Дикая орхидея прерий (СИ). Страница 5

- Мисс Елена готовит пальчики оближешь! А леди Катаржина просто непревзойдённая экономка. Старший мальчик мечтает о стезе ковбоя и уже сейчас ловко управляется с лошадьми. Младший пока маленький, специалист по манной каше.

У дверей, ведущих из прихожей в дом, стояли двое, по виду слуги. Невысокая, полноватая женщина с густыми черными бровями в стиле раннего Брежнева и невысокий, крепкий, как гриб боровичок, мужчина, очевидно, семейная пара. Они, как две маленькие, умные собачки, то смотрели преданно на хозяина, то с опаской на нас, не зная, чего ожидать от таких странных гостей. Дон Луис засуетился, сообразив, что мы голодные, не ужинали, торопились до темноты под кров. Повелительно бросив:

- Розита! Ужин в столовую!

Повел нас всех в столовую. Там та же картина пустовато, гулко, чисто и неуютно, тут и ложка с трудом в рот полезет. Сразу понятно, что в этом доме живёт холостяк. Вышеупомянутая Розита быстро появилась с первым, тяжело нагруженным подносом с тарелками, за ней следовал ее безымянный супруг с таким же подносом. М-да... все тарелки были из простой деревенской керамики, причем разномастной. Неужели хозяин ест из такой посуды? Поставить салфетки Розите и в голову не пришло. Блюда тоже потрясали. Решив, очевидно, что для таких невидных гостей сойдёт и так, на тарелки были положены остатки от обеда и ужина, хлеб, заветрившийся за день сыр, сухая отварная говядина, ещё какая-то каша в тарелках, сверху которой красовался говяжий же стейк. Для Джейми тоже не было ничего и тогда я попросила чистую тарелку и стакан горячего молока. На меня посмотрели, как на врага народа, но требуемое принесли. Я отложила немного каши (маисовая, оказывается), развела этот плотный комок горячим молоком, добавила меда из вазочки, стоявшей на столе, и подала матери. Она начала кормить малыша, потом он сам начал работать ложкой. И взрослые приступили к трапезе. Я сумела удержать покер фейс, со студентами и не такое бывает, мать не стала и очень невежливо сказала:

- Это же надо так испортить такие хорошие продукты! Или вы очень сильно экономите на соли и специях, или эта пища не для хозяина?

Оный хозяин побагровел, даже через многолетний загар это было видно. Ну в самом деле холодная каша лежала в тарелках комком, а украшавший ее сверху стейк был безбожно пересушен, и почти без соли. Специй тоже не чувствовалось. От слова "совсем". Про все остальное я уже сказала. Джеральд захохотал:

- Получил, старый упрямец? Я тебе сколько раз говорил, что твоя Розита отвратительно готовит? У меня отрядный повар вкуснее бурду сварит! Нет, тебе все жаль ее, куда я их дену, не на пастбище же? Там их сразу побьют.

Катаржина вновь вмешалась в их разговор (да, это вам не робкая испанка!):

- Зачем выгонять? Горничная из нее отличная, а готовить завтра начнет Елена, потом кого-нибудь обучит. Так что прошу ключи от кухни и кладовых.

Дон Луис так и сидел с открытым ртом, очень уж быстро произошли перемены, причем его поставили постфактум. Ему оставалось только откашляться и кивнуть, подтверждая распоряжения Катаржины.

Глава 5

Мужчины остались ещё поболтать, пропустить по рюмочке чего-нибудь крепкого, а у нас началась суета. Носили вещи из фургона, Майки ещё надо было позаботиться о лошадях. Но за домом была обширная конюшня и дежурный конюх помог пацану быстро управиться со всеми лошадьми, в том числе и с конями Джеральда. Катаржине отвели хорошую, большую комнату, там стояло две кровати, для нее и маленького Джеймса. Поменьше комната предназначалась Майклу, а мне выпала узкая, как пенал, комнатка возле кухни. Ну, мешать никому не буду, вставать ведь рано. К моему крайнему удивлению, в доме имелись и блага цивилизации - за хлипкой дверью был туалет с водой, а за другой - обычная ванна с одним краном, откуда сейчас текла чуть теплая вода. Розита сказала, что когда топится печь, то идёт и горячая вода, ну а сейчас... но для меня и это хорошо, все не купание в ручье. Быстро порывшись, легла в чистую постель, вытянувшись. Хорошо-то как! Ладно, сплю, завтра вставать рано.

