13-й демон Асмодея. Том 4 (СИ). Страница 27

— Денис, с тобой всё в порядке? — мать наклонила мою голову и поцеловала в лоб. — Ты выглядишь уставшим.

— Потому что я устал, матушка, — ответил я ей и улыбнулся.

— Тогда тебе нужно отдохнуть, — она покачала головой. Ну я-то не против, если мне удастся сегодня до моей комнаты дойти, то я обязательно отдохну. — Я видела призрака. В нашем доме есть призрак?

— Это дядя Фёдор, и он очень хорошо прятался. А сейчас они помчались с отцом высаживать росток сильфия, который этот очень шустрый призрак чуть ли не с Мёртвой пустоши притащил, — я сдал и отца, и Фёдора с потрохами. Нет, ну а что, я один страдать, что ли, должен, потому что мне всё равно достанется из-за помолвки.

— Сильфий? — брови матери поползли вверх. — Ты сказал, сильфий? Откуда у Фёдора сильфий?

— Это долгая история… — начал я, но мать меня прервала:

— Я должна увидеть это чудо, — она почти простонала и прижала руки к груди. — Надеюсь, что это уникальное растение у нас приживётся. О, Денис, ты такой молодец, что сумел его достать, — и она провела ладонью по моей щеке.

— Ну, если посмотреть на это правильно, то отросток действительно я добыл… — я рассказывал это уже пустоте. Мать сорвалась с места и побежала вслед за отцом и Фёдором, приподняв свою длинную юбку. — Охренеть, — только и смог я сказать и направился уже к себе. Потому что у меня лично не было никакого желания смотреть, как этот проклятый сильфий высаживают.

До своей комнаты я добрался довольно быстро. Принял душ и растянулся на кровати в одних пижамных штанах. Хотел немного поспать, потому что мой вояж в Преисподнюю, который плавно перетёк в реанимацию на перроне, меня основательно вымотал. Сон не шёл, и я в этот момент очень сильно жалел, что искажения сигналов с Мёртвой пустоши не позволяют мне поговорить по телефону с Настей. Да и в то время, когда я буду в казарме, это было бы кстати.

Дверь приоткрылась, и в комнату вошла мать. О, кажется, сейчас меня песочить будут. Я внутренне подобрался и скосил глаза на графиню, даже не пошевелившись, чтобы одеться. В конце концов, я её сын.

— Понравился сильфий? — спросил я её, а мать, улыбнувшись, села на край кровати, протянула руку и убрала у меня со лба отросшую прядь волос.

— Он прекрасен. И кажется, ему у нас понравилось. Во всяком случае, росток сразу же распрямился, когда Витя его высадил, — ответила она, выпрямляясь и окидывая меня изучающим взглядом. — Ну вот и мой Денис стал мужчиной.

— Ты расстроена? — спросил я тихо.

— Нет, вы с Ольгой всего лишь продолжили славную традицию Давыдовых жениться и выходить замуж с лёгким скандалом. Даже мы с твоим отцом не избежали подобной участи, — и она усмехнулась, а я приподнял бровь. Надо же, какие подробности вырисовываются. Ещё бы узнать, что там за скандал был. Ну, ничего, когда-нибудь узнаю. Гнедова подпою, он расскажет, не зря же он на Марию Давыдову так смотрел на том балу.

— Завтра Малышевы устраивают бал. Полагаю, нам нужно будет его посетить, — после почти минутной паузы заявила мать. — На этом балу официально объявят о помолвке Валерия и Лизы Буйновой. Ольга с Дмитрием обещали быть.

— А мне разве не нужно завтра в Академию? — я удивлённо посмотрел на неё. — Так же, как и Валере Малышеву.

— Нет. Завтра приезжают курсанты, которые не проживают в столице. Ну а вы, столичные штучки, послезавтра как раз к построению явитесь, ты что же забыл? — она посмотрела на меня с изумлением.

— Да, из головы как-то вылетело, — я улыбнулся. — Значит, завтра на бал пойдём.

— Денис, — она встала и посмотрела на меня очень внимательно. — Я хочу познакомиться с этой девочкой. После того как ты уедешь в Академию, я, пожалуй, съезжу в Аввакумово.

