Правильный лекарь. Том 12 (СИ). Страница 16

— Жду вашего звонка с уточнениями, — сказал я нажал на отбой. Пусть думает, что связь оборвалась, а то студенты уже сверлили меня взглядами и прислушивались к каждому слову, которых я, к счастью, произнёс немного.

— Что-то случилось, Александр Петрович? — спросил меня парень, сидевший в первом ряду. Он мне казался самым внимательным, и здесь от него не ускользнуло, что я чем-то озабочен.

— Случилось то, что лекция продолжается, — сказал я ему улыбнувшись, но так, чтобы все слышали.

Пока я начитывал материал, на телефон пришло сообщение, я не стал доставать его из кармана, решил это сделать во время перерыва. В положенное время я объявил студентам, что они могут пять минут отдохнуть и достал из кармана телефон. Там было короткое сообщение от Обухова: «Позвони». Мэтр знает и помнит обо мне всё и не стал тревожить во время лекции. Я спокойно, не подавая вида, вышел из зала и направился в находившуюся совсем рядом комнату отдыха и только тогда нажал кнопку вызова.

— Приветствую, Александр Петрович, — довольно бодрым, но в то же время задумчивым голосом сказал Обухов. — Соболев сказал, что ты уже в курсе, но я решил всё же позвонить сам. Или ты не в курсе?

— Когда выезжаем? — спросил я.

— Значит в курсе, а то мне показалось, что он на тебя за что-то обиделся, говорит, что Склифосовский трубки бросает, — усмехнулся мэтр.

— Бросает, — подтвердил я. — Потому что он позвонил посреди лекции и начал слишком пространно объяснять суть проблемы.

— Соболев болтун, я знаю, но, поверь, он хороший человек, — начал оправдывать его Обухов. — А самое главное, очень грамотный и дотошный до мелочей специалист. А я знаю, во сколько у тебя лекция начинается, поэтому не стал звонить, а написал сообщение.

— В этом я не сомневаюсь, — сказал я. — Так когда выезжаем?

— М-да, кажется, болтливость передаётся через телефон, — хохотнул Обухов. — Это похуже гриппа. Выезд сегодня в пять вечера, ты успеешь подготовиться, тем более что для таких поездок у тебя всё есть. Думал завтра, но Соболев сказал, что вирус скорее всего более злой в этот раз и до завтра тянуть нельзя.

— Вас понял, будем собираться, — сказал я и пошёл продолжать читать лекцию.

У нас и правда всё было готово для экстренного выезда, останется только погрузить все отложенные припасы в машину, сесть и поехать. Наверно всё-таки возьму с собой Скобелеву, пять человек на два передних ряда сидений влезет. Тогда я буду ходить по домам один, а она пойдёт с Ильёй.

В перерыве между лекциями я набросал список, что надо грузить в машину и в каком порядке, чтобы удобно было доставать. Список отдал Кузьме Никитовичу, он человек исполнительный и аккуратный, возмёт себе в помощь двух санитаров и сделает всё, как надо. Всем участникам поездки сказал, чтобы готовились, последней собирался позвонить Скобелевой, но не успел, раздался звонок от Соболева.

— Александр Петрович, — бодро начал он, по голосу не было похоже, что он на меня за что-то обижается, наверно уже отошёл. — Так получается, что нам надо распределить людей на четыре волости Шлиссельбургского уезда и наши представители поедут вместе с лекарями, по одному на каждую бригаду, а машина снабжения будет одна. Вы же не возражаете, если я поеду с вами?

— Конечно не возражаю, — сказал я и тихонько вздохнул, так, чтобы он не слышал.

— Вот и отличненько, а по пути всё обсудим! — произнёс он довольным и даже радостным голосом. — Тогда в пять вас жду.

— В десять минут шестого, скорее, — поправил я его, — но постараемся раньше.

— Да-да, хорошо, — сказал Соболев и мне показалось, что он набирает полную грудь воздуха, чтобы продолжить, но я успел нажать на отбой.

До Шлиссельбургского уезда ехать часа полтора, и я уже предчувствовал, как тяжело они нам обойдутся. Буду задавать ему кучу вопросов, чтобы от его болтовни была хоть какая-то польза. Вот и решился вопрос со Скобелевой, значит её я всё-таки не беру с собой. Соболев сядет с двумя лекарями сзади, а среднее сиденье впереди не очень удобно для долгой поездки, поэтому я туда всегда свой портфель кладу.

