Дела Тайной канцелярии. Страница 18

– Он ничего не знает, – сказал Афанасий.

Его сиятельство нахмурился:

– Почему так думаешь?

– Потому что он жив. Знал бы хоть что-то, чертовка бы его сожрала перед тем, как бежать. Если он не родня ее хозяину, конечно.

– Да какая там родня… – махнул рукой граф. – Уже сознался, что за сто рублей меня предал. Ух, иудино племя! За каких-то жалких сто рублей! Я ж его из деревни забрал, человеком сделал…

«Ишь ты, каких-то сто рублей… половина моей премии», – подумал Афанасий, а вслух сказал:

– Враг ваш денег не считает… Я бы, один черт, велел сожрать дурака вместо оплаты.

– Да уж известно, не бедняк, – вздохнул граф. – И что же делать, а? Если этот упырь ни одной ниточки нам не оставил?

Афанасий прикинул:

– Защита вам нужна, государь мой. А то, сами посмотрите, люди у вас гнилые, да и фамильяр лаптем щи хлебает.

– Ох, прав ты, Афанасий Васильевич, для важных дел совсем не годится. Размяк да разленился за столько-то лет. По хозяйству хлопочет, один толк. Ассамблею помогал организовать, а она ух как хороша вышла.

– Да-а, ассамблея вышла что надо. – Афанасий не удержался и хмыкнул, а начальник посмотрел на него с обидой:

– А ты не хихикай, Афанасий Васильевич, раз дело сказал, так и продолжай по делу. Как думаешь охрану мне организовать?

– Колдун нужен из канцелярских, сообразительный да верный, а с ним – черт внимательный. Чтобы сразу неладное заметил да тревогу поднял. И чтобы оба денно и нощно при вас сторожили.

– А что, толково. И ты ж, братец, по всем статьям подходишь, – его сиятельство обрадованно хлопнул Афанасия по плечу.

Афанасий представил себе круглосуточную службу под самым носом у начальства и опечалился. Вот что называется не давай непрошеных советов. Но тут же на него снизошло озарение. Он помотал головой.

– Слабоват у меня черт. Пока ваш фамильяр раскачается, сожрут и меня, и моего Владимира, а там и вами откушают. Ведь второй-то раз сразу пару чертей прислать могут. Резникова к вам отправлю, у него черт сильный, толковый и башковитый. И оружие у него необычное – сможет отбить атаку даже тех, кто его в силе превосходит. Продержится до подмоги, да и вас защитит. И сам Резников опытный колдун. А мы с Владимиром лучше отыщем вашего неприятеля. Вот в этом деле мне и черту моему равных нет, – добавил он, опасаясь, как бы начальник не велел им с Резниковым чертями поменяться.

– Что же, поручаю тебе, господин старший колдун, супостата изловить. – Граф повернулся к крепкому детине, что охаживал мужичка плеткой:

– Довольно, Прохор. Грузи, повезем в Канцелярию. Да тулуп на ирода накинь, чтобы до времени не околел.

– И я на службу поеду, – поклонился Афанасий.

– Езжай-езжай, голубчик. Если что надо будет – сразу в мой кабинет иди. Без церемоний. – Он повертел рукой из стороны в сторону, изображая, видимо, излишние церемонии.

Приняв повод Лешего из рук Владимира, Афанасий потрепал коня по холке и велел своему черту:

– Дуй в трактир. Возьми пяток калачей, сала побольше да кувшин кислых щей. И себе пожрать. Трудиться сегодня будем долго.

А ближе к полудню, как и было говорено, без доклада явился в кабинет его сиятельства и сразу же, с порога, попросил:

– Требуется мне список гостей, что присутствовали давеча на ассамблее. А особенно тех, кто был приглашен, но не явился, сказавшись больным или занятым.

– А эти зачем? Батюшка твой не явился, неужто и он под подозрением? – Граф тонко улыбнулся, чтобы стало понятно, что он, разумеется, шутит.

– Нрав моего батюшки таков, что он вернее вас собственноручно порешил бы, чем чертей подсылать, – усмехнулся в ответ Афанасий.

– Тогда зачем гости непришедшие? Тебе, верно, нужен список тех, кого я бы к своему дому на пушечный выстрел не подпустил? – Граф хихикнул. Хорошему настроению начальства однозначно способствовали кофе с коньяком, запахи которых стояли в комнате. Афанасий хорошо запомнил их на ассамблее.

