Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ). Страница 18

Последнее вызвало во мне настоящее озарение. Словно лампочка в мозгах зажглась.

Фастфуд. То, что доступно каждому. Что можно съесть на бегу – ну конечно! Не подозрительная дрянь условной свежести, купленная с лотка. А приготовленные по строгим стандартам бургеры, картошка, жареная курочка и креветки во фритюре. Горячие, свежие, хрустящие...

И главное – если я стану владелицей кафе, смогу есть сколько угодно то, что люблю. Не буду зависеть от причуд Милоша, и вообще от него не зависеть. А когда увидит, что могу запросто послать его лесом и жить на собственные доходы, тогда настанет моя очередь условия ставить.

Кстати, о условиях... Он ведь обещал, что выполнит мою просьбу. Пришло время ее озвучить. Как раз уплывет на регату, можно будет спокойно заняться делами.

Воодушевившись этими мыслями, я еще немного поболтала с Троем. Выяснилось, что в городе никто не знает, что такое гамбургер. Наггетсы тоже не изобрели. И хот-доги – сосиски придумали, а сунуть в булочку не догадались. Единственным вариантом привычного быстрого перекуса были пирожки.

Это считалось уделом бедняков, тех, кто не мог себе позволить даже поесть прилично. Люди более-менее состоятельные трапезничали дома или в едальнях разной ценовой категории, от дешевой портовой столовой до ресторанов изысканной кухни. На любой вкус и кошелек.

Я впервые пожалела, что Милош не желает жить в столице. Там моя идея наверняка прижилась бы. Здесь ритм жизни не располагал. Курорт, как ни крути... С другой стороны, можно продавать сосиски на пляже, здесь ведь есть пляжи. А у воды все время хочется перекусить.

Мысли обгоняли друг друга. Это не убытки с прибылью сводить, когда касалось еды, появились и идеи, и вдохновение. И даже некоторая уверенность в своих силах. В конце концов, в нашем мире фастфуд вон какую популярность обрел. Люди везде одинаковые, значит, и здесь получится. Надо только с демоницей посоветоваться, как бы ускорить этот процесс – все, что касается рекламы, точно от лукавого.

21.

– И эти олухи половину букв выкрасили краской другого оттенка, представляешь? До старта два дня, а у меня только краска просохла, раньше не получилось бы отскоблить...

Я терпеливо ждала, пока Милош делился новостями о своей подготовке. Любая мелочь вызывала у него целую бурю эмоций. Никогда не видела своего обычно сдержанного и ироничного мужа таким оживленным.

– Ох, чуть не забыл, – он порылся в кармане и вручил мне маленький свёрток. – Помнится, все просила печенья, якобы чай тебе пустой. Вот, держи гостинец.

– Что это? – спросила, обнаружив внутри плоские бледные изделия из муки и воды.

Выглядели они так, будто нормальные печеньки тяжело переболели. Наощупь казались совершенно неугрызаемыми. Десерт я себе представляла несколько иначе. Это же шутка, правда ведь?

– Флотские галеты. У моряков они вместо хлеба, и гораздо лучше. Не такие вредные. И вкусные, попробуй... О чем я говорил? Так вот. Теперь придется сушить горячим воздухом, тратить уйму магической энергии, и хотелось бы лично проследить. Иначе все опять испоганят, как пить дать, а времени... – он хмыкнул и махнул рукой в жесте отчаяния. – В общем, сегодня ужинай без меня.

Да я три дня подряд ужинала без него. Скорее удивил бы, внезапно придя домой пораньше. Вчера вообще под утро притащился, я проснулась от шума мотора. Яхту, наверное, красил. Ночью, угу.

Зато обедал дома, как приличный женатый человек. С супругой. Гостинцы вон даже принес. Какой брак, такие и вкусняшки...

Впрочем, не надо забывать – меня его половые трудности не касаются. Главное, чтобы и он взамен в мои дела не лез. Терпеливо выслушав все его сегодняшние новости, я напомнила об обещании.

– Столовая? Ты это всерьез? – почему-то развеселился Милош, выслушав о моих планах. – Боже правый, Лина, неужели вправду интересно этим заниматься? Да и зачем, найми кого-нибудь. Я открыл на твое имя счет, денег на котором хватит и на подрядчиков, и на управляющего. Тебе незачем больше там появляться, все сделают в лучшем виде. Главное, не скупись.

