! — сказал Зус.

— Яр, посмотри сюда! — внезапно позвал Корвин.

В тени шалаша лежал на боку оборванный мужчина, связанный по рукам и ногам. Одежда превратилась в лохмотья, но было видно, что когда-то она была дорогой и даже щегольской.

— А это еще кто? — Ярослав кивнул на незнакомца.

— Купец, — презрительно сплюнул безногий. — Ехал с двумя десятками охранников. Мои «братья» зарезали всех, а его взяли в плен, хотим выкуп за него получить — ведь при нем ничего ценного не оказалось, только немного серебра.

Мужчина поднял голову. Его лицо было бледным, но глаза — ясными.

— Я Лисанд, — сказал он. — Имперский торговец из Аннаполиса. Меня захватили три дня назад… мои люди убиты.

В этот момент со стороны дороги донесся отдаленный шум — крики, лязг металла.

— Темные боги! Похоже, разбойникам надоело сидеть и ждать, они решили сами пойти в атаку! — воскликнул Корвин.

Ярослав резко развернулся.

— Назад, к отряду! Зус, прирежь этого червяка! Корвин, хватай купца!

Но к началу боя они не успели.

Шестьдесят семь разбойников, выскочивших из засады, обрушились на «Костоломов» с дикими воплями. Они были одеты в рваные шкуры, доспехи отсутствовали, из оружия были топоры, ножи, короткие копья.

Имперцы выстроились плечом к плечу, прикрывая лошадей. В первом ряду мечники и алебардщики, во втором лучники и арбалетчики. Закованные в тяжелую броню воины легко отбили первый натиск диких варваров. Потеряв два десятка, разбойники отступили и, окружив «Костоломов» кольцом, принялись закидывать их копьями и камнями. Лют и Торм прикрыли собой Яну, отбивая метательные снаряды руками, облаченными в стальные перчатки. Герд и Фархан, стоя рядом, выпускали по врагам стрелу за стрелой, но тут древко одного из копий, пропущенной здоровяком вонзился лучнику в щеку, пробив череп насквозь. Наконечник застрял в толстой ткани подшлемника на затылке. Герд опустился на одно колено и тут же получил по шлему камнем. Без стона воин рухнул на землю.

— Проклятье темных богов! — выругался Берг, увидев поражение своего бойца. — Эти сволочи от нас не отстанут, пока всех не прикончат, или пока не сдохнут сами!

В этот момент с тыла раздались выстрелы. Разбойники, все, как один, повернулись на незнакомые громкие звуки. Ярослав, Зус и Корвин ворвались в гущу схватки. Краснов стрелял в упор без остановок, не тратя времени на прицеливание — на такой дистанции это было не нужно. Враги падали десятками, но не отступали.

— Вперёд! — рыкнул Берг, и «Костоломы» перешли в контратаку.

Через несколько минут всё было кончено. Никто из «лесных братьев» даже не попытался сбежать. Наступила оглушающая после грома «Дезерт Игла» тишина.

Ярослав опустил пистолет, оглядываясь по сторонам. «Костоломы» бродили по месту боя, перешагивая через трупы, привычно и беззлобно добивая раненых, исполняя древний завет наемников — не оставлять за спиной живых врагов.

— Герд… — прошептала Яна, вставая на колени рядом с лучником. Она с ужасом смотрела на обломок древка, торчащий из лица воина.

Тот был бледен, его дыхание — хриплым и прерывистым.

— Для него всё кончено, девочка, с такими ранами не выживают! — негромко сказал подошедший Берг. — Он славно сражался, но светлые боги решили забрать его к себе

Яна сжала руку умирающего, через несколько минут Герд перестал дышать.

— Парни, посмотрите, что у этих уродов можно взять ценного и двигаемся дальше, до ночи ещё несколько часов! — приказал Берг. — Хотя я сомневаюсь, что найдется что-то, кроме горсти серебра. Дарк, заверни в плащ тело Герда, похороним его чуть дальше, я знаю там хорошее местечко, ему бы понравилось. Яр, нашел за холмом что-нибудь интересное?

— Наткнулись на лагерь этих придурков, — сообщил Ярослав. — Ничего особенного, просто грязный клоповник. Узнали от сидящего там караульного, что эти разбойнички называли себя «благородными лесными братьями», хотя в действительности являлись изгоями. И мне теперь интересно: если они преступники, изгнанные из своих кланов, то почему не бежали отсюда после первого десятка убитых?

— Но они же сивинги, Яр! — с легкой ноткой гордости за свой народ, ответил Берг. — Даже отщепенцы не бегут из боя!

Берг бросил на стоящего с опущенной головой Лисанда короткий взгляд.

— А это кто такой?

— Этого мужика в лагере изгоев связанным нашли. Сказал, что купец. Разбойник говорил то же самое.

— Купцы ездят к сивингам весной и осенью, а сейчас лето! — негромко сказал Берг. — Ладно, Яр, берем его с собой, позже разберемся! — и громко скомандовал: — «Костоломы», по коням!