Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ). Страница 47

И немедленно закрыл бы дверь, но шофер не позволил. Воспользовался простым и надёжным средством – ногой. Я аж вздрогнула, представляя, как по ней сейчас со всего размаха... Но у старика не хватило сил.

– Мы к господину Ризману по срочному делу, – заявила я. – Надеюсь, он дома?

– Если бы у вас правда были дела, вы бы знали, когда он дома, а когда нет. Потому что вам было бы назначено. А сейчас покиньте наше крыльцо, иначе вынужден буду применить силу.

Шофер прыснул. Невысокий, но ловкий, сильный и спортивный – Милош с ним в теннис играл, когда больше было не с кем. Он бы этого престарелого хама снёс с пути и не заметил.

Должно быть, хам тоже подумал о чем-то подобном. Он вдруг исчез из поля зрения и тут же появился вновь. Целясь из ружья.

– Эй, папаша. Что-то ты разошелся, – спокойно произнес шофер, медленно поднимая руки и одновременно заслоняя меня спиной.

– Передайте, что пришла Николина Лессар, урождённая Ризман, – пискнула я, жалея, что сюда притащилась.

Ещё и ни в чем не повинного человека привела. Но кто же знал, что они тут такие психи?

– О вашем визите не предупреждали. Вас приглашали к этому часу?

– Нет, но...

– Хозяев нет и неизвестно когда будут, – резюмировал слуга.

Дуло ружья втянулось внутрь. Дверь захлопнулась.

– Ну и дела, – пробормотал шофер и присвистнул. – Идемте, азорра, ну их. Вам бы супруга сюда подослать, уж он разберётся, будьте спокойны.

– Разберётся один такой. Как же я его подошлю, если он никуда не выходит?

– Выйдет, – почему-то с уверенностью ответил он. – Коли вы попросите.

– А там его сразу за порогом и сцапают, – произнесла себе под нос.

Вспомнив, как позабытые любовницы и поклонницы устали слать письма без ответа и начали лезть на глаза, мелькая в местах, где он привык бывать, и прогуливаясь в районе нашего особняка. Вернулась нахальная Крыся – видно, мало ей было того унижения в больнице.

Однажды даже осмелилась припереться прямо на порог, когда меня не было, а Лука ненадолго отлучился. Вроде как визит вежливости нанести по поводу своего возвращения Но тут моя верная Желька встала стеной, о чем с наслаждением потом мне рассказывала. Заявила незваной гостье, что хозяин болен и у него процедуры.

Все в доме бросили свои занятия и выбрались поглазеть на скандал. Пришлось Крысе ретироваться ни с чем.

Как и мне. Неприятно, оказывается, когда у тебя перед носом дверь захлопывают. Нет, она-то заслужила, но меня-то за что?

Буквально в последние минуты перед моим отъездом мы с управляющим составили дядюшке Ризману письмо. По всем правилам этикета и законам эпистолярного жанра. Аудиенцию запросили.

Надежды на то, что ответит, было мало. Но ответ пришел на следующее утро.

53.

В письме, написанном в ещё более витиеватых формальных выражениях, чем мое, мне сообщалось, что дела азора Петера Ризмана с дочерью его покойного брата завершены. Оставшееся наследство передано, взаимных обязательств стороны друг перед другом не имеют, о чем надлежащим образом был составлен документ. И ежели азорра Лессар желает уточнить какие-либо детали, ей рекомендовано связаться с душеприказчиком (тут указывалось имя и адрес конторы).

Короче, послали. Если с бюрократического на человечий перевести

– И что это значит? – на всякий случай уточнила я у управляющего.

Тот развел руками, из чего я сделала вывод, что первое впечатление было верным.

– Не желают они с вами общаться. Не признают. Я конечно в ваши семейные дела не лезу, но вы могли по малолетству не знать... Они с вашим отцом тоже не очень-то ладили, пока он был жив. Вот, теперь и с вами по старой памяти... Простите.

– Мне плевать, чего они видите ли желают. Все. Я сама ему напишу письмо. Дай-ка бумагу и чернильницу.

Не выбирая выражений, не заботясь о красоте почерка – меня ведь с детства к перу и чернилам не приучали – написала коротко и по делу. Что его приятель совершенно берега потерял, и я готова решить эту проблему кардинальным образом. И что у дядюшки есть последний шанс приструнить его по-дружески.