Хотя и спала я крепко, но встала вовремя, есть у меня такая особенность, проснуться практически, когда наметила. Не минута в минуту, как Штирлиц, но близко к этому. Торопливо умывшись, надела лёгкое ситцевое платье и пошла в направлении кухни. Там уже растапливал печь муж Розиты. Чистый фартук и косынка висели на гвоздике. Нацепив все это, прошла с короткой ревизией что приготовить на завтрак. Итак, планируется молочная каша, сырники со сметаной, клубничный джем. Сырная нарезка, есть отварная говядина, сейчас я ее малость подбодрю, чтобы съедобной стала. Тут как раз какой-то мужик принес аж четыре ведра молока. Отлично, соберём сметану, собьём масло. Достала мясо из ледника, натерла кусок солью, специями (были они таки!), завернула в мокрую салфетку. Пусть лежит пока, пропитывается.

Я заканчивала жарить целую гору сырников, когда в кухню заглянула озабоченная Катаржина. Одета она была в темное платье, приличествующее вдове, освещаемое только белым кружевным воротничком и такими же манжетами. На шее тонкая золотая цепочка, на поясе висит связка ключей. Прическа - волосок к волоску. Вот умеют же некоторые при минимуме хороших вещей выглядеть дорого! Катаржина как раз к таким людям относилась.

- Елена, завтрак уже готов? Пора подавать, я помогу. Надо бы тележку такую заказать, какую нам отец делал...

- Да-да, все готово, вот кастрюлька с какао для Джейми и Майки, хозяину кофе кофейник сварила. Нарезки пока на досках разделочных, очень уж тарелки здесь страшные.

- Да, это верно. Но я нашла выход. Снимай фартук, ты не кухарка, ты моя дочь. Пойдем завтракать, посуду потом и Розита помоет.

И мы вошли с подносами в столовую. От удивления я и сама чуть не упала. На столе - накрахмаленная белоснежная скатерть, дорогая фарфоровая посуда, в маленьких салфетницах - накрахмаленные до хруста салфетки. Все это было мне знакомо из воспоминаний Елены. Мать распотрошили свои сундуки. Но... скатерть, красивая посуда, подхваченная лентами тюль на окнах, букетик осенних цветов в вазочке - все это создавало уют в ранее пустой и безликой комнате. Пока никого нет, мы торопливо перекладывали нарезки на блюда, сырники тоже. Сметану и джем переливали в креманки, кашу из кастрюли в тарелки для каждого, какао из ковшичка с ручкой по чашкам для детей, кофе нальют каждый сам себе. Вспомнив про молоко и сахар для кофе, метнулась на кухню, заодно и грязную посуду унесла. Розита и ее муж завтракали, видимо, они всегда ели на кухне. Розита ничего мне сказала, а вот ее супруг невнятно прошамкал с набитым ртом, что очень вкусно. Розита набычилась, но молочные усы то ли от каши, то ли от сметаны над верхней губой вдобавок к ее природным усикам смотрелись очень забавно. Я велела отдать остатки от нашего завтрака на общую кухню, взяла молоко и сахар и ушла обратно в столовую. Там как раз начали собираться хозяин, его гость и наша семья. Меня чуть не пробил громкий смех, когда дон Луис застыл в дверях столовой. Было полное ощущение, что он сейчас выйдет и вновь зайдет, чтобы проверить не ошибся ли он домом и это его собственная столовая. Только мощный толчок в спину от Джеральда заставил его вылететь из дверей вперёд, на середину комнаты. Мы воспитанно встали и пожелали доброго утра.

Дон Луис растерянно сел на свое место хозяина и уставился на тарелки с едой. Джеральд же долго не медлил, сел, придвинул тарелку с кашей и хоп! щелк! Тарелка уже пустая, теперь он накладывает себе сырники, щедро сдабривая их сметаной и джемом, вот уже в чашку льется ароматный кофе. Хозяин ел осторожно, то ли боялся, что это муляж и все несъедобно, то ли просто не знал, как себя вести в такой "благородной" обстановке. Катаржина отправила наевшихся мальчишек из-за стола, что-то тихо прошептала Майклу, наверное, просила пока присмотреть за братом. Потом непринужденно поинтересовалась у мужчин, понравился ли им завтрак? Дон Луис по-прежнему пришибленно молчал, а Джеральд рассыпался в похвалах мне и Катаржине, ей за то, что за такое короткое время успела навести порядок в столовой, как он сказал: