Без памяти во лжи (СИ). Страница 23

Иду в свой кабинет, наливаю виски и сажусь в кресло, медленно потягивая напиток.

Я не сдамся.

Найду Селену и мать Эмили, разберусь с Вероникой. А что будет дальше — посмотрим...

Но одно я знаю точно: Эмили останется со мной. Она нравится мне, и это чувство — новое, яркое, почти пугающее — сильнее, чем всё, что я испытывал ко всем женщинам, вместе взятым.

Я не отпущу её. Не теперь.

Глава 29: Арес

Арес

Очередной день начинается со звонка Вейна. Он осознаёт масштаб ситуации, в которой я оказался, поэтому работает и днём, и ночью, чтобы достичь нужного результата.

— Есть новости, — его голос звучит твёрдо, без лишних эмоций. — Мы нашли мать... Эмили.

Я откидываюсь в кресле, сжимаю пальцы в кулак. Эмили. Её настоящее имя всё ещё звучит в голове как что-то чужое, непривычное, но уже не такое далёкое.

Молчу, жду, пока он продолжит.

— Она в больнице, — Вейн говорит фактами. — Пожилая женщина, зовут Анна Флоренс. Не выдержала новостей о пропаже дочери. Еёединственнойдочери. — на этих словах он делает акцент, и я понимаю почему.

Селена не имеет отношения к этой семье. Она действительно росла в детдоме. Однако как так получилось, что две сестры — в том, что они родные сёстры, нет сомнений, — воспитывались в разных местах, предстоит разобраться.

— Дальше.

— У Анны прихватило сердце, но она жива. Лежит в районной клинике, в двухстах километрах отсюда.

Киваю, хотя он этого не видит.

Значит, Анна Флоренс. Мать Эмили.

Не знаю, почему мне не всё равно, но я чувствую ответственность за состояние этой женщины. Её дочь здесь, со мной, и я должен что-то сделать.

— Я поеду к ней, — вырывается, прежде чем успеваю подумать. Но в целом эта мысль, не вызывает отторжения, поэтому продолжаю. — Сегодня вечером. Успокою её. Скажу, что Эмили жива и с ней всё хорошо.

— Ты уверен? — спрашивает Вейн с лёгким сомнением в голосе. На меня это совершено не похоже, согласен. — Можно отправить кого-то другого, не обязательно делать это самому.

— Нет, — отрезаю. — Я сам.

Я не объясняю ему, почему. Не говорю, что хочу увидеть эту женщину своими глазами, хочу понять, откуда взялась Эмили, что за жизнь у неё была до того, как она оказалась вмоёмдоме в ролимоейжены.

Анне Флоренс я не скажу всей правды: не упомяну про потерю памяти, про то, что Эмили не знает, кто она. Это слишком сложно, слишком больно для матери, что и так лежит в больнице с больным сердцем. Но я дам ей надежду, что её дочь в безопасности и скоро вернётся.

Это меньшее, что могу сделать.

— Что ещё? — спрашиваю, потому что знаю, Вейн не закончил.

Он делает паузу. Вряд ли собирается с мыслями, он всегда собран. Скорее всего, новости не из приятных.

— Джейсон Миллер, — говорит он наконец. — Мы следим за ним, как ты сказал. Он стал часто наведываться в один дом. Купил его пару месяцев назад, но нигде не афишировал. Записал на дальнего родственника, с которым тяжело связать концы с концами. Каждый вечер ездит туда, прихватывает еду из ресторана — дорогие блюда, вино. Один не стал бы так заморачиваться...

Логично.

Я стискиваю челюсть, пальцы сжимают край стола. Теперь всё сходится.

Селена прячется там.НастоящаяСелена. Моя пока ещё жена.

— Это она, — голос мой звучит холодно как лёд. Кроме презрения и ненависти, я ничего не испытываю к этой женщине. — Селена с ним.

— Мы тоже так думаем, — соглашается Вейн. — Пока они не знают, что мы следим. Но это ненадолго. Миллер осторожен, таскает с собой кучу охраны.

— Тогда действуем быстро, — план начинает вырисовываться в голове. — Нужно брать их, пока не почуяли слежку, пока не сбежали снова.

— С чего начинаем?

— Собери людей, — говорю я. — Лучших. Завтра ночью мы ворвёмся туда, чтобы застать их врасплох. Я хочу, чтобы они не успели даже рта открыть. А после... после я уничтожу их. Обоих.