Что касается всего остального, то претензий предъявлять не собираюсь и родниться не лезу. Хотя управление наследством вызывает некоторые вопросы. Все, чего хочу – чтобы результаты того управления больше мне не мешали.

Высушив, отказалась переписывать набело. Так и запечатала с кляксой и кое-где процарапанной насквозь бумагой. Обойдется.

Отдала курьеру и поспешила домой, меня там Лео ждал. Тем более что с минуты на минуту должны были активировать магический приборчик от тараканов, излучающий некую губительную для них энергию. Наставница Василя уверяла – для людей и зверей она абсолютно безопасна, убивает лишь насекомых, и это неоднократно проверено. Но все же как-то было не по себе.

Художник уже все подготовил и увлеченно с кем-то беседовал. Подойдя, я обнаружила Милоша. Он сидел на моем месте, спрятав половину лица под низко надвинутой шляпой, а глаза прикрыв темной повязкой. Но все равно – вышел, да ещё при госте. Значит, понемногу начал принимать себя таким, какой есть.

– Дорогой, неужели ты сегодня побудешь с нами? – улыбнулась я ему.

Он ответил улыбкой, и я заметила, что нездоровый розовый цвет сошел, по крайней мере, с щек и подбородка. Неровности остались и были заметнее на солнце, но я просто присматривалась. Если бы видела его впервые – подумала бы, какой красивый молодой человек.

Даже лучше стало, на мой вкус. Всё-таки не должна быть у взрослого мужчины такая же нежная кожа, как у девушки.

– Если не помешаю. Приходил врач и пожурил, что редко бываю на солнце. Сказал, теперь это необходимо, чтобы глаза быстрее привыкли.

– Ни в коем случае! Мы будем рады. Правда, Лео?

Отвернувшись, я послала художнику красноречивый взгляд. Тот кивнул и скривил губы в насмешке. Мне даже показалось, что ему не нравится, когда я уделяю внимание супругу. Что смотрит на это с презрением.

– Лео отказался показывать твой портрет, – пожаловался Милош.

"Дураку половину работы не показывают", – подумала я, но вслух сказала, что так он испортит весь сюрприз. И что мне не показывает тоже.

– Да, я не люблю, когда смотрят под руку

– А ты постаралась. Прелестно выглядишь. И это платье... Честно сказать, ни разу еще не видел, чтобы ты выглядела так хорошо.

В который раз показалось, будто он нарочно напрашивается на грубость. Может, он из этих? Садо-мазо? Любит, когда его женщины бьют?

– Ну ты даёшь, дружище! – хохотнул Лео. – Неужели до сих пор не замечал, какая...

– Перестаньте, вы меня смущаете, – поспешно перебила я. Не замечал, значит не способен, и нечего подсказывать. – Рада, что одобрил мой выбор наряда, который впишется в интерьер твоей гостиной, милый.

– Правда? Это платье и эта прическа... Все это для меня?

– Николина, неужели вы настолько строги с собственным мужем? – продолжал веселиться художник. – Нет-нет, вернитесь в обычное положение. Милош обещал, что своим присутствием не помешает нам работать.

– Все-все, я нем как рыба. Но с господином, ради которого моя женушка так прихорашивается, наедине ее больше не оставлю, – произнес Милош шутливым тоном.

Впрочем, просидел он не долго. Яркий свет с непривычки утомил его, пусть и сквозь повязку. И я поняла, что впервые не считала минуты и не раздумывала о работе. Сумел меня отвлечь своей болтовней, а когда молчал – я чувствовала его взгляд. Наверное, все пытался различить сквозь темную ткань, что именно во мне изменилось.

Вечером он ждал меня в холле. Ставни были закрыты, темные шторы, которые всюду развесили к возвращению хозяина из больницы, задернуты. Я и не заметила, что в углу на диване кто-то сидит.

– Что я вижу! – воскликнул Милош, и от неожиданности я уронила сумочку. – Прямо-таки волшебное преображение!

Сегодня было не слишком жарко, и для поездки к магам я выбрала платье кораллового цвета, плотно облегающее талию и приподнимающее грудь. Декольте и нижняя юбка были отделаны кружевом. Пышную прическу украшала маленькая шляпка с цветами в тон. На лице – лёгкий, но довольно яркий макияж. Вид у меня во всем этом был кокетливый и свежий.