Во время второй лекции мне уже никто не мешал, кроме меня самого, рассказывая студентам об особенностях метода тонких потоков, я постоянно вспоминал о предстоящей поездке. Соболев сказал, что очаг находится в нескольких волостях Шлиссельбургского уезда, а вдруг это не совсем так? А вдруг пострадали и другие волости, и другие уезды? Если я правильно понял, эта вспышка естественного происхождения в отличие от тифа и чумы, и она совершенно не обязана ограничиваться небольшим регионом.

После лекции я зашёл к Виктору Сергеевичу и сообщил, что мы всё же едем в командировку, а он будет завтра за меня читать лекцию. Вероятность того, что я сам успею, ничтожно мала.

— У меня на каждую лекцию заготовлен конспект, вот, держите — я вручил Панкратову тонкую тетрадку, на каждый конспект у меня была отдельная. — Уверен, что вы справитесь не хуже меня.

— Немного было обидно, конечно, что ты рано списал меня со счетов, — сказал Виктор Сергеевич. — Но, потом я подумал, всё ты правильно делаешь. Я хотел бы быть там рядом с тобой, но теперь я понимаю, что и зачем.

— И никаких обид? — решил я уточнить и улыбнулся.

— Никаких, — кивнул Панкратов. — Удачи тебе, Саш! Береги себя. Танатос не та страшная чума, конечно, но ему тоже палец в рот не клади.

— Ну я ведь уже был в очаге заражения, сам не зная того, — пожал я плечами. — Я не заболел, и никто из нас не заболел. С чем, интересно. это связано?

— А он всегда такой был, этот Танатос, — усмехнулся Виктор Сергеевич. — Ведёт себя совершенно непредсказуемо, этим он всем и не нравится. Даже с той чумой было проще и понятнее. Непонятным было только её поведение после процедуры лечения, когда она набирала новые обороты.

— Да и опять же, чуму мы успешно лечили антибиотиками, а с вирусом гриппа этот номер не пройдёт, — сказал я.

— Да вот, ты прав, — улыбнулся Виктор Сергеевич. — Тут только на себя надеяться. Сколько его уже не исследовали, но никто так и не понял, почему грипп возвращается спустя столько лет, почему чаще всего в деревнях и почему болеют избирательно, зато очень тяжело и частые летальные исходы. Вот и задай эти вопросы эпидемиологам, может разговорятся. Наверняка за эти годы есть какие-нибудь новые исследования. Правда люди из этой конторы по большей части не разговорчивые.

— Со мной в машине Соболев поедет, — сказал я и Виктор Сергеевич закрыл лицо рукой. — А что? При первой встрече он мне показался очень приветливым и отзывчивым.

— Вот именно, что при первой встрече, — усмехнулся Виктор Сергеевич. — А при второй он начинает выедать мозг ложечкой через ухо. Зато этот точно ничего скрывать не будет, если что-то знает. Так что пользуйся моментом и сам его подталкивай на нужную тему, а то он загрузит тебя тем, что интересно только ему.

— Да, я так и планировал, — рассмеялся я. — Постараюсь победить врага его же оружием.

— Не, Василий Иванович не враг, — покачал головой Виктор Сергеевич, — но своей дружбой замучает кого угодно.

— Спасибо за предупреждение, отец мне уже говорил о чём-то подобном в отношении Соболева.

— А предупреждён, значит вооружён, — сказал, улыбнувшись, Виктор Сергеевич. — Езжай, Саша, с Богом!

— Спасибо! — ответил я, пожал ему руку и пошёл в свой кабинет, где у меня лежала сумка с запасными вещами, специально для таких случаев.

К половине пятого приехал курьер с продуктами и водой. Задняя часть салона была забита коробками почти под завязку. Сумки с продуктами пихали под потолок, бутыли с водой засунули под сиденья. Заметил за собой, что сейчас такого волнения, как во время поездки в Павловск, не было. Может, потому что инфекция менее опасная, может уже в привычку входит, но я собирался спокойно, почти как утром на работу.

Юдин, Поляков и Лукашкин стояли возле машины уже без четверти пять. Наверно пришли бы и раньше, но уютнее в комнате отдыха на диване, чем на улице в такой ветер, а он поднялся довольно ощутимый, сметая с асфальта мусор и пыль, которые кружили в воздухе над Фонтанкой, не желая касаться холодной воды.