Дикая орхидея прерий (СИ). Страница 21

Наконец, я очнулась окончательно. Одну руку придавило основательно. Опять мальчишки залезли! Но нет, в открытое окно слышно, как ругает их дед, что не надели высокие сапоги, а они собираются за ранними ягодами в лес, сварить мне морс. Я скосила глаза. На моей руке, на краю кровати, спал какой-то мужик, мне была видна только черная макушка. В дверях показалась мама. Я просипела:

-Мама, кто это? Как мальчишки?

Мать заплакала:

- Доченька, девочка моя, очнулась! Все хорошо теперь будет! А дети с дедом в лес пошли, ягод набрать тебе на морс. Вот обрадуются! Это кто, мы и сами толком не знаем, притащился следом за тобой, назвал твою старую фамилию. Не знает, что мы давно сменили тебе фамилию. И выгнать никак не можем, так и сидит возле тебя почти трое суток, только сейчас уснул. Сказал, что он сенатор от штата Техас и ты его знаешь, его зовут Джеральд.

Прости, доченька, но видно, ты его точно знаешь, мальчишки один в один на него похожи. Ты не волнуйся, меньше мы тебя или мальчиков любить не станем, ты наша дочь, а они наши внуки, даже по документам.

Черт, мое прошлое догнало меня! Ладно, хоть родители спокойно отнеслись ко всему.

В горле драло от сухости, пить хотелось неимоверно. Попросила маму дать мне воды, но она налила из кувшина морс из лесных ягод. Я выпила, сколько смогла, а остальное мстительно вылила на ту самую макушку. Ишь, разлёгся тут! Он подскочил, ничего не понимая, я вытащила руку, демонстративно ее растирая, отлежал, гад!

- Лена, ты очнулась!

- Для вас я мисс Елена! И никак иначе! А Леной кобылу свою зовите!

- Какую кобылу? - спросонья он ничего понять не мог.

- На которой ездите! -отрезала я и с кряхтеньем, как столетняя бабка, повернулась набок, лицом к стене. Добавила: Если намерены арестовать, то или волоком, или вместе с кроватью. Иначе никак. Можете подождать, пока я сама стоять не смогу. Но не здесь, в этом доме вам не рады.

- Никуда не уйду! набычился этот сенатор, чтоб он сдох! Здесь ты, здесь мои дети! И никто тебя не арестует!

- Ах, дети! Что же четыре года они вас не волновали? Или я? Как мы жили?

- Я не знал! - слабо отбивался мужик. Дел в Сенате очень много

- А сейчас они закончились, и вы решили посмотреть на нас! Не надо врать! Орхидея вам зачем-то понадобилась?

Глава 21

- Нет больше Орхидеи, погибла она. Есть только Елена Грейстоун!

- Вот тут вы ошибаетесь! Нет и Елены Грейстоун, уже больше четырех лет! Есть только Елена Картер, дочь Анны и Фреда Картер! Они давно удочерили меня и в храме сменили все записи и документы. Мои дети Тимоти Картер и Том Картер. И вы не можете ни на что претендовать!

- Что? Они Уэндомы! Да я законы федеральные перепишу, не забывай, что я сенатор!

- И у вас хватит совести забрать детей у матери? Да я по всему штату разнесу это! Посмотрим, сколько после вы останетесь этим сенатором!

Мы ругались тихо, вполголоса, повезло, что дед с мальчишками в лес ушел, а то за такое было бы у нас вакантного одно на одного сенатора, а мы бы остались без отца и дедушки. Как семейная пара со стажем ругались. Мать занималась обедом на кухне, она у нас немного вынесена от жилых комнат, и Анне не слышно. Судя по запаху, мама пожертвовала одной из пеструшек. Точно, в полубреду я слышала, что доктор Энтони велел поить меня легким куриным бульоном и мелко крошить туда белое мясо грудки. И вскоре появилась она сама с тарелкой ароматного, янтарного бульона. Усадила меня в куче подушек, придав вертикальное положение, чтобы я не заваливались в стороны. Подвязал мне широкое полотенце и хотела меня покормить, сама я сейчас вряд ли бы удержала ложку. Вот эта беспомощность меня бесила. Но Джеральд забрал у Анны тарелку, сказав, что сам покормит меня. Анна вышла, а я разозлилась и сжала губы. Фиг ты меня покормить против моей воли! Хотя бульон так пах...что в животе у меня все предательски урчало. Но я упала на бок и отвернулась к стене:

- Уйдите, пожалуйста, видеть вас сейчас не могу! Тем более, после угроз забрать у меня детей!