– О них я расспрошу отдельно. А списочек мне нужен потому, что посылать черта колдуна убивать – дело опасное. Шум поднимется, драка может случиться. Так ведь и вышло. Самому лучше подальше от такого дела держаться. Да и черт ненароком может выдать.

– Порфирий! – позвал граф.

Фамильяр бесшумно появился в кабинете. Вид у него был как у побитой собачонки. Крепко досталось от хозяина, не иначе.

– Найди писаря порасторопнее и надиктуй ему список гостей. Всех, кому приглашения относил. Отдельно тех, кто приехал и кто нет. И чем отговорились. Все ясно?

– Так точно, ваше сиятельство. – Черт низко поклонился и исчез.

– Вот. Хоть какой-то толк с дурня. – Граф вздохнул. – Задавай свои вопросы, Афанасий Васильевич.

Афанасий кивнул, подошел к двери, выглянул в приемную и велел стоящему навытяжку охраннику Иннокентию:

– Позови моего черта. И пусть письменный прибор прихватит.

– Ты садись, в ногах правды нет, – предложил начальник, когда колдун вернулся. И едва Афанасий успел коснуться задом стула, появился Владимир. В руках у него были доска с листами бумаги, перо и чернильница.

– Ну-с начнем. – Афанасий поглядел на начальника. – Расскажите мне, ваше сиятельство, кто вас шибче всех не любит. А главное, как ваши ненавистники между собой ладят, с кем дружат, кого сами за врагов почитают. Уверен, вам все об этом известно.

– Известно, как же не известно. – Граф вздохнул и покосился на чертяку. – А что это он у тебя столбом стоит и бумажки с пером в руках держит? Ты ж записывать собирался, разве нет?

– Я спрашивать собирался. А писать будет черт. Зачем мне утруждаться и отвлекаться?

– Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что обучил своего неслуха грамоте?

– А чего ж не обучить? Законом это не запрещено. Да и черт уже давно не неслух, а верный государев слуга. А пишет он быстро и красиво.

– Ну и ну… – покачал головой граф, – слышал я, что некоторые фамильяров своих обучают, но, признаться, не верил. Зачем? Черт и так все помнит и соврать не может, а сам он – скотина, чуть лучше лошади или собаки. Его дело – выполнять приказы да прислуживать. Куда ему читать, а тем более писать…

– Может, и скотина, но скотина разумная. – Афанасий подмигнул Владимиру.

«Гляди внимательно, чертяка, сейчас ты увидишь главное наше колдунство», – с усмешкой любил говаривать Афанасий и называл заспанному прислужнику свою должность.

Это какого-нибудь полицмейстера знатные господа могли мариновать в приемной по нескольку часов, а то и вовсе выгнать взашей, но при словах «Тайная канцелярия» все действительно менялось как по волшебству. Любой лакей расплывался в испуганной и заискивающей улыбке и сломя голову мчался докладывать хозяину. Ни разу Афанасий не потратил время на долгое ожидание. Как-то один зачуханный князь даже из театра спешно вернуться изволил.

А сейчас полномочия старшего колдуна были еще и подкреплены личным указом ее величества. Государыня шибко осерчала, узнав о покушении на своего фаворита.

Поэтому в дом графа Шевелькова Афанасия впустили без всяких проволочек. И уже через десять минут его сиятельство просил в свой кабинет.

Увидев канцеляриста, граф немедля выскочил из-за стола. Глаза его испуганно забегали по сторонам, будто ища другой выход из кабинета. И наконец остановились на Владимире, который молчаливо зыркал на подозреваемого из-за левого плеча своего хозяина. Зыркать на людей чертям было строжайше запрещено, но Афанасий дозволял Владимиру делать это для пущей острастки.

– Надеюсь, вы, господин Репин, не арестовывать меня пришли, – все же сумел выдавить из себя улыбку хозяин дома.

– Ну что вы, Петр Мефодьевич, разве ж так арестовывать ходят? Солдат со мной нету, да и черт всего один. А у вас фамильяров, и тех парочка. Нет, меня к вам другая нужда привела. Поговорить бы нам с глазу на глаз.

Граф глянул на стоящего в дверях навытяжку лакея:

– Пшел вон.

Тот с видимым облегчением отошел назад и, поспешно поклонившись, затворил двери.