Я замолкаю, и тишина на том конце говорит мне, что Вейн всё понял. Он знает меня — знает, что я не прощаю предательства, что я не оставляю врагов... на свободе. С удовольствием сказал бы «в живых», но я не действую такими методами.

Селена выбрала свою сторону, и она заплатит за свой выбор. Миллер тоже. Не знаю, что именно они планируют, мне плевать. Каждый из них получит по заслугам.

Кладу трубку, встаю, подхожу к окну. Вид на город, что живёт своей размеренной жизнью, меня успокаивает и помогает собраться с мыслями.

Всегда, но не сейчас. Сейчас в моей голове два образа — Селена и Эмили. Одинаковые, но в то же время такие разные.

Одна — пока ещё законная жена, предательница, что спит с моим врагом, другая — чужая девушка, незнакомка, что читает книги в моей гостиной и иногда смотрит так, будто я единственный, кто может спасти её...

Возвращаюсь к столу, беру ключи от машины. Впереди долгая дорога до больницы и встреча с женщиной, что ждёт новостей о дочери. Выхожу из кабинета, спускаюсь к машине.

Сегодня я успокою Анну Флоренс, а завтра навсегда вычеркну жену из своей жизни.

Останется только Эмили. Со мной...

Глава 30: Арес

Арес

Сажусь в машину, завожу двигатель и... выдыхаю, настраиваясь на долгую дорогу. После чего направляюсь на выезд из города.

Сжимаю руль, смотрю на пустое шоссе, в то время как мысли кружатся в голове, словно ветер за окном.

Сегодня я увижу женщину, что вырастила девушку, живущую в моём доме, и я не знаю, что чувствую.

Ответственность? Да. И что-то ещё, чего я не могу назвать.

Двигатель гудит, шины шуршат по асфальту. Я думаю о ней — об Эмили. Она сейчас дома, наверное, сидит с книгой или смотрит в окно, не зная, кто она, и даже не догадываясь, что я еду к её матери.

Я не сказал ей ничего.

Не сказал, что знаю её настоящее имя, что нашёл ниточку, связывающую её с позабытым прошлым, но главное, что она не Селена.

Я держу эту правду при себе, как оружие, что ещё не готов пустить в ход. Она нравится мне, и я не хочу её терять — не теперь, когда между нами что-то появляется, пусть и хрупкое, как стекло.

Дорога тянется, огни встречных машин мелькают в темноте. Я думаю о том, что скажу Анне. Я не могу явиться туда как муж Селены, как человек, который держит её дочь в своём доме под чужим именем.

Это слишком сложно, слишком опасно.

Я представлюсь другом Эмили. Простым, обычным, тем, кто случайно оказался рядом в нужную минуту и протянул ей руку помощи. Успокою, дам ей надежду, но не открою всей правды. Она и так не выдержала новостей о пропаже дочери, а мне не хотелось бы добивать её ещё больше.

Больница появляется впереди — серое здание с тусклыми окнами, окружённое тишиной.

Паркуюсь, выхожу из машины. Холодный ветер бьёт в лицо.

Внутри пахнет лекарствами и стерильностью, полы блестят под лампами. Я иду к стойке, называю имя — Анна Флоренс. Медсестра кивает и провожает меня к палате.

Стучу в дверь, вхожу.

Она лежит на кровати, маленькая, хрупкая, с седыми волосами, что рассыпались по подушке. Её лицо бледное, глаза закрыты, но она открывает их, когда слышит мои шаги.

— Кто вы? — спрашивает устало. Голос слабый, дрожащий.

Делаю шаг ближе, заставляю себя улыбнуться — мягко, спокойно.

— Меня зовут Арес, — говорю я. — Я друг вашей дочери. Эмили.

Её глаза расширяются, она приподнимается на локтях, и я вижу, как надежда вспыхивает в ней, как свет в темноте.

— Эмили? — шепчет. — Вы знаете, где она? С ней всё хорошо?

— Да, — киваю и сажусь на стул рядом с кроватью. — С ней всё хорошо. Она жива, здорова. Я видел её недавно. Она в безопасности.

Я не вру, вернее, не совсем. Эмили жива и со мной она в безопасности.

Но я не говорю про потерю памяти, про то, что она не помнит ни свою мать, ни свою жизнь. Это слишком много для женщины, что едва дышит от горя.