– Нет, я собираюсь организовать нечто совершенно новое, чего здесь еще никто не делал. И должна буду все контролировать, от ремонта до качества продуктов. Найти поставщиков. Привлекать клиентов.

– Разве ты во всем этом разбираешься? Мне казалось...

– Разберусь. И хочу обойтись минимальными вложениями, чтобы дело само себя окупило и потом вышло на прибыль. Если понадобится, возьму кредит. И буду из прибыли отдавать. Ты и так мне помог, погасил долги, за что большое тебе человеческое спасибо. Дальше хочу своими силами.

Он окинул меня удивленным взглядом. С интересом, будто вдруг увидел с неожиданной стороны. И наконец согласно кивнул – давай, мол.

– А ты молодец. Жаль, дедуля Лессер не дожил, он бы такое рвение оценил. Увы, в ближайшее время не смогу тебе помочь с советом, слишком занят, но предупрежу своих банкира и адвокатов. Можешь обращаться к ним в любое время. Что касается денег...

– Не надо, – перебила я. – То есть, я конечно с удовольствием буду тратить твои миллионы. Лично на себя. Но мое дело будет только моим.

Милош и не претендовал. Он даже не спросил, что именно я собираюсь готовить – видимо, одного слова "столовая" хватило. Для него, наверное, это что-то на бедном. Вне сферы его интересов. Как и я сама, серая мышь в унылых платьях.

Ничего. Он сейчас уплывет – и долой маскарад. Даже по дому буду ходить красивая. Десять дней – не так уж мало, многое можно успеть. И начать я решила немедленно, не дожидаясь, пока Милош уедет.

Проводила его в клуб, переоделась, накрасилась, в который раз любуясь своим преображением. Вспомнился старенький анекдот: и создал Господь небо и землю, всех тварей живых, посмотрел и сказал – хорошо. И создал он женщину. Посмотрел и сказал – ничего, она накрасится.

Завершив образ нарядной шляпкой и кокетливой улыбкой, я отправилась налаживать хозяйство. К тому времени завершился обед, и можно было спокойно пообщаться с персоналом. Обсудить будущее меню, цены на продукты и прочее.

Поварихе и ее помощнице (по совместительству официантке) мое внимание было лестно. Эта крупная, краснощекая женщина неопределенного возраста явно относилась к тем, кто почитает любое начальство.

Меня встретили хлебом-солью. Вернее, пирогом. Слоеным, в виде завитушки с начинкой из домашнего сыра с ароматной зеленью. По традиционному рецепту, придуманному задолго до массового помешательства на диетах.

– Вам нравится? – спросила повариха, с умилением наблюдая, как я уминаю третий кусок.

– Потрясающе, – ответила совершенно искренне. – Тесто прямо тает во рту. Когда в меню снова будет это, зовите меня обязательно.

– Надо же, думала, знатные господа такую стряпню не жалуют. Как там говорят... не в моде оно.

– Знаю я, что у них сейчас в моде, – проворчала, вспоминая безвкусную рыбу на пару, напоминающую раскисшую мочалку, и водянистую похлебку, которые сегодня подали нам на обед. – Но здесь, к счастью, не знатные господа столуются. Надеюсь, любят что попроще.

– Что подешевле они любят, – вздохнул управляющий. От пирога он деликатно отказался, и я лопала в одиночку без зазрения совести. – Мы уж крутимся так и сяк...

Они старались угодить, хлопотали, улыбались, но напряжением так и веяло. Казалось, если прислушаться – различу гудение как возле трансформаторной будки. Я было вспомнила подозрение Милоша: не воруют ли. Но мысленно отмахнулась.

Даже если и так. Прибыли кот наплакал, все алчный родственник выгреб, спасибо хоть не вынес из дома все что не приколочено. А комнаты тем временем снимали, и за обеды платили. У нас не гостиница, когда на долгий срок жилье сдаешь, хорошего съемщика беречь надо.

Я успела хорошенько ознакомиться с цифрами. Платил дядюшка не так чтоб много, наверное, слуги держались за место из-за стабильности (им только за последний расчетный период задолжали), дармового стола и хорошего жилья. Если вдруг кто-то умудрялся подворовывать из тех жалких копеек, что оставались после необходимых трат, мне бы совесть не позволила их винить.