— Эм, — протянул я, вскакивая, придумывая кучу аргументов, почему графине Давыдовой не нужно ехать к Насте, но она уже вышла из комнаты, оставив меня одного. — Ситуация, — протянул я, лихорадочно одеваясь. Телефон не телефон, но телеграмму послать можно, сам же так Ольгу к Дмитрию вызвал. Чтобы моя мать уж совсем как снег на голову Насте не свалилась. А то она сбежит и кольцо вернёт, а я не хочу, чтобы она от меня сбегала.

— Велиал, суд, подобный этому, не собирался уже больше пятисот лет. Если тебе нечем больше заняться, то не отвлекай других от работы, — устало протянул Гавриил, хмуро глядя на своего неразумного брата, который, как и всегда, находился в своём любимом человеческом обличии.

Глядя на него, практически все, кто имел возможность к перевоплощению, решили поступить точно так же, и теперь два ангела и один из Высших демонов в своём истинном облике возвышались над ними, явно ощущая себя некомфортно. Они собрались в комнате, не видевшей уборки и ремонта уже несколько веков, и находиться в этом месте было не слишком приятно.

— Я работаю, — недовольно проговорил Падший, обводя собравшуюся комиссию из двадцати ангелов и демонов напряжённым взглядом. Он вообще не верил, что у него что-нибудь получится из этой затеи, но получить информацию от Кузьмы Кольцова стало уже делом принципа.

— Мы видим, — протянула миловидная девушка-ангел, сидевшая по правую руку от Гавриила. — Вам в Адской канцелярии совсем заняться нечем, если вы начали поднимать дела грешников десятилетней давности?

— Кадмиэль, — поморщился Велиал и, прочитав её имя в бланке членов комиссии, прямо посмотрел на смутившуюся девушку-ангела. — Слишком много возражений от обычного ангела, — холодно проговорил он, всё ещё не сводя с неё пристального взгляда.

— Велиал, успокойся, — Гавриил примирительно поднял руку. — Мы просто не понимаем, к чему такая срочность. Ни за что не поверю, что у тебя нет в этом деле личного интереса. Весь подсчёт грехов и благих деяний уже несколько веков идёт автоматически и не требует созыва совета и персонального суда над каждым. В чём дело?

— Тебя это не касается, кроме того факта, что практически невинного человека отправили в Ад без веских оснований, — посмотрев на папку с делом, проговорил Падший.

— Я понял, — рассмеялся Гавриил. — Тебе не понравилось, что мы подняли вам всем нерв по поводу ошибочного контракта, и ты теперь будешь отыгрываться на нас при первой же возможности.

— Да у твоего Кутузова грехов столько, что он даже в распределительной комнате не остановится, а сразу к нам полетит наказание отбывать и без вашего контракта, — прорычал Велиал, постукивая пальцами по столу. Немного подумав, он подвинул папку с делом Гавриилу и прикрыл глаза, начиная отсчёт от двадцати в обратном направлении, когда тот открыл дело Кузьмы Кольцова.

— Велиал, ты охренел⁈ — взвился архангел, от нахлынувшего возмущения раскрывая часть своей ауры. От неожиданности все присутствующие пригнулись, кроме Велиала, смотревшего на брата практически честными глазами.

— Гавриил, ты таких слов вообще знать не должен, — улыбнулся Падший. — Что тебе не нравится?

— Проще сказать, что мне нравится, — процедил вмиг успокоившийся архангел, взяв себя в руки. — Например, то, что его наконец-то убили и не дали продолжать творить на земле такие мерзкие делишки. Ты знаешь, что прелюбодеяние — это один из смертных грехов, который ничем не перекрывается. И я не говорю об остальном. Вот, например…

— Да он же мученик! — прервал его Велиал. — Вот, ты сам говоришь, что его убили.

— Да, но это не гарантирует его посмертие на Небесах. Тогда бы все казнённые убийцы и другие нехорошие люди находились у нас, и это закончилось бы печально. Велиал, здесь даже обсуждать нечего, — покачал головой Гавриил и подвинул дело своей помощнице Кадмиэль, которая пыталась что-то прочитать, заглядывая в дело через его плечо.

— Ты не понял, — тряхнул головой Велиал, бросая на стол дело гораздо больше того, что было заведено на Кузьму Кольцова. — Ознакомься.

— Это что? — архангел пристально посмотрел на папку и с явной неохотой взял её в руки.

— Это причина, по которой обсуждаемый нами объект творил подобные бесчинства, — не моргнув глазом, ответил Падший, пытаясь в голове прокрутить варианты событий и придумать ещё хоть что-нибудь, что отправит Кольцова подальше от его вотчины.