Елена, ты не поняла, детей я заберу только вместе с тобой! Ты их мать, как я могу разлучить вас? Но пойми и меня, теперь, когда я знаю об их существовании, я тоже не могу с ними расстаться. Выход один вы все едете вместе со мной и жить одной семьёй.

-Ну-ну, птичка, пой! Да я скорее уговорю родителей все продать и, прихватив пацанов, исчезнуть в дебрях Вайоминга или Орегона. В тех горах и лесах черта с два кого найдешь, если пропажа сама не захочет найтись

Вошла Анна, я слышала только ее голос, ведь спиной лежала ко всем. Мамуля сказала:

-Мистер Джеральд, шли бы вы погуляли! Видите, Лена нервничает...

Нервничает... да я в бешенстве! Но неожиданно он послушался и ушел. А мама присела на стул у моего одра, взяла тарелку и принялась меня кормить. Подождав, пока я сыто отвалюсь, сказала:

- Леночка, доченька, а из-за чего это все? Ты никогда не говорила, а мы с папой не стали бередить тебе душу и расспрашивать. Может, мне рассказать?

Ну, я и вывалила все про банду, гибель отца и брата, как мною расплатились за благополучие оставшейся части семьи, как меня выставили, когда выяснилось мое положение и поползновения хозяина, как я сюда добиралась. В общем, все, кроме своего попадания. Хотя здесь мне слыхали про святую инквизицию, но я не готова увидеть ужас в глазах приемных родителей, даже если и не выдадут, зачем им носить такую тайну в душе?

Добавила: - Нет, мама, ты пойми, я не осуждаю Катаржину, ей надо заботиться о младших, Джейми совсем маленький. А так у них есть будущее, а не скитание под небом. Да и она снабдила меня всем, что нужно в дорогу, и деньги мои отдала всё, не обманула. Но все равно, вы с папой стали моими настоящими родителями!

Я зашмыгала носом, Анна ко мне присоединилась и мы, обнявшись, ревели в три ручья. Потом, проревевшись, мама вытерла нос и задумчиво сказала:

- Сенатор твой, Лена, тот ещё гад, но все-таки мальчишкам нужна отцовская рука. Подумай об этом!

- Мама, тут и думать нечего! Мальчишек я ему не отдам, и сама с ним не поеду!

- А если мы с папой поедем с тобой? Не смотри так удивлённо, думаешь, мы не догадываемся, что ты хочешь сбежать в дикие штаты? О детях ты подумала, какую судьбу ты там им приготовишь? Они ведь не простыми работягами должны быть, по ним же видно, да и ты не проста. Мальчикам образование, воспитание нужно. Мы уже с папой разговаривали на эту тему, если все здесь продать и уехать в приличный город, на дом и маленькую лавку должно хватить наших сбережений. Куда ты с детьми, туда и мы с отцом. Ты не думай, меньше мы тебя любить не станем, мы давно и забыли, что удочерили тебя. Мне так кажется, что я помню, как рожала тебя.

 И мы опять, обнявшись, зарыдали. Это все прекратил доктор Энтони, пришедший с ежедневным осмотром и перевязкой. После чего сказал, что теперь я быстро пойду на поправку.

- Но я все равно хочу поговорить с отцом! Если он будет скучать по этой жизни, то мне такие жертвы не нужны, и я никуда с места не сдвину. Вы за свою заслужили, чтобы жить так, как вам хочется! И я на всю жизнь вам буду должна за то, что вы приняли меня, воспитываете моих мальчишек... никогда мне не расплатиться с вами за это.

- Лена, что ты говоришь! Когда это родители считали долги своих детей! А с отцом мы уже говорили. Нам обоим уже хочется туда, где теплее, где нет пьяных ковбоев. Папа тоже устал от этого. Мы и покупателя на факторию присмотрели, да все не решались с тобой поговорить. Это зять Хесуса, смотрителя станции дилижансов, отец Хосе. А так и ребенок при отце жить будет. Деньги у них есть, снами расплатятся.

Но я упрямо подумала губы:

- Все рано надо поговорить с папой!

- Хорошо, вот мальчиков спать уложим и тогда соберём свой совет. А ты пока без нервов постарайся узнать у этого сенатора, куда он хочет вас везти. Если честно, то в Вашингтон не особо и хотелось бы, погода там такая же, как и здесь, только что город... а у нас к старости то ноги болят, то руки, то вообще, все кости ломает. Нам бы куда